Андрей Круз - У Великой реки. Битва
— До последнего волоса, — кивнул тот.
— В зеркало рассматривал, что ли, извращенец? — фыркнул я на это заявление.
— Я её внутренним зрением вижу, — ухмыльнулся Балин. — Ибо дорога она мне. Знай, что бережёшь!
— А… — протянул я. — Уважаю. Ждите, в общем.
Лари уже ждала меня в полной готовности. Я лишь кивнул ей, скинул рюкзак и карабин, оставшись налегке, и мы проскользнули во двор. Маша с гномами втянулись следом и направились к дому. Орри тащил моё имущество. А мы с демонессой пересекли двор и присели у калитки, ведущей в проулочек. Я выглянул над забором, пытаясь понять, где крыльцо соседнего дома и где могут сидеть караульные.
— Караульных убить бы надо, — почти неслышно прошептала Лари. — Могут что-то заметить.
— Надо бы, да шумнуть можно, если что не так пойдёт, — засомневался я.
— У меня всё так пойдёт, — чуть оскалилась она, показав клыки и сверкнув глазами. — Ты меня от калитки страхуй на случай чего.
— Уверена?
— А как же! Не в первый раз.
Она резко поднялась и, ничуть не скрываясь, пошла в калитку напротив, покачивая бёдрами. Мне осталось лишь перебежать к противоположному забору и присесть возле него на колено, всунув в калитку длинный глушитель «маузера».
Действительно, на ступеньках деревянного крыльца сидели двое в разномастной одежде, державшие винтовки стоймя между колен. К моему удивлению, они не стали шуметь или требовать остановиться — они просто молча смотрели, как Лари к ним приближается, глядя на неё во все глаза, как дети на вносимый в комнату именинный торт: с надеждой и восхищением. Я почувствовал, что сам не могу оторвать взгляда от её плавно покачивающихся бёдер. И это с амулетом! Видать, она пустила в дело всё, что могла.
Всё так же, не сбиваясь с плавного шага, она подошла к караульным, а затем в воздухе дважды тонко свистнуло, и два тела осели на ступеньки, две головы скатились на дорожку. Вот это да… И это сделано кнутом, пусть и со стальными концами. Чего-то я всё же о своей легкомысленной на первый взгляд спутнице не знаю.
Она изящно присела, придержав рукой готовую со стуком свалиться винтовку, а затем обернулась ко мне, сверкнув светящимися изумрудами глаз, и махнула рукой: мол, «иди сюда».
Я тихо подошёл к ней, обходя по кругу всё больше растекающуюся лужу крови. Покачал головой. Даже дёрнуться никто не успел, как она им головы снесла. Я толкнул одну из голов носком ботинка, повернув к свету. На лице лишь застыло выражение лёгкого недоумения, как будто покойный в последнюю секунду что-то переспросил и прислушивался к ответу.
— Хватит головы катать, пошли, — рыкнула Лари.
Опять у неё голос меняться начал, как в Березняках. Сумеет она себя в руках-то держать? А то, может быть, она как оборотень? Изменится — и с катушек съедет. Надо будет у неё это как-то деликатно выспросить — со временем, естественно. А то так под шумок самого порвёт на тряпки.
Надо бы тела убрать, да что толку? Крови столько, что вопросов не возникнет, что с караульными случилось. Две срубленные головы, как из фонтанов хлестало.
В доме никто не пошевелился, хоть через открытые окна доносился многоголосый храп. А заодно оттуда неслабо пёрло перегаром. Бандиты и наёмники передали «зону ответственности» сипаям и теперь праздновали победу. Ну и добычу: в городке было что пограбить.
Мы пересекли двор, выбрались через следующую калитку, замерли, прислушиваясь.
— Куда?
— С той стороны двора, за садом.
— За садом… засадим… — пробормотал я и пошёл дальше.
Перебежали к дому, присели за углом. Затем я аккуратно, на фоне куста сирени, уже тяжело и душно пахнущей, выглянул. Так и есть — ворота настежь, а во дворе, прикрытый стеной дома от обзора со стороны форта, стоял «гладиатор» — приземистый и широкий бронеавтомобиль на больших колёсах с могучим протектором и довольно нелепой и высокой прямоугольной башней, открытой сверху, из которой, как два полена, торчали вперёд стволы «максимов».
Броневик недавно подъехал, потому что можно было слышать, как пощёлкивает, остывая, его мотор. Возле него было трое. Один, в стальном шлеме с торчащими из-под него кожаными наушниками и в кольчуге, сидел на крыле, свесив ноги. Винтовки у него я не видел, вооружён он был уже знакомым «чеканом» в кобуре. Ещё один, одетый точно также, стоял напротив, сложив руки на груди. А третьего видно было плохо — он стоял за корпусом машины, опираясь на него локтём.
Так, отсюда нам сразу всех не взять: тревогу поднимут. Я обернулся к Лари, поблескивающей не только глазами, но и белоснежными клыками в свете луны, после чего показал ей жестом: «Обойди дом по кругу». Ей проще, она движется бесшумно. Она лишь улыбнулась так, что у меня мороз по коже прошёл, повернулась и исчезла за углом дома, рубленного в лапу. А я прижал приклад «маузера» к плечу и навёл его в голову тому, кто сидел на броне лицом ко мне. Лучше всего начинать с тех, кто первый может засечь, откуда стреляют.
Лари обошла дом быстро. Раздался негромкий звук, словно в ладоши кто-то хлопнул, и голова, торчащая из-за борта броневика, исчезла так быстро, словно кто-то марионетку дёрнул за ширму. Сидевший на броне лишь повернулся в ту сторону — и через секунду сам упал на землю лицом вниз. А я уже всаживал пулю за пулей в спину тому, кто разговаривал с ним.
Совсем бесшумно не получилось: последний противник всё же вскрикнул негромко. Минуты три мы выжидали, прислушиваясь к каждому звуку, но ничего не происходило. Никто не кричал, не стрелял, не бежал к нам или от нас. Тогда мы тихо перебрались к машине.
— Стереги поляну. Надо жмуриков убрать, — сказал я демонессе, всё ещё окончательно не вернувшейся в нормальное состояние.
Что-то в чертах лица у неё до сих пор было неправильным, хоть и не мог понять что. Вроде всё элегантно и красиво, как обычно, но очень уж хищно. Демон, что поделаешь, хоть и наполовину всего.
Лари присела за броневиком, вооружившись карабином, а я затащил тела в пустующий, разгромленный дом, одно за другим, где и бросил, не забыв, впрочем, изъять амулет-распознаватель от зажигания, а то возились бы потом с замком. Опять Машу пришлось бы колдовать заставлять, а нам её беречь следует. Совсем заездили колдунью.
Разобравшись с мертвецами, из которых, к счастью, никто воскресать не стал — тут всякое случается, могло и заклятие на ком-то лежать, — я выбежал на улицу. Небо на востоке уже порозовело, рассвет приближался, и «громовержец» должен был взлетать через несколько минут.
— Машину водишь? — спросил я Лари.
Двойка мне: до того не удосужился спросить. Планирую, понимаешь, операцию. Привык всё в одиночку, вот и косячу через шаг.
