Александр Анфилатов - Утро нового мира (СИ)
* * *
Тем временем вновь образовывался лагерь. Шестёрка лучников снова ставила палатку Олега. Их почему‑то все звали «хоббитами» или «хоботами» за молодость и бесшабашность.
Ставили фургоны, как и вчера, параллельно друг другу. Лошадей — посередине между повозок, образовав собственный микро–лагерь в виде квадрата, ограниченного фургонами с двух сторон.
По сравнению с другими, у них в группе самые лучшие лошади — все молодые, орловской породы, серые в яблоках. Сегодня особенно устали те, что тянули повозки, поэтому завтра Ярослав распорядился, запрячь по четыре лошади в каждую. Антону и Диме ехать на повозках или идти пешком. Встал вопрос нехватки двух лошадей.
Распределив время постов для каждого из подчинённых, Ярослав отчалил. Намечалось собрание всей верхушки, потому хотелось иметь подходящий моменту внешний вид. Сняв походную одежду, остался в кольчуге. Поверх надел накидку–актеон, вооружившись бастардом и дагой, стал походить на средневекового рыцаря.
Проходя по лагерю в поисках Олега, обратил внимание, что одна из повозок охраняется теми личностями, с которыми у них произошёл конфликт.
Помня дневной рассказ Володи Лучника, подошёл и поинтересовался, что те охраняют. На удивление, ему не отказали. Оказалось, действительно стерегут девушек, пойманных в Москве ворами и тайно провезённых в повозках. Охраняли по распоряжению Олега для безопасности самих девушек.
Наплевав на недовольство охранников, затеял расспрос. Оказалось всё очень забавно. Девицы лёгкого поведения. Урки после зоны по бабам шибко соскучились. Загородный коттедж, где прятались до перехода через Врата, оказался на отшибе, договор с Олегом на мазях, вот зеки и оторвались. Схема проще некуда. Вызывают по телефону девочек, мол, компания у нас тут молодёжная, повеселиться надо. Те чин‑чинарём, — четверо едут с охраной. Зеки их встречают, окучивают охрану — и в подвал, а девок — в дело. И так три раза без сучка, без задоринки. Когда Олег за уголовниками приехал на автофургоне, те девок напоили, в робу зековскую переодели — и с собой. Кто в ночной суёте поймёт, где зек, где баба? Теперь пленницы сидели, носами хлюпали, назад просились, а кто их вернёт — Врата‑то закрылись.
Всего их оказалось, одиннадцать глупых голов. Одна всё ревела, да ещё и связана. Говорят, бежать пыталась. Девчонки её сами связали, объясняют: «Совсем одурела, коза, бежать‑то теперь некуда».
— А что ревёт‑то, вы вроде все веселы, она‑то что? — спросил Ярослав.
— Она не наша. Мы своё вчера отревели, эта все не успокоится. Её зеки по дороге сцапали. Домой из института вечером возвращалась. По пути фургон вынужденно остановился, под белые ручки прихватили, и — до свиданья, папа с мамой.
Трагедия девушки поразила Ярослава.
— Как тебя зовут?
Та, насупившись, молчала, совершенно не вписываясь в коллектив разбитных товарок.
— Забирай от нас эту козу, — выпалила рослая крашеная девица, — охраняй её тут, того и гляди, руки на себя наложит. Отвечай потом. Мужики сказали, бросят в лесу, если не уследим.
Ярослав вновь обратился, как можно доброжелательнее:
— Пойдёшь ко мне в группу? У меня двое детей и две женщины, тебе с нами легче будет, никто не обидит.
Та упрямо молчала.
— Хорошо, я поговорю с Олегом, — отрезал он и вышел.
Олег нашёл его сам, увидев издалека.
— Что, девочками интересуешься?
— Только одной, что зеки по дороге прихватили, как её зовут, не знаю.
— Ту, которая всё ревёт, Анной величают. Да, зеки много крови нам попортили, но зато народ активный, шебутной. Много пользы со временем от них будет.
— Кто украл ребёнка, знаешь? — потребовал Ярослав.
— Зачем тебе? — делано удивился Олег.
— Повесить следует!
— Ну, ты это у меня брось, — с угрозой в голосе посоветовал Олег, — тебе дай волю — всех порежешь. Не за этим я тебя искал, отойдём в сторону…
Отошли подальше от людей,
— …Как стемнеет, в разведку пойдёшь, дорогу и лог осмотришь.
— На предмет?
Тот поманил его пальцем, заговорщически глядя по сторонам.
— Только никому, уяснил?
— Могила.
— Орки.
— Что…о?! Какие орки?!
— Самые обыкновенные, как в кино, — добил его Олег, — они в этом месте засады на караваны делают, участок больно удобный. Поэтому нам нужно сто процентов знать, что там никого нет. Возьми людей, сколько хочешь и любых, можешь моих взять. Понимаешь, без уверенности мы не можем входить в овраг, слишком опасно.
— Понятно, — протянул Ярослав, ещё не веря в услышанное, — как стемнеет, выступаю, своими силами обойдусь. И насчёт девушки Анны — передай в мою группу. Ей у нас лучше будет.
— Что, запал? — хохотнул Олег, согласно махнув рукой, — хорошему человеку не жалко, забирай, но вечером ноги в руки и в лог.
«Что ж, разрешение получено, можно забирать девушку», — обрадовался Ярослав.
Звёзды начали заходить. Вечер медленно вступал в свои права. Подошли к костру. Здесь собрались наиболее влиятельные люди похода. Ярослав знал только двоих: врача Ольгу и Шестопёра. Поздоровались. Представили остальных. Капитан в отставке Павел Петрович представлял москвичей, сибиряк Ерофей Силыч — староверов, зек Николай по кличке Меченый был теперь за бугра. Остальных солдат представлял Шестопёр. Бомжей никто не представлял, они плелись за повозками сами.
Обсуждали разные вопросы. Самые сложные продовольственные. Продукты питания, съеденные за день, превышали трёхдневную норму. Олег предлагал всё продовольствие поставить под контроль, но имущие вроде Ярослава и Ерофеича сопротивлялись.
Потом обсуждали охрану каравана. Ярослав предложил создать боевое подразделение сводного состава и немедленно начать боевую подготовку, а также разведгруппу и группу охраны каравана. Всем это предложение показалось разумным. Второе же его предложение о единоначалии в походе не прошло, просто не поняли.
Времени до сумерек оставалось немного. Ярослав откланялся, ссылаясь на службу, но сначала он пошёл к пленницам. Подойдя к повозке, передал охране распоряжение, постучал ножнами по дереву.
— Анна, вылезай, тебя передают в нашу группу.
Та неспешно спустилась, как была, со связанными руками. Разрезал путы, постарался успокоить.
— Не бойся, у нас тебя не обидят, пошли.
Девушка поплелась следом, низко опустив голову. Ярослав передал её с рук на руки Людмиле и Галине. Распорядился:
— Накормить и спать уложить.
Сам стал готовиться к операции.
Уже смеркалось, Последняя звезда собиралась опуститься за горизонт. Позвал Жигана:
