Юлия Архарова - Право первой ночи
Марку — хорошо за сорок, Нэйлу — не больше двадцати пяти, остальные воины были примерно ровесниками Шейрана.
После ужина ко мне на лежанку подсел виконт.
— Завтра мы выйдем на новый тракт. Я надеюсь на твое благоразумие, — негромко сказал мужчина.
В немом вопросе приподняла брови.
— Настоятельно рекомендую вести себя тихо, не привлекать к отряду внимания. В противном случае…
— …Я пожалею. Поняла.
— Умная девочка, — хмыкнул Ферт. — Вот еще что. Твоя грива развевается, как красный флаг, — виконт протянул мне свой плащ. — Опусти капюшон пониже.
В провинции проживало не так уж мало коренных имперцев или людей других национальностей. Встречались они чаще в городах, но и в сельской местности изредка селились. Так что разношерстный отряд Ферта не должен был привлекать особого внимания.
Другое дело — я.
Рыжие в Эрлии — большая редкость. А миниатюрная кудрявая девушка с огненной шевелюрой, наверное, вообще одна на сотню верст окрест.
На новый тракт мы выехали к полудню.
Дорога ровная, укатанная, широкой просекой пролегала через эрлайские леса и поля. Ехать по такой — одно удовольствие, если бы не пыль, которую поднимали лошадиные копыта. Дождя в наших краях не было уже несколько дней.
Путники встречались не так чтобы очень часто. То мы обгоним обоз, движущийся в попутном направлении. То навстречу попадется группа крестьян, возвращающаяся с городского рынка. Однажды нас самих обогнали трое всадников, по виду они напоминали воинов какого-то барона. На нас проезжие не обратили внимания, слишком спешили по своим делам.
За полдня мы проехали две деревеньки, в одной из которых был трактир. Я думала, мы остановимся, чтобы перекусить и пополнить припасы, но Шейран решил иначе.
День клонился к вечеру, мы ехали через мрачный лес. Давно было пора сделать остановку, чтобы передохнуть, но обочины заросли густым подлеском. Не устраивать же бивак посреди тракта.
Я устала, меня клонило в сон, а однообразие лесной дороги навевало тоску. Кажется, я даже задремала, уткнувшись щекой в спину Тони.
— Засада! — вдруг закричал Шейран.
Перед отрядом с грохотом упало дерево.
Тони буквально свалился с лошади и сдернул меня на землю.
Засвистели стрелы, на дорогу из кустов выскочил десяток вооруженных топорами мужиков.
— Держись меня и не высовывайся! — приказал слуга, быстро заряжая арбалет.
Я не на шутку растерялась. Яростно ржали и били копытами кони. Подбадривали себя криками нападающие, кричали раненые и умирающие. Неожиданно для самой себя я оказалась в гуще сражения.
Хотелось спрятаться, забиться в какую-нибудь щель. Вот только укрытием, да и то сомнительным, можно было назвать лишь спину Тони и круп лошади. Сбежать я тоже не могла — казалось, смерть была повсюду.
Шейран зарубил двоих разбойников, а затем ловко спрыгнул с седла прямо в придорожные кусты. Как я поняла, пошел разбираться с засевшими в лесу лучниками. В левом плече виконта торчала стрела.
Ирден и Рид отправились зачищать кусты на противоположной стороне дороги.
Кайред рубился с тремя противниками. На Марка насело сразу четверо. Но, судя по тому, что я успела увидеть, у нападавших не было ни единого шанса. Вооруженное топорами деревенское мужичье не представляло серьезной угрозы для воинов Шейрана Ферта.
Нэйл…
— Вот черт! Нэйл! — закричала я.
Лошадь билась в агонии, придавив ноги молодого имперца. Парень извивался ужом, пытаясь освободиться. А к нему уже бежал, что-то яростно крича, заросший мужик с вилами наперевес.
Тони только разрядил арбалет, он не успеет. Марк и Кайред слишком далеко. Остальные вообще не в счет.
Я не думала. Я действовала.
Выхватила из-за пояса Тони кинжал.
Вложила в него силу. Теперь я просто не могла промахнуться.
Отправила клинок в полет…
Кинжал вошел по рукоять в грудь разбойника. Мужик выронил вилы и рухнул наземь.
Быстро осмотрелась. Кайред и Марк добивали последних разбойников. Тони с арбалетом на изготовку высматривал себе жертву. Стрелы из леса больше не летели.
К Нэйлу я успела первой. Упала перед парнем на колени, подняв облако дорожной пыли.
— Тише, тише! Не дергайся, сделаешь только хуже.
Глаза имперца расширены. На лбу выступила испарина. Лицо мертвенно-бледное.
— Дыши. Просто дыши. Все закончилось, — легко провела ладонью по лбу, немного сняв боль.
— Да-да. Знаю… Прости, Шейран. Я все-таки растяпа… — прошептал Нэйл.
Подняла голову. Около мертвой лошади стояли Марк, Ирден, Тони и Шейран. Боковым зрением увидела, что оставшиеся двое воинов высматривают возможных противников. Судя по всему, никто, кроме Нэйла, серьезно не ранен.
— Ирден и Марк, приподнимите лошадь. Тони, когда скажу, вытащишь Нэйла.
Странно, но меня послушались. Никто не стал спорить, никто вообще ни слова не сказал. Только парень сдавленно застонал, когда его ноги вытащили из-под мертвой лошади.
— Нож, — попросила я.
И вновь никто не выразил сомнений. Шейран лично вложил рукоять ножа в мою руку.
Разрезала штанины парня. Конечно, чтобы поставить диагноз, мне видеть ноги Нэйла не обязательно, но надо же как-то придерживаться роли простой деревенской травницы.
Обе ноги воина украшали обширные кровоподтеки. Осторожно ощупала правую — парень морщился и шипел ругательства сквозь зубы — слава богу, лишь ушиб. А вот с левой ногой Нэйлу не повезло.
— Что скажешь? — раздался у меня над ухом голос Шейрана, заставив вздрогнуть.
— С правой ничего серьезного — ушиб. Хотя довольно болезненный.
— А с левой?
— Перелом голени. Закрытый. Без смещения.
Марк в сердцах выругался.
Бледный Нэйл нервно рассмеялся:
— Не стоило вам меня с собой брать. Такого невезучего парня, как я, еще поискать…
— Алана, ты можешь ему помочь? — спросил виконт.
— Я могу наложить шину. Больному нужен покой в течение…
— А как-нибудь ускорить заживление?
— Эм… — я задумалась. — Если будут ингредиенты, могу приготовить кое-какие мази и зелья. Это поднимет Нэйла на ноги недели через три…
— Я имею в виду нечто другое.
Неужели… он знает?!
Сердце забилось в груди испуганной птицей.
— Посмотри на меня.
Я не шевельнулась. Не проронила ни звука.
— Девочка, я знаю, что ты практикуешь, — вкрадчиво произнес Шейран. — Знаю, что ты можешь вылечить моего человека гораздо быстрее.
Как он догадался?..
Не важно!
Главное, что коршун собирается делать.
