В Хризолитовом круге (СИ) - Руэлли Хелена

— С ней что, случилось что-нибудь? Или… Мама, скажи, что теперь с ней будет!

— С ней… С ней уже скоро ничего не будет.

— Что значит «ничего»? Она умрёт? Подожди, мама, ведь чары с ограды никто не снимал, что же с ней может случиться! — и Нелли высунулась вперед, туда, где сидели Мелис с Торментиром.

— Магистр! Магистр Торментир! — закричала она.

— Тише, Нелли, не кричите так, — обернулся тот.

— Скажите, пожалуйста, магистр, — волнуясь, говорила Нелли. — Вы же не снимали чары с дома, они по-прежнему защищают его?

Торментир помолчал и только потом ответил:

— Чар я не снимал, но, боюсь, что они скоро не смогут защитить дом. Чем дальше мы отъезжаем от дома Зэм, тем слабее защита. А на большом расстоянии держать такую защиту и вовсе невозможно.

— Так что же с ней будет? — упорно допытывалась Нелл.

Торментир снова замолчал и отвёл глаза в сторону.

— Мама! — Нелл обернулась, ища поддержку у Эйлин.

Лицо матери было грустным.

— Слишком поздно.

— Что поздно? — закричала Нелл. — Мелис! Поворачивай! Надо забрать Зэм!

— Мы не можем вернуться, — возразил Торментир. — Иначе мы все погибнем.

Нелл заплакала.

— Неужели вы знали? — сквозь слёзы спросила она. — Знали, и всё-таки уехали?

Все молчали, и только Лидброт пояснил:

— Нелл, мы не могли остаться и не могли взять Зэм с собой. Она знала о том, что придут Посвящённые, задолго до нашего появления. Зэм готовилась к этому и понимала, что члены Братства начнут охоту на неё, как только она станет помогать нам.

— Нелли, это было предрешено, — вмешался Торментир. — Вопрос только в том, погибнем ли мы вместе с ней или будем бороться дальше.

Нелли потрясла головой. Ей не хотелось слушать эти рассуждения.

— Доченька, теперь мы не должны допустить, чтобы её гибель была напрасной. Мне её так жаль! И деревья тоже жаль, — тихо сказала Эйлин.

— Что теперь с ними будет?

— Соглядатаи ворвутся в сад, как только защитные чары спадут. Они разрушат дом и сожгут сад… Вместе с Зэм.

— Мама, откуда ты… — Нелл не договорила.

— Я видела это перед тем, как мы уехали.

Эйлин смотрела прямо перед собой, словно не видя окружающих. Мелис хлестнул по мохнатым спинам лошадей, и те прибавили шагу. Из-под колёс убегала дорога, и город Ровер Ланд удалялся от них. Печально начиналось путешествие Посвящённых, и лица их были грустны и сосредоточенны.

Глава 28. Начало пути

До порта Ласт-Лиф предстояло два дня пути, то есть необходимо было где-то остановиться заночевать. Посоветовавшись, маги из соображений безопасности решили устроить стоянку где-нибудь на опушке леса, тянувшегося вдоль дороги. Постоялых дворов и гостиниц следовало по возможности избегать. Протесты Нелли и Мелиса в расчёт не брались.

Нелли вообще собиралась перебраться к Мелису на облучок, но ей не позволили. Торментир должен был следить за дорогой и подать сигнал при появлении чего-нибудь подозрительного. На Нелли эту задачу возлагать было нельзя.

Тогда Нелли прицепилась к Лидброту с расспросами относительно Сариссы. Угомонить её было невозможно, и, как только взошло солнце, Лидброт развернул карты, свитки мелисова деда и свои заметки, и Нелл с восторгом углубилась в их изучение.

Эйлин, утомлённая бессонной ночью, задремала, опустив голову на какой-то мягкий свёрток. Сквозь сон она слышала, как Нелл бормочет:

— Где начинается река Аортис? Это здесь, да? А Ласт-Лиф — это устье реки.

Что-то тихо говорил Ильманус, и снова спрашивала Нелли:

— А где нам надо будет высадиться? Это уже провинция Кхэтуэл? А как мы доберёмся до Сяо Лю? Это город Бао Хань?

Время текло неспешно. Лидброт рассказывал Нелли что-то, та усердно кивала головой, а Мелис в это время сидел, крепко вцепившись в вожжи, и опасливо косился на Солуса Торментира. «Да, — думал Мелис. — Кругом опасность, и не знаешь, кого больше бояться. Вот такой Торментир как взглянет — одним взглядом убьёт и не поморщится».

Дорога была пустынной, и Торментир радовался этому, хотя их фургончик ничем не привлекал к себе внимания: в Ровер Ланде таких было полно на улицах. Волшебник прислушивался к мыслям своих спутников. Он не мог не одобрить любознательность Нелл, хотя совсем недавно очень был рассержен её обвинениями. Боязливость Мелиса его раздражала с самого начала. Ну не должен Менгир всего бояться! Вот и сейчас он сидит и дрожит, боится голову повернуть в его, Торментира, сторону. Даже эта невоспитанная девчонка Нелл отважнее его! Мысли Лидброта были надёжно скрыты. «Как обычно, — думал Торментир. — Вечно он с какими-то секретами, что в Академии, что здесь. Не время сейчас для секретов».

В последнюю очередь Торментир обратился к Эйлин. Он испытал некоторое внутреннее волнение, но приписал его тому, что Эйлин может сгоряча дать ему сдачи. И всё-таки он вошел в её мысли. Сумбур и непонятные картины смутили его, но почти сразу Торментир сообразил, что это сны Эйлин. В этих снах странным образом перемешивались события прежней жизни с совсем недавними приключениями.

Разумеется, даже во сне основной заботой и тревогой Эйлин была её упрямая и непослушная дочь. И вдруг Торментира охватило острое чувство тоски и одиночества. Почему обо всех (ну, или почти обо всех) заботятся родители, даже если эти дети глупы, злы, бесталанны?! О Мелисе Эйлин тоже думала, как о близком человеке. Горестные раздумья слегка притупили восприятие Торментира. Он не заметил, что мысли Эйлин изменились. И вдруг…

«Солус, я могу позаботиться и о вас», — услышал он насмешливые, как ему показалось, слова. — «Начну, пожалуй, с того, что надеру вам уши, а то лазите, где не положено».

Торментиру стало не по себе, и он резко выпрямился. Мелис, не ожидавший от своего задумчивого спутника никаких движений, неловко повернулся, рванув вожжи. Лошади, недовольные таким обращением, резко остановились. Фургон дёрнулся, и всё, что было аккуратно сложено внутри, посыпалось на головы Нелли, Эйлин и Лидброта.

Торментир с Мелисом сами с трудом удержались, чтобы не свалиться со своего насеста. А из-под тента доносилось ворчание Эйлин и вопли Нелл:

— Мелис! Убью тебя, гонщик недорезанный!

Торментир повернулся и заглянул вовнутрь.

Эйлин поднималась с пола, потирая шишку на голове и негромко ругаясь непечатными словами. В центре ужасного беспорядка восседала Нелли. Она умудрилась придержать футляр своей скрипки, но все бумаги валялись вокруг неё, перепутавшись и помявшись. Лидброт молча наводил порядок с помощью своей волшебной палочки. По её мановению предметы плавно взмывали с пола и занимали положенное им место. В общем, ничего страшного, с облегчением решил Торментир.

— Солус! — окликнула его Эйлин.

И Торментир почувствовал себя провинившимся школьником, который сейчас получит нагоняй. Так и случилось.

— Скажите мне, Солус, чем вы там занимаетесь, — потребовала Эйлин. — Почему всё полетело на пол?

— Это… Это не я, — пробормотал ошарашенный маг.

— Вас просили присмотреть там, чтобы всё было в порядке. И это вы называете порядком? — продолжала выговаривать ему Эйлин.

— Но я ничего не сделал! — пытался оправдаться Торментир.

— Вот именно — ничего не сделали. Это-то и плохо.

Эйлин продолжила ругать его мысленно: «Зачем вы полезли в чужие мысли без спросу? Тем более, когда я сплю! Вам бы, наверное, такое не понравилось! И уж если вы считаете мою дочь такой уж невоспитанной особой, то подумайте, чем вы лучше её! Вы ещё хуже, всё-таки вы старше и должны быть умнее!».

Лидброт, наводя порядок, незаметно поглядывал на недовольное лицо Эйлин.

— Я предлагаю, — вмешался он в её безмолвный монолог. — Устроить привал, позавтракать, раз уж всё равно мы остановились.

— Все согласны! — заявила Нелли, подбирая и складывая бумаги. — В особенности Мелис.

— Почему? Я как все, — отозвался Мелис.

— Нет, ты не как все, — подколола его Нелл. — Все люди как люди, а ты, недоразумение, аварию устроил. Хорошо хоть в канаву нас не вывалил.