Кира Измайлова - Случай из практики 2
Выходя из кабинета, я даже не смотрела по сторонам: встреться кто знакомый, он был бы обижен таким пренебрежением, но мне не было до этого дела. Полнейшая беспомощность – вот что я сейчас чувствовала. Давно мне не доводилось испытывать подобного… Даже во время первого самостоятельного расследования я ощущала лишь охотничий азарт, не более того, я не боялась ошибиться, я нащупала след и шла по нему! Сейчас следа не было, только слабые, едва заметные намеки на него, рассыпанные в произвольном порядке. И, главное, ни сути, ни смысла происходящего я не понимала. Тот, прежний, поддельный Наор – он желал власти, и это явно прослеживалось по всем его деяниям, начиная от дела Лагарсты и заканчивая нападением на Тарнай, но теперь… Какие-то мелочи – ну не случится ничего вовсе уж катастрофического, если принц Арвейн не женится на княжне Вельской! Неприятно, не более того! А другое, как я уже упоминала – тени прошлого. Поди угадай, что имел в виду этот ненормальный! Может, он и правда не в своем уме? Иметь дело с сумасшедшими неприятно, их действия предугадать сложно, а найти их – так и тем более, они отлично маскируются.
Неуютно. Не у кого спросить совета: дед далеко, впутывать в это дело Лауриня я и вовсе не собиралась, да и что он мог мне сказать? Повторить мои выкладки, в лучшем случае… По-моему, его юношеское чутье притупилось, уступив место опыту и хватке бывалой ищейки. Это закономерно, но жаль всё же, мне пригодилось бы случайное озарение! Ведь если не удастся хотя бы случайно нащупать какую-нибудь ниточку, Наор снова уйдет, и…
Никуда он не уйдет, вот что я прекрасно понимала. Он здесь, и он ждет, пока я его отыщу, пока пойму, кто он таков, что ему нужно. Может, правда сумасшедший, может, преследует иные цели, но мне от этого не легче. Снова это ощущение беспомощности, как в детстве, в той глупой игре, когда тебе завязывают глаза, раскручивают, и ты вслепую ловишь разбегающихся товарищей, и если ухватишь кого-нибудь, то опознавать тебе его тоже приходится на ощупь. Ошибешься – водишь снова, и так много раз… Эту игру любят на севере, в Арастене она не слишком популярна, может, если только в деревнях: на улицах города так играть слишком опасно. И поначалу, помнится, я не любила водить, убегать куда как интереснее, да и притворяться кем-то другим тоже… А вот водить руками в пустоте, надеясь, что кто-то попадется – есть в этом нечто… неприятное. Это потом уж я наловчилась и хватать товарищей по играм за что придется, и распознавать их лица, лишь проведя ладонью (узнают, что магию задействовала, выдерут за косы, не посмотрят, чья ты внучка!): у того курносый нос, у другого брови густые, у третьего длинная челка, а у четвертого вечно мокрые губы, да и по одежде узнать несложно. Но только если ты знаешь тех, кого ловишь. Схватишь вслепую совсем незнакомого – долго придется соображать, кто же это тебе попался. Разве что поймешь – это кто-то чужой (подстроили раз со мной такой фокус, тайком позвали мальчишку из другой компании… долго потом синяки и ссадины залечивали!).
Я чуть не споткнулась на ходу.
Вот же оно. Вот во что играет со мной Наор: не в шарады, не в головоломки, хотя и их достаточно, – просто в жмурки. Но я не знаю, кого схвачу, а если схвачу – тот ли это будет, кто мне так нужен! Предполагается, что я знаю того, ого ловлю? Но кто это может быть? Любой, решительно любой из моего окружения, а народу вокруг меня не так уж мало… Хватай любого: тот же коллега Анельт может оказаться замаскировавшимся Наором – что стоит такому магу прикинуться неопытным мальчишкой! А настоящий Анельт вполне может гнить в канаве в сотне весс от Арастена, где его никогда не найдут!
Есть ли в этом смысл? Не может не быть. Даже у сумасшедших имеется своя логика, и Наор определенно желает, чтобы я его нашла. Подбрасывает подсказки, дает… верно, дает те зацепки, по которым я смогу опознать его, когда схвачу. Если схвачу! И если схвачу именно его…
Скорее всего, он где-то поблизости. Очень может статься, я его знаю, хотя бы видела: ведь нельзя узнать того, кого никогда не встречал! Хотя, может, в нашем случае это и не пройдет: вдруг он рассчитывает, что я вычислю его по косвенным доказательствам… Но я всё еще в неведении. А значит, очень скоро Наор подбросит мне еще что-нибудь, и я снова буду вертеться на месте с завязанными глазами, широко расставив руки – вдруг да попадется какой улов, вдруг получится узнать человека! Надо ли говорить, что мне это вовсе не нравилось? Я рассчитывала столкнуться в единоборстве с кем угодно по возвращении в Арастен, но чтобы искать неведомо кого…
– Госпожа Нарен! – окликнули меня.
Я придержала лошадь, обернулась. Придерживая шапку, ко мне приближался полковник Олвер, и вид у него был совсем не радостный. Неужто еще что-нибудь случилось? Только этого не хватало…
– Господин полковник, – наклонила я голову. – Чем могу быть полезна?
– У меня к вам деликатный разговор, госпожа Нарен, – напряженно произнес мужчина. – Крайне деликатный. Если бы вы соизволили проследовать со мной…
– Ну разумеется, – ответила я.
Похоже, дело неладно, если Олвер обращается ко мне лично, а не через подчиненных, да еще караулит на улице! Хотя, возможно, просто оказался по делу во дворце и заметил меня. Я уже в любую случайность готова поверить!
Говорить на улице, как я и предполагала, полковник не пожелал, молчал до самого управления, благо, до него рукой было подать. И только в кабинете, когда ординарец принял у меня верхнюю одежду, а расторопный слуга принес благоухающий на всё помещение кувшин с ринтом и неслышно удалился, негромко сказал:
– Мне неловко обращаться к вам с подобной проблемой, госпожа Нарен, однако, поверьте…
– Охотно верю, что у вас нет выбора, – закончила я. От неопределенности я сегодня уже взвыть была готова. – Что у вас произошло?
Признаться, я подспудно ожидала, что полковник как-то намекнет на мою связь с Лауринем. Хотя ему-то какое дело? Свои обязанности подчиненный выполняет лучше некуда, так есть ли смысл совать нос в его личные дела?
– Вы ведь знакомы с капитаном Лауринем? – произнес Олвер, будто подслушав мои мысли.
Отчего-то он сильно потел, хотя в помещении было совсем не жарко. Впрочем, с полными людьми такое случается, если они сильно нервничают, а полковника, как на севере говорят, жир давил. Только с чего бы ему так разволноваться?
– Знакома, – я отпила глоток ринта.
– И… давно? – продолжал допрашивать полковник. К своей кружке он еще даже не прикоснулся.
– Изрядно, – ответила я. – В чем дело, господин полковник? Он что, ограбил королевскую сокровищницу и скрылся? Или его на поруки надо взять? Неужто в каком… хм… заведении дебоширил?
