Бьёрн Магнуссон (СИ) - "Добрый Волдеморт"

— То есть, я ещё и директора подставил? — тяжело вздохнул Бьёрн, шлёпнув себя по лбу. — Похоже, знакомые гриффиндорцы на меня плохо влияют.

— Это в тебе гормоны просыпаются. А Альбусу будет полезно понервничать, — злорадно рассмеялся Геллерт. — Ладно, мне не стоит долго задерживаться тут с тобой. Последнее время сыщики из МКМ полюбили неожиданные проверки моих тюремщиков. Ну и меня заодно контролируют. Так что теперь у нас служба идёт по всем правилам. А то расслабились, хе-хе, за столько-то лет. Я сброшу тебе сейчас пакет по созданию порталов и родовые знания Гриндевальдов, как противостоять ядам, зельям и вообще, мгновенно очищать кровь от любого влияния. Ты растёшь, а значит, скоро может начаться на тебя охота, как на потенциального жениха. Мисс Блэк теперь учится в другой школе, спасти тебя некому.

Гриндевальд беззаботно рассмеялся, допил пиво и пропал. На столе сама собой сформировалась стопка древних фолиантов с гербом Гриндевальдов.

А Бьёрн вышел из чертогов разума и вновь оказался в «Выручай-комнате». «Предупреждение тёмного лорда не лишнее, — решил Бьёрн, — надо будет продумать, что отвечать директору, если он всё-таки меня позовёт».

Щедрый подарок тёмного лорда Магнуссон изучал почти до Йольских праздников. Его по-настоящему восхитил этот раздел родовой магии немецких волшебников. Как оказалось, Гриндевальды с успехом применяли магию крови. Поэтому Геллерта не могли сломать ни вливаемые в него литры «Сыворотки правды», ни прочие зелья, подавляющие разум и чувства, ни даже яды. Секретные техники старинного немецкого рода позволяли не бояться ничего из того, что за тысячелетия придумали зельевары.

Мастера крови, которых хватало в предках Гриндевальда, вызывали опасение у самых серьёзных волшебников. Геллерт написал в одном из свитков, что ещё в молодости смог так заколдовать каплю крови Дамблдора, что тот не мог ему никак навредить. Только когда кулон с зачарованной каплей удалось выкрасть, Дамблдор решился противостоять ему.

Изучение крови хорошо сочеталось со знаниями, которые Бьёрн получил от своих предков. Всё вместе давало очень интересные перспективы. «Жаль, что отец не разбирался в магии крови так, как учитель», — с грустью подумал Магнуссон. Как оказалось, разный цвет глаз Гриндевальда тоже не являлся обычной гетерохромией. Правый глаз позволял, пусть и недалеко, видеть варианты будущего. По воле русских магов, в какой-то момент любые вероятности показывали Гриндевальду лишь один исход, и это было по-настоящему страшно. Понимать, что случится дальше и не видеть возможности, что-либо изменить. Предопределённость и обречённость. Может, Гриндевальд потому проиграл, что не смог вырваться за рамки собственных предсказаний?

***

Старостами в этом году избрали Эвана Розье и Велму Забини. Злопамятный Трэверс очень просил декана назначить Вильямса, но Слизнорт сказал, что ещё никогда старостой на факультете чистокровных волшебников не назначался полукровка. Трэверс не нашёлся что возразить, и ушёл. Хотя то, что глазки декана подозрительно при этом косили, он запомнил и решил выяснить, может, в истории факультета был такой волшебник. Как бы то ни было, сейчас старосты собирали со всех информацию, кто уедет на каникулы, а кто останется в замке. Вега Блэк прислала Бьёрну сообщение совой, что они с матерью уедут на каникулы в Канаду и встретиться не получится. Поэтому Магнуссон решил остаться в замке, хотя, что Нотт, что Мальсибер звали его с собой и намекали, что их общий знакомый русский волшебник готов и дальше учить всех проверенных слизеринцев «особой» магии. Бьёрну это было уже неинтересно, а участвовать в кровавых развлечениях, на которые намекали ребята, он не собирался.

— Я лучше поработаю над новыми артефактами, — усмехнулся Бьёрн, видя желание приятелей затащить его на общие тренировки.

— Да как ты не понимаешь! — горячился Нотт. — Для тебя это особенно важно!

— Говорят, сам тёмный лорд может в этот раз посетить лагерь, — вполголоса шипел Мальсибер с другой стороны. — А самым талантливым он в награду разрешит стать «Пожирателями Смерти» сразу после Хогвартса. Ты представляешь, как это здорово? Лучше может быть только специальный знак в виде черепа со змеёй. Такая элитная татуировка для самых сильных и влиятельных волшебников ордена, которые отчитываются в своих действиях только перед Волдемортом. Пойми, Бьёрн. Очень скоро к власти придёт наш орден и тогда перед нами откроются просто сказочные возможности! Хочешь стать начальником отдела в министерстве? Пожалуйста! А решишь открыть свою лавку артефактов на Косой аллее? Тоже препятствий не будет.

— Спасибо, ребята, — Бьёрн дружески улыбнулся обоим парням. — В этот раз мне не повезло. Вы же знаете, как Макгонагалл на меня насела со своей трансфигурацией? Вот, — он потряс кипой свитков, — это всё надо выучить на каникулах и продемонстрировать ей превращения. И не дай Мерлин где-то ошибиться, хоть на волосок. Вы будете проходить «Эванеско» на улитках и мышах, а мне надо заставить исчезнуть акромантула!

— Ну ладно, — вздохнул Нотт. — Старая кошатина — это серьёзно. Она, если вцепилась, уже не отвяжется.

— Заместитель директора, а не кошатина, имей уважение, Джефри! — Мальсибер дал ему подзатыльник и тут же свалился на пол, уходя от ответки рассерженного приятеля. Из-за кровати донеслись его сдавленные ругательства, а Нотт и Магнуссон покатились со смеху.

— Не сто́ит поминать директора просто так, Фред! — Нотт важно поднял палец. — Помнишь, Долохов говорил, что сильные волшебники могут определить, что где-то произносят их имя? Например, никогда нельзя ругаться рядом с карточками от шоколадных лягушек. Ходят слухи, что маги, которые на них изображены, могут подсматривать через картинку, кто на них фестрала гонит.

— Да ладно? — рассмеялся Мальсибер, почёсывая отбитую задницу. — Не верь досужим кумушкам, Джефри.

— Что, Фред? Небось, сам что-то ляпнул? — прищурился Нотт. — Смотри, как прилетит тебе бладжером от Слизерина или Гриффиндора. Никто ведь не знает, погибли основатели на самом деле или просто отправились куда-то в новое большое путешествие.

— Ничего я не ляпнул. Только один раз пририсовал Дамблдору красивые серёжки, — поморщился Мальсибер. — Он на меня так злобно посмотрел, что я тут же их стер на всякий случай, а карточку порвал на куски.

Он засмеялся, вспомнив свой детский страх. Бьёрн и Джефри тут же его поддержали.

Мальсибер по второму кругу начал рассказывать, как завидует Трэверсу, который уже летом станет полноценным «Пожирателем Смерти», а может, даже удостоится персональной татуировки. Дверь отворилась и на пороге комнаты появился взъерошенный Снейп с ослиными ушами. Нотт, который в этот момент пил сок из стакана, не удержался и прыснул, облив себе мантию.

— Тебе идёт, Снейп! — заржал Мальсибер. — Твоё ослиное упрямство отразилось наконец-то на внешности!

Северус ожёг его злобным взглядом и открыл тумбочку возле кровати, в которой хранил набор зелий. Достав нужное, он осушил флакон и с удовлетворением скосил глаза, наблюдая, как уши стали стремительно уменьшаться.

— Опять поцапался с гриффиндорцами? — устало вздохнул Бьёрн. — И причиной всему, как всегда, Эванс?

— Я хотел попробовать продавать зелья сам, — сердито прошипел Северус, складывая флаконы обратно. — А Лили попросил узнать среди однокурсников, кому что надо. Она прислала записку, что ждёт меня с четырьмя наборами «Умострительного» зелья в заброшенном классе недалеко от башни Гриффиндора. А там на меня напали Поттер и Блэк, забрали весь товар и наградили ослиными ушами!

— Потому что ты осел, Северус, — снова рассмеялся Мальсибер. — Чего ты туда в одиночку попёрся? Что? Думал, тебя Эванс на свидание пригласила? Нежные поцелуи в заброшенном классе, романтика… — Мальсибер демонстративно закатил глаза, и с идиотской улыбкой безнадёжно влюблённого, откинулся на подушку.

— Они подслушали наш разговор, подделали записку Лили и отобрали у меня все зелья. Мордредовы мародёры! — от покрасневшего лица Снейпа, можно было поджечь свечу. — Я их так оскорбил, а они даже обрадовались. Мол, давно искали подходящее название их компании, идиоты!