Ирина Сыромятникова - Житие мое
Глубина ствола была около трехсот метров, для поверхности такое расстояние — тьфу, но если его же приходится преодолевать вертикально, ощущения совсем другие. Группа спускалась вниз извилистым маршрутом, попутно проверяя натыканные тут и там защитные амулеты, делая привалы (или подвисы?) и вообще — наслаждаясь жизнью. Ни о каком свободном скольжении вниз речи не шло — для этого элементарно не хватало длины веревок. Путь вниз занял два часа, каких усилий потребует подъем наверх, думать не хотелось.
— Ну что, новичок, втыкает?! — орал Райк из-под дыхательной маски (их надели, как только дно шахты показалось внизу). — Это что! Вот мы один раз в тысячную лезли…
Нашел, чем хвастаться! Шороха на него нет.
Шахта почти утратила вид рукотворного сооружения, крепеж проржавел и осыпался еще в незапамятные времена, теперь здесь был просто горный склон, очень крутой и неустойчивый. Внизу рухнувшая порода собралась высоким конусом, под которым не возможно было угадать останки подъемной клети и находившихся в ней людей, картинки чужой памяти с трудом накладывались на вид обветшавших подземелий. Я задрал голову кверху и не увидел света — жерло шахты прикрывал козырек. Что ж, по крайней мере, тут сухо, а солнечный свет все равно сюда не достанет.
— Перерыв полчаса! — объявил полковник, когда ноги последнего «чистильщика» коснулись камней, прибывшие первыми уже отдыхали.
Я прошелся вокруг, выглядывая следы. Особого мастерства это не требовало — все выходившие в главный ствол коридоры были засыпаны едва ли не до потолка и только в одном камни оказались разбросаны, открывая проход. Спрашивается: зачем надо было тащить сюда меня? Полак блинчики печь собирался, уже и сметану к ним купил. Из меня-то повар никакой, а у него хорошо получается…
— Значит, так, — полковник осторожно посасывал через трубочку какое-то зелье, не отрывая маски от лица. — Нечетные — здесь, четные — со мной. Второй прикрывает меня, четвертый — некроманта. Все поняли?
Подчиненные в ответ утвердительно забурчали. Наверху каждого называли по имени, но в подгорной темноте обряженные в маски люди отличались только номерами на комбинезонах.
Вопреки всем моим ожиданиям, в подземельях оказалось пусто и тихо, никакого следа потусторонних гостей.
— Им здесь жрать нечего, — пояснил четвертый номер, — и эхо отвращающих проклятий в шахте влияет. Вот поглубже, там наверняка что-то есть.
Угу, издыхающие от голода нежити, сумевшие проявиться в реальности, но так и не нашедшие себе жертв. Я поежился. Любой зверь на их месте во все лапы несся бы нам навстречу. Хорошо еще, мобильных проявлений потустороннего не так много…
Чуть позже Райк нашел на полу остатки пентаграммы — кто-то изгонял заслонившего проход фому.
— Черный прошел, — заявил полковник и помрачнел.
Я решил, что Гийом лазил сюда со своим помощником. Вот у кого кристалл точно писали! Подчиненные Райка без намеков вынули из мешков оборудование и сняли отпечаток ауры.
Поиск места ритуала занял минут двадцать, буднично и просто. Лишенный челюсти скелет лежал посреди коридора в окружении меловых разводов и огарков свечей, за поворотом валялись два маленьких мумифицированных тела с рассеченными лицами. «Чистильщики» скинули рюкзаки и занялись протоколированием улик, насколько я понял, под вторым номером шел главный эксперт.
Эх, белого надо было сюда завести! И бросить…
— Дело сделано! — Райк потирал спрятанные под перчатками ладошки. — Теперь-то братишки запрыгают!
Наверное, он мне подмигнул, за маской не разглядишь. Я неопределенно дернул плечом.
— У тебя черным кто был? — уточнил Райк.
— Я - сирота.
Глупо ждать от «чистильщика» понимания, но ругаться с ним сейчас не буду, вот поднимемся на поверхность, тогда…
— Про Братьев Салема слышал? Нет? Ну, так вот, Искусники пытаются черную магию уничтожить, а эти наоборот — изучить и использовать. Наверняка, Гийом у них обучался. Белые, они просто обожают устраивать тайные общества!
Полковник довольно хохотнул.
Трупы обернули чистой тканью и упаковали в плотные брезентовые мешки, рюкзаки набили уликами. Все это предстояло тащить наверх, вручную. Само по себе неприятно, но, когда мы добрались до шахты, стало ясно, что все будет еще сложней.
Оставленные на стреме «чистильщики» напряженно жались к стенам.
— Что? — вскинулся Райк.
— Веревка. Кажется, верхняя.
На горе обломков белела змейка альпинистского шнура.
Все, не сговариваясь, уставились вверх. Полковник заковыристо выругался (в его мастерстве я не сомневался).
— Что за фигня?!
Меня неожиданно отпустило, словно до этого самого момента я чего-то ждал, а теперь оно произошло. Я потянулся вверх тонким некромантическим плетением. Нет, триста метров — слишком далеко. «Чистильщики» лихорадочно перерывали рюкзаки в поисках запасных костылей и карабинов.
— А я бы не стал сейчас туда лезть.
— Ну да? — зло огрызнулся пятый номер.
— Да! — я обнаружил на камнях то, что обычным зрением разглядеть не удавалось. — Это кровь.
Райк рявкнул на подчиненных и осторожно подошел, один.
— Свежая.
— Если дадите разрешение, я попробую посмотреть, что случилось.
Полковник фыркнул.
— Давай быстрей, святоша!
Я уселся на камни, погружаясь в неглубокий транс.
— Приехал человек по имени Нестор, они его знали. Привез обед. С ним вошли двое, дальше резкая боль, все.
«Чистильщик» непроизвольно посмотрел вверх.
— Берегись!!!
Я едва успел отскочить. Вниз рухнуло державшееся неизвестно на чем человеческое тело.
— Все равно, придется лезть…
— Думаете, они не подстраховались?
Оказалось — подстраховались. В ушах гулко бухнуло.
— Валим!!! — взвизгнул кто-то и все ломанулись в расчищенный проход.
Я пробовал выставить щит, но Райк бесцеремонно затащил меня в дырку, а на дно шахты обрушились тонны потревоженных камней. Пол заметно содрогнулся, все заволокло пылью.
Нет, я — черный, я — ничего не боюсь, но это — перебор.
Эхо взрыва гулял под землей минут пять.
— Все живы? — прохрипел Райк, «чистильщики» отзывались немного заторможено. — Шмотки?
Рюкзак сохранился только один (четвертый номер просто не успел его снять), теперь у нас было дофига улик и ничего, что могло бы помочь подняться с трехсотметровой глубины.
— Будем ждать, когда откопают? — нервно поинтересовался я.
На меня посмотрели, как на идиота.
— Да там полгоры расселось! Хорошо хоть здесь ничего не рухнуло.
