Светлана Борисова - Колыбельная для вампиров
— Что тебе нужно?
— Так лучше, милая? Мой голос больше не вызывает у тебя болезненных ощущений? — неожиданно прозвучал такой знакомый и любимый голос, что сердце женщины пропустило удар. Вдруг ее захлестнула мощнейшая волна любви и нежности. Задохнувшись от непереносимого наплыва чувств, она вновь провалилась во мглу беспамятства. Очнувшись в очередной раз, Рени сердито посмотрела на чудовище.
— Гад! Ты что это вытворяешь? Еще раз спрашиваю, кто ты такой и какого черта тебе нужно?
Сгусток тьмы мигнул призрачными красными глазами и печально вздохнул. Затем, выпустив струйку темного тумана, он осторожно дотронулся до ее лица. Ничего материального в его прикосновении Рени не почувствовала, но она поежилась от пронзительного холода там, где кожа соприкоснулась с туманным щупальцем. «Понятно. Никак я имею удовольствие общаться с привидением. Только их не хватало для полного счастья!»
— Ты ошибаешься, дорогая, я не призрак. Теперь к вопросу о том, что нужно. Не буду ходить вокруг и около, скажу прямо, мне позарез нужна твоя жизнь. Подожди, не возмущайся, — сказало существо вкрадчивым голосом. — Я знаю, что ты умираешь. Поэтому и прошу тебя пожертвовать собой и помочь мне вернуться домой. Я не приказываю, а смиренно прошу, — оно помолчало. — Хотя мог бы запросто заставить тебя исполнить мою волю.
В последних словах собеседника прозвучало невольное высокомерие с оттенком легкого презрения, и Рени не на шутку разозлилась.
— Вот еще! Обойдешься! Почему я должна жертвовать последними днями своей жизни ради твоей прихоти? Ты какой-то инопланетный сатанист? Ищешь себе подходящую жертву на Земле? Скажи, какого черта ты спер мою одежду? Прикарманил ее в качестве сувенира для своей красноглазой подружки?
Чудовище мягко засмеялось и, снова выпустив щупальце, погладило им женщину по щеке. На сей раз его прикосновение оказалось вполне материальным — нежное, прохладное и невыносимо чувственное.
Атласная гладкость лепестков роз.
Чудесные ароматы осени — запах спелых яблок и меда.
Блаженная истома, вызванная состоянием неземного блаженства.
С огромным трудом поборов сонную одурь, Рени попыталась гневно взглянуть на чудовище, но в ней не нашлось ни грана ярости.
— Послушай, может уже хватит? И так тошно, а тут еще ты со своими фокусами.
Несмотря на заявленный протест, в душе Рени по-прежнему плескалась море безбрежной любви и почему-то светлой грусти. Вдруг по ее щекам нескончаемым потоком заструились слезы, и она прикрыла глаза, скрывая свою слабость.
— Черт знает, что такое творится со мной. Опять твоя работа?
— Конечно. Ведь кроме меня ее некому исполнить. Милая, не стесняйся своих слез. Это плачет твоя душа. Дай ей освободиться от груза накопившейся боли, — прозвучал ласковый голос, несущий успокоение. — Скажи, ты веришь в бога?
— Я атеистка. Неужели ты веришь во Всевышнего и в существование души?
— Мне нет нужды верить или не верить, — вздохнуло чудовище. — Конечно же, душа существует. Поверь, тебе легче было бы расставаться с жизнью, будь ты верующей. Религия, несмотря на свои недостатки, очень поддерживает в трудную минуту. Но ты ни о чем не беспокойся, я обещаю, всё будет хорошо. Посмотри на меня, милая, — ласково вымолвило оно, и Рени почувствовала, как сильные руки заключили ее в бережные объятия. Она распахнула глаза и с изумлением уставилась на божественно-красивого незнакомца. Его синие глаза с ласковым участием взирали на несчастное заплаканное лицо Рени. Он погладил ее по волосам и, наклонившись, поцеловал долгим нежным поцелуем. В сердце Рени, вызывая боль, мгновенной радугой вспыхнула невиданная всеобъемлющая любовь к удивительному существу. Она рухнула на колени.
— Умоляю, не нужно соблазнов! Я же не сделала тебе ничего плохого! Видимо я ошиблась и ты не сатанист, а сам отец Лжи! Я и так все сделаю, только не отнимай у меня последнее сокровище — мою любовь к Мику!
— Какая глупость! Как ты могла такое подумать? Я не имею никакого отношения к Сатане, у меня иное предназначение, чем у слуги Хаоса, — мягко вымолвил прекрасный незнакомец.
В воздухе поплыли ароматы цветов и свежескошенной травы, и вокруг разлилось мягкое сияние, источником которого оказалось удивительное существо — по внешнему виду воплощенная мечта любой женщины. Рени поежилась от щекотки, что-то живое зашевелилось под ее ногами. Она глянула вниз и протерла глаза, не доверяя своим чувствам. Из земли стремительно лезли упругие зеленые ростки, как в ускоренной съемке, они раскрывали листья навстречу свету. Растительность тянулась к сияющему существу как к солнцу.
«Господи, да что же это такое?» — ошарашено подумала Рени, стараясь не смотреть на прекрасного незнакомца, но не могла отвести от него влюбленного взора. С горечью ей пришлось признаться, что прикажи объект ее внезапного поклонения, и она ради него вырвет сердце из своей груди. Упорствуя, Рени все же попыталась отползти подальше от опасности, но вместо этого она, влекомая неведомой силой, на коленях поползла к ногам удивительного существа и, обняв их, принялась целовать. При этом, несмотря на униженную позу, в ее душе бушевал чистый, ничем незамутненный восторг. Внезапно сумасшедшая любовь к незнакомцу исчезла из сердца, оставив после себя кровавую незаживающую рану и она, скорчившись у его ног, горько разрыдалась от своей потери. Он поднял ее на ноги и, приподняв, пытливо заглянул в залитое слезами лицо.
— Ну что, милая, теперь ты мне веришь? Видишь, как легко я могу заставить тебя сделать все что угодно, в том числе забыть мужа и любить только меня?
— Да, верю. Только и ты знай, что все равно моя душа любит только Мика, — тихо ответила Рени удивительному существу.
— Я знаю, малышка. Пожалуйста, не считай меня жестоким, но я вынужден настоять на своем, без твоей помощи мне не вернуться домой. Я так неизмеримо давно застрял в ловушке Николса, что только ты можешь помочь, отдав свою бессмертную душу. Если ты не сделаешь этого добровольно, то я не оставлю тебе выбора, — произнес прекрасный незнакомец и с искренней печалью добавил: — Поверь, мне это не доставит радости.
В его красивом и таком родном голосе прозвучало столько безысходной тоски, что у Рени по-настоящему дрогнуло сердце. Она пытливо заглянула в синие глаза незнакомца.
— Кстати, ты так и не сказал, что собираешься делать с моей несчастной душой, — сказала она и тут же приложила палец к его губам. — Нет! Не отвечай! Ты своего добился, она твоя. Не хочу знать, что случится впоследствии. Хоть в рай, хоть в ад мне все равно, а теперь пусти.
