dver_v_zimu - Элизиум, или В стране Потерянных Снов
Гарри вздохнул.
— Ты сказал, его тело… его нет?
— Я клянусь тебе, я обшарил всю комнату вокруг Завесы. Нет ни следа: ни одежды, что была на нем, ни сумки, ни его волшебной палочки. Последнее, что я помню — как держал на руках мертвеца. Затем я шагнул — и все исчезло. Даже время исчезло, все прожитое там время. Если бы я мог, я нашел бы тело, мы похоронили бы его… Но.
Гарри запнулся. Его сжатые в кулаки пальцы побелели.
— Знаешь, что сказал ему Сириус?..
Астория молча смотрела за окно.
— Что ни у какого пути нет окончания. Что всегда есть дорога. Другая. Какая-то другая.
— Он сейчас там?
— Наверное. Я думаю… я хочу думать…
— Там? — настойчиво и сердито повторила она.
— Там, за Завесой, — с неохотой сказал Гарри. — И я не знаю точно, где. Где-то… в пути. Может быть, он в пути. Или он… там, где все встретятся.
— Ты никому не скажешь, — вдруг ясно и твердо проговорила Астория.
— Что?
— Мы расскажем, что он просто ушел из дома и исчез. Авроры объявили… я не знаю? Розыск. Что-то в этом роде. А потом закрыли дело.
— Да, — Гарри кивнул с облегчением. — Да, верно. Так будет лучше.
* * *На третий день Драко, наконец, увидел своего сына — там, за тонкой пеленой чужого и родного одновременно мира, за стеклом из собственного небытия.
Он был поражен тому, как обыденна и странно тиха оказалась встреча: Скорпиус сидел в постели, прижавшись спиной к подушке, и ел горячую овсянку. Астория сидела рядом с ним, она поставила локоть на колено и подперла подбородок кулаком. На пальце ее тускло сверкало тонкое, простое кольцо. Почему-то оно притягивало взгляд невидимого наблюдателя, как будто в скромном, робком, нечаянном блеске собралась вся нежность, которую Драко чувствовал к этим двоим.
Рука Скорпиуса, по-птичьи тонкая, с ослабевшими мышцами, торчала из ставшего широким рукава синей пижамы. Пальцы его слушались плохо. Он подносил ложку к губам и, хмурясь, дул на овсянку, а Астория улыбалась далекой, бездумной улыбкой.
— Когда он вернется?
Астория вздохнула.
— Может быть, завтра.
— «Может быть»?
— Ешь, пока горячее.
Она отвела с его мокрого лба влажную густую прядь. Скорпиус сморщился.
— Я тебя знаю, мам. Когда ты так говоришь, значит, ты совсем не хочешь говорить правду.
— Не очень хочу.
— Я видел его во сне.
Астория подняла голову, выпрямила спину.
— Что? Что ты видел?
— Какие-то… отрывки… сегодня все как будто в тумане. Вчера я помнил хорошо. Я помню, как он обнимал меня, а потом… я кричал, потому что меня вроде… заперли? В комнате. Но там не было двери. Даже можешь не спрашивать, как это получилось.
— И что же? Где он был?
— Там, за стеной. Наверное. Я не слышал его, но надеялся, что папа не уйдет. С другой стороны, я думал, что его могут поймать и тогда…
— Что тогда?
— Не знаю, мам. Мне казалось, что они могут сделать что-то плохое. Что-то очень, очень плохое. Папа всегда такой, как будто… Мам? Ты так не думаешь?
— Какой же он, зайка?
— Не называй меня «зайкой», пожалуйста, — серьезно и учтиво попросил Скорпиус.
— Да, да. Я забыла, — Астория усмехнулась. — Ты вырос в Великолепного Негодяя. Так что ты хотел сказать?
— Я… я не знаю. Всегда такой, как будто его могут обидеть, сделать ему как-нибудь больно. Когда я был маленький, я хотел вырасти и защищать его от всех.
— И меня, конечно?
— И тебя. Но его — сильнее.
Астория встала и отошла к окну. Она делала вид, что складывает книги и учебники в ровную стопку. Драко увидел, как по бледной щеке покатилась слеза.
— Не обижайся. Я вас обоих защищу. Если надо будет. Но там, во сне, я боялся за него.
— Теперь нечего бояться, — Астория поправила волосы и незаметно вытерла глаза. — Поверь, Скорпиус. Совсем нечего.
— А ты не думаешь, что он просто ушел от нас? Может быть, потому, что я заболел.
— Нет. И никогда…
— А я думаю, — признался Скорпиус тихо. — Ты сказала сама, я стал похожим на труп.
— Я не говорила такого, Скорпиус Гиперион. Я сказала, что ты выглядел спящим. Просто спящим!
— Зато теперь я развалина. Посмотри сюда, — мальчик оттолкнул поднос в сторону и содрал с колен покрывало.
Ноги его лежали на простыне, тонкие и жалкие, вялые, с распухшими коленками.
— Я не могу ходить!
— Доктора говорят, что это совершенно нормально, что все придет в норму очень скоро…
— Но я похож на инвалида.
— Ничуть.
Скорпиус криво усмехнулся:
— Значит, дело не во мне?
Несколько секунд Астория пристально смотрела на свои руки. Потом подняла подбородок, быстро повернулась к сыну.
— Нет. И ты ни в чем не виноват. А если и был непослушным или несносным — твой отец простил тебя. И простит еще много раз, будет всегда прощать. И я буду.
Скорпиус смотрел ей в лицо умоляющим, полным серьезной, старческой почти, надежды, взглядом.
— Оглянись, — позвал чей-то голос, и Драко вздрогнул.
— Пожалуйста, оглянись.
Драко осмотрел комнату перед собой, игрушки и метлу, виновницу несчастий, ковер и полки, забитые книгами и комиксами.
— Оглянись.
Он повернулся. Стена, оклеенная темными обоями, стена его собственного особняка, пропала.
Драко смотрел на бескрайнее море высокой травы и длинный стол, покрытый белой скатертью. Далекий ветер, тугой, прохладный, поднимал бахромчатые края и забрасывал на тарелки, кубки и винные бутыли. Сверкали серебряные приборы, неподвижно застыли в траве тяжелые резные кресла.
— Мы ждали тебя.
Драко шагнул вперед.
Он прошагал вдоль стола, такого долгого, что, пожалуй, по нему бы и автомобиль ехал четверть часа. Приборы стояли нетронутыми, пироги румяно блестели под низким солнцем, хлеб казался горячим, мясо — только что с огня. Яблоки были алыми, сливы истекали соком, крахмальные салфетки — туго свернуты.
Стол оканчивался у подножия плоского холма.
Драко поднял взгляд и увидел четыре кресла с высокими спинками. На двух из них сидели, улыбаясь, пышно одетые люди. Женщина с золотистыми волосами и добрым лицом, в наглухо застегнутом платье. Черноволосый мужчина в синем с серебром камзоле.
Драко увидел и других, стоящих полукругом, и всех почти узнал: принцессу в легком сером платье. Длинные косы лежали на высокой груди, ясные глаза смотрели на Драко с пытливой и нежной заботой. Пса, лежавшего у ее ног. Рыжую воительницу в золотой кольчуге. Робкую темноволосую девочку. И другую, помладше — со смуглым и острым, полногубым, личиком. И желтоглазого старика.
И, посмотрев вокруг, Драко увидел множество других — солдат и женщин, детей и мужчин, Марту-мельничиху и всех ее сыновей, Шэнон и Шейна, Мэнни и Юну, шерифа Гилмора и его полненькую жену, Кая и Кайсу, псов и ночных тварей. Он увидел и какого-то насупленного, коротко стриженного мужчину в голубых джинсах и в футболке с надписью «Громила&Страшила». Его серые глаза сверкали, тонкие некрасивые губы кривились в мальчишеской усмешке.
