Екатерина Тимохова - Сафари во времени
Когда проснулась, солнце уже стояло высоко. В нос ударил запах рвоты. Я поморщилась. Хороши же условия для содержания пленника! Внезапно в голову пришла мысль, что меня похитили ради выкупа. Вадим относительно богат, и теперь почти все знают, что я его невеста. Уверена, он отдаст за меня любые деньги. Возник вопрос: "Что делать?" Еще раз оглядевшись, я увидела напротив себя железную дверь. Шатающейся походкой подошла к ней и дернула, не особо надеясь, что она откроется. Так и вышло. Постучала, покричала. Из-за двери не доносилось ни звука. Вздохнула, подошла к кровати. Она была сделана из металла, раньше такие стояли в детских садах и лагерях. На ней лежал тощий матрас, покрытый пятнами неизвестного происхождения. Но если честно, в данный момент мне было все равно.
Легла. Кости ломило. То ли из-за некомфортного сна, то ли из-за дряни, которую мне вколол уродливый тюремщик, состояние было отвратительным. Ко всему прочему стал ощущаться нестерпимый голод. От злости на ситуацию из глаз брызнули слезы. Я вскочила с кровати и, что было мочи, заколотила в дверь руками и ногами.
- Покормите меня хотя бы! Я же живой человек! Мне надо питаться!
В дверь стучала долго и нудно. Кричала, но мне никто не ответил. Опять опустилась на пол и зарыдала. И только сейчас мне вспомнился Алексей. Где он? Что они с ним сделали? Было страшно представить, что он тоже мается где-то. А может и вовсе... Но эту мысль я предпочла не додумывать.
За дверью послышались шаги и голоса. И я, вместо того, чтобы обратить на себя внимание, затаилась.
- И что мне с ней делать? - послышался грубый мужской голос, который вполне мог принадлежать моему похитителю.
- Тише ты! - шикнул на него второй человек. Как ни странно, это была женщина. - Пусть посидит пока, подумает. Надо напугать ее. Нам нужна информация.
- К черту информацию! - амбал и не думал понижать голос, чем вновь вызвал недовольство собеседницы. - Вы знаете, кто ее жених? Давайте лучше стрясем с него денежек. Много денежек!
- Не твоего ума дело! - не выдержав, истерично выкрикнула женщина. - Проснется, покорми ее и спроси где кольцо.
- Кольцо?
Женщина замешкалась с ответом. Видимо, испугалась, что ее оппонент, пожелавший стянуть выкуп, заинтересуется и кольцом.
- Да, кольцо. Неприметное, с белым камнем, - она помолчала и потом добавила, - безделушка. Просто оно дорого мне.
Разговор прекратился. Мне стало страшно от мысли, что меня снова оставят одну. Я изо всех сил заколотила в дверь в надежде, что меня услышат и накормят. Через какое-то время замок щелкнул, и в комнату вошел мой новый знакомый.
- Где Алексей? - вырвалось у меня. - Что с ним?
- Остался валяться на поляне, - ответил злодей, злобно усмехаясь и пережевывая жвачку.
- Покормите меня,- попросила я жалостливо, понимая, что Алексею сейчас в любом случае лучше, чем мне.
- Вот еще, - ответил шкаф.
- Но как же! - возмутилась я. - Ведь вам было приказано дать мне еды!
- Подслушиваешь? - разозлился мучитель и дал мне пощечину. Удар был такой силы, что я отлетела к стене и стукнулась затылком. Никак не ожидала такого от мужчины. В ужасе смотрела на него, а он явно испытывал садистское удовольствие. Ему нравилось бить других, и не важно, что соперник слабее.
- Где кольцо? - спросил он.
Но я не ответила. Теперь, ударь он меня еще хоть сотню раз, я ни за что не открыла бы ему правду. Кажется, он понял это, потому что, не дождавшись ответа, просто взял и ушел, а я снова осталась одна, не смея пошевелиться. Когда шаги за дверью утихли, я сползла по стене и зарыдала, правда на этот раз тихо, чтобы не доставить удовольствие этому ублюдку. В голове шумело, щека, на которую пришелся удар, распухла. Но, как ни странно, плакала я не от обиды или боли, а оттого, что даже не надкусила бутерброд, который предлагал Алексей.
Эпизод седьмой
Освобождение
Москва, июль 2015 год
- Бутерброд, бутерброд, бутербродик, - тихо напевала я, лежа на кровати. Это все, что заботило меня последние пару дней. Такой аппетитный, необыкновенно вкусный хлебушек и толстый ломоть колбасы. Потом еще лист салата, обязательно помидоры и сыр. Да, там, несомненно, должен быть сыр. Ох, как это должно быть вкусно! И почему раньше я никогда не ценила бутерброды?
Пара дней без еды, и все проблемы уходят на второй план. И все, что действительно заботит в эти минуты, это кусочек мяса и хлеба. Иногда мне казалось, уже неважно, почему я сижу в этой непонятной камере и сплю на жуткой кровати. На третий день моего заточения, а может, на четвертый я начала сходить с ума. Когда спала, мне виделся огромный бутерброд, когда бодрствовала, он приходил ко мне в мечтах. А все, что я имела, это ржавая вода. Порой мне казалось, про меня совсем забыли, но иногда за дверью слышался шепот. В такие моменты я осознавала, что рядом кто-то есть. И от этого делалось немного легче. Я не могла понять, почему Вадим медлит с моим освобождением. Мне было невдомек, что он даже не знает, кто меня выкрал и зачем. Ведь к нему за эти дни так и не поступило предложений о выкупе. Однажды, когда сил терпеть голод больше не было, я прислонилась к двери и услышала разговор. Все та же женщина с тем же мужчиной.
- Мы должны стрясти с него выкуп, - кричал громила.
- Тебе что, недостаёт тех денег, что платим мы?
- Денег много не бывает. Почему не заработать еще, когда добыча сама просится к тебе в руки?
- Нет, - резко ответила женщина, - даже не смей обращаться к Надежнецкому, он со своими связями тебя в порошок сотрет.
- Ерунда!
- Даже и не думай!
- А что вы сделаете, если вдруг я сообщу ему?
- Тогда и узнаешь, кретин!
- Вот и решили, - расхохотался мужчина. Потом раздался выстрел и звуки быстро удаляющихся шагов.
- Стерва, - услышала я голос амбала.
Были часы, когда я думала, что умираю. Тело казалось мне легким и невесомым. В такие моменты я была нервно возбуждена. Ходила по комнате, вальсировала по ней. Несколько раз заходил мой мучитель и пытался выведать про кольцо, но я забивалась в дальний угол и молча смотрела на него оттуда. Хорошо, что он больше не осмеливался поднять на меня руку.
У меня было много времени, чтобы подумать. И хотя мысли частенько сводились к еде, я пыталась осмыслить, для чего меня держат здесь. Я понимала, дело не в деньгах. Разговор моих похитителей о кольце навел на мысль, что помимо Алексея кто-то еще хочет попасть в Долину. А это значит, не только он знал о ней и верил в ее существование.
В мире действует правило - не запретишь что-то делать, никому и не захочется. Но если, скажем, во всеуслышание объявить: "Не смотрите на меня!", то все обязательно повернутся в твою сторону. Это проверено сотни раз. Первая реакция человека на запрет - это агрессия, желание узнать, а почему нет? Наверное, в этот раз со мной было то же самое. Как только я поняла, что кто-то пытается остановить или опередить меня, сразу захотелось в Кению. И меня уже не пугала дикая саванна, полная опасностей. Не страшил перелет, чужая комната в отеле и даже то, что Долины может и не быть. У меня появилось стойкое желание оказаться там, и оно заглушало все другие.
