Том Холт - Граальщики. Солнце взойдет
Пробудившись, он обнаружил, что лежит на холодной болотистой пустоши. Замок, кастелянша и подписанная им часть контракта исчезли без следа. Более того, куда-то подевалось его золотое распятие и еще несколько безделушек, которые были при нем.
По пути домой он повстречался с древним отшельником, которому и поведал о своем странном и ужасном приключении. Отшельник, сдерживая смех при помощи засунутого в рот рукава мантии, пробормотал, что по-видимому, сэр Прим имел несчастье набрести на легендарный замок Лионесс. Если дело обстояло именно так, то девица эта была не кто иная, как «La Beale Dame de Lyonesse» — Прекрасная Леди Лионесса, — и рыцарь мог считать себя счастливчиком, если он убрался оттуда всего лишь будучи обчищенным на семьдесят кусков. Некоторым бедолагам, объяснил он, не удается отделаться так легко. Например, известно, что отдельные рыцари — вот уж действительно идиоты — покупают пожизненный абонемент в Лионесс на две недели в июле или августе; к счастью, подобные классические придурки попадаются так же редко, как девственницы в…
Как нетрудно было предсказать, сэр Туркин первым нарушил молчание.
— И что там написано? — спросил он.
— Э-э-мм, — ответил Боамунд.
— Там написано «эм», так, что ли? — съязвил Туркин. — Боже мой, как нам это помогло!
Боамунд пялился на пергамент в своей руке, не обращая внимания даже на Туркина. Наконец, он прочистил горло и заговорил, — правда, довольно высоким голосом.
— Я думаю, это что-то вроде шарады, — сказал он. — Ну, знаете, «моя первая буква — это…»
— Так что там написано? — спросил чей-то голос.
Покраснев так, что впору и Авроре, Боамунд ответил:
— Это… Я не знаю. Это что-то вроде списка. Или рецепта, — он немного подумал. — Или, может быть, какая-то квитанция, — он поскреб в затылке.
Туркин ухмыльнулся.
— Дай-ка сюда, — потребовал он, и Боамунд не сделал никакой попытки к сопротивлению, когда он схватился за пергамент. Было похоже, что он почти хотел, чтобы кто-нибудь другой взял на себя труд прочесть это вслух.
— Итак, — сказал Туркин, — что тут у нас… Господи помилуй!
Несколько рыцарей понукали его, чтобы он продолжал. Он покусал губу и наконец прочитал:
СВЯТОЙ ГРААЛЬ: ИНСТРУКЦИЯ
Передник Неукротимости
Персональный Органайзер Знаний
Носки Неизбежности
Первое может быть найдено в месте, где детей носят в карманах; оно пришло туда с первой Первой Флотилией.
Второе может быть найдено в безопасной гавани, где время — это деньги; куца деньги уходят и не возвращаются обратно; в великой канцелярии под морем и по ту сторону моря.
Третье, дар Божий рыцарям Святого Грааля, может быть найдено там, где один вечер длится вечно; во владениях психопата, любимого всеми под сводом небес; в королевстве летящего оленя.
Вооружась этими тремя, пусть рыцарь Святого Грааля вернет себе то, что ему принадлежит, освободит Альбион от его желтых оков и вкусит свой чай, не боясь, что придется мыть посуду.
Сзади кто-то откашлялся. В такие моменты кто-то всегда откашливается.
— Я думаю, малыш Сопливчик прав, — сказал наконец Туркин. — Это какая-то шарада.
Бедевер с усилием закрыл рот, моргнул и сказал:
— Вот этот момент — про безопасную гавань. Что-то знакомое, вам не кажется?
Пятеро рыцарей посмотрели на него, и он сглотнул.
— Ну, — продолжал он, — это напоминает мне что-то, что я когда-то читал. Или, может быть, слышал где-то. Это вертится у меня на…
— Да, задачка не из простых, а? — вступил Ламорак. — Может, лучше спросим кого-нибудь — ну там, какого-нибудь отшельника или еще кого. У кого-нибудь есть на примете хороший отшельник?
— Прочти-ка еще раз.
Туркин повиновался, и в этот раз последовал град предположений, перекрывавших друг друга. В конце концов, Боамунд восстановил порядок, грохнув по столу крокетным молотком.
— Джентльмены, — сказал он (не по уставу), — совершенно очевидно, что мы не в состоянии расшифровать это. Это не наша работа. Основное правило гласит: рыцари не думают. Так что прежде всего нам нужно найти кого-нибудь, кто сможет уловить здесь хоть какой-нибудь смысл… Хорошо было в старые времена: всегда можно было спросить какого-нибудь отшельника или затворника, или просто — едешь как-нибудь лесом поутру и думаешь о своих делах, ищешь, допустим, отбившегося сокола, а тут где-нибудь на обочине как раз и сидит какая-нибудь старая карга. «Прошу тебя, господин, — говорит она, — перенеси меня через эту реку к моей хижине». А ты отвечаешь…
Голос сзади попросил его держаться ближе к сути дела. Он собрался с мыслями.
— Как бы там ни было, — продолжал он, — я хочу сказать, что так мы поступили бы тогда, но тогда было тогда, а сейчас у нас сейчас. Так?
Пять голов настороженно кивнули. Эта сентенция была либо мудрой, либо сама собой разумеющейся, — основная сложность всегда в том, чтобы отличить одно от другого.
— Так вот, — сказал Боамунд, — вы, ребята, в отличие от меня, знаете все насчет сейчас. К кому бы вы пошли в теперешнее время, если бы вам попалось что-то, чего вы не понимаете, чтобы вам это объяснили?
— Да? — оживленно сказала мисс Картрайт. — Чем могу помочь? — Она улыбнулась своей блистательной рекламной улыбкой, в которой любой из венткастерских бездельников сразу же распознал бы предостережение не слишком испытывать ее терпение сегодня утром. — Хотите, чтобы я объяснила вам, как заполнить какую-нибудь форму?
— Пожалуй, да, — сказал Боамунд, слегка покраснев. Не считая женщины на станции обслуживания, которая с феодальной точки зрения явно не имела статуса и, следовательно, в счет не шла, это была первая женщина, с которой он говорил за последние пятнадцать сотен лет. — Вообще-то, — сказал он, — перед тем, как мы приступим к делу, тут есть один вопрос…
«Один из этих, — сказал мисс Картрайт ее внутренний голос, — я чую их за версту».
— Да? — спросила она.
— Э-э, — промямлил Боамунд, — я хочу спросить, обязательно ли быть гражданином, чтобы получить консультацию, или… — он в очевидном замешательстве покусал губу. — Понимаете, я не совсем уверен, что я подхожу, потому что, если «гражданин» значит то же, что мы называем «горожанин», или «burgoys de гоу», то я не из их числа, — скорее вы могли бы назвать меня благородным…
Одним из принципов, которыми мисс Картрайт всегда руководствовалась в своей работе, было положение, что хороший консультант всегда отвечает на поставленный вопрос, причем это не обязательно должен быть тот вопрос, который посетитель задает в действительности. Поэтому, сосредоточившись на слове «гражданин», она заверила Боамунда, что службы Бюро доступны для всех, независимо от расы, вероисповедания, национальности или цвета кожи, и, следовательно, не обязательно быть британским подданным, чтобы пользоваться их услугами.
