Линн Флевелинг - Луна предателя
Обойдя кресло, в котором сидел пленимарец, Юлан с трудом опустился в другое и вытянул ноющие ноги, потом открыл футляр и вытряхнул из него содержимое: три свитка пергамента. Один был отчетом пленимарского шпиона, некого Урвея. Два других оказались документами, имеющими отношение к управлению царской сокровищницей. На обоих стояли подписи Фории и покойного скаланского наместника, благородного Бариена, а один к тому же украшала царская печать.
Юлан внимательно прочел документы, положил их на стол и вздохнул: уже не в первый раз у него возникло желание, чтобы так близко от Ауренена, отделенный лишь проливом Бал, лежал не Пленимар, а Майсена или Скала.
Вечером того же дня Юлан снова сидел на балконе, но на этот раз его гостями были трое членов лиасидра. Ужин наконец кончился, блюда унесли, и хозяин разлил по кубкам вино. Согласно обычаю, все некоторое время молчали, глядя, как убывающая луна плывет среди звезд. Двое из гостей Юлана явились по его приглашению. Визит катмийки оказался для всех неожиданностью.
Благоуханный ветерок шевелил концы сенгаи, играл серебристыми волосами Лхаар-а-Ириэль, позволяя увидеть татуировку — знаки клана Катме — на морщинистой шее.
Ее приезд остальные встретили со смешанными чувствами. Поэтому-то свитки Рагара Ашназаи остались лежать, запертые в кабинете хозяина. Тот факт, что кирнари клана Катме проделала ради встречи с Юланом такой долгий путь, казалось бы, говорил о поддержке с ее стороны, но кто может с уверенностью сказать, что кроется за этими подведенными глазами и искусной татуировкой?
С другими все было ясно. Элос-и-Ориан, кирнари соседнего клана Голинил, был зятем Юлана, уступчивым и прямодушным; он прекрасно понимал, насколько интересы Голинила сплетаются с интересами Вирессы.
Старый Гальмин-и-Немиус, явившийся из Лапноса, привез письма, в которых выражалась поддержка позиции Вирессы его собственным кланом и кланом Хаман. Впрочем, здесь не все было так просто. Интересы этих двух кланов не во всем совпадали с тем, к чему стремился Юлан, однако их кирнари голосовали, как и он, против приема посольства Скалы. Интересно, чем бы кончилось дело, думал Юлан, если бы скаланцы не настояли на том, чтобы привезти с собой изгнанника, Серегила-и-Корита? Впрочем, не важно: Юлан сумеет обратить это себе на пользу.
— Мы встречаемся под благосклонной луной, — жизнерадостно заметил Элос-и-Ориан.
Лхаар-а-Ириэль бросила на него холодный взгляд.
— Одна луна светит всем. Насколько я помню, как раз взошло созвездие Лука Ауры, когда вы проиграли голосование в лиасидре.
— Оно касалось лишь приема посольства, ничего более, — досадливо заметил Гальмин-и-Немиус. Он, без сомнения, подумал о том же, что и Юлан: «вы проиграли», сказала кирнари Катме, а не «мы проиграли». Зачем эта женщина явилась сюда?
— Всего пять десятков лет назад скаланцам отказали бы без обсуждения, — настаивал Элос. — А теперь мы согласились вести с ними переговоры — и где: в Сарикали! Это наверняка что-то значит.
— Может быть, это значит, что влияние западных кланов растет, — сказал Юлан. — Их интересы далеко не во всем совпадают с нашими.
— То же самое можно сказать насчет Лапноса и Вирессы, — сухо заметил Гальмин-и-Немиус. — И тем не менее я здесь.
— Лапнос в союзе с Хаманом, а Хаман выступает против Боктерсы и других пограничных кланов. Тут нет никакого секрета, — резко сказала Лхаар-а-Ириэль.
Юлан улыбнулся.
— Я люблю, когда среди друзей мы обо всем говорим прямо. Может быть, ты объяснишь нам, кого поддерживает Катме?
— Великого Ауру, как всегда. Клан Катме не испытывает любви к тирфэйе, но скаланцы чтят Ауру под именем Иллиора. Хоть они и совершают святотатство, равняя Светоносного с другими богами, их маги — все же наследники нашей собственной Орески. Это ставит нас в весьма затруднительное положение, и ни Светоносный, ни драконы не дали пока нашим жрецам ясных указаний.
Гальмин-и-Немиус поднял седую бровь.
— Другими словами, ты пытаешься сидеть сразу на двух стульях.
Татуированные знаки клана на лице Лхаар-а-Ириэль словно странным образом приняли другую форму, когда она повернулась к Гальмину.
— Из того, что я сказала, этого вовсе не следует, кирнари. Самодовольная улыбка на лице главы Лапноса увяла. Всем показалось более безопасным снова молча любоваться луной.
— Так в ком мы можем быть уверены? — наконец спросил Элос.
— Помимо нас самих и Хамана, при всем моем почтении к тебе, Лхаар, можно еще рассчитывать на Рабази, — ответил Юлан. — Акхенди никак не решится, но акхендийцы, пожалуй, больше выиграют, поддержав решение об открытии границ. Еще некоторых можно уговорить.
— Действительно, — пробормотал Гальмин-и-Немиус. — И кто лучше тебя это сделает?
Глава 6. Покидая дом, возвращаясь домой
Следующий день был заполнен окончательными приготовлениями к путешествию. Повозки с багажом и курьеры непрерывной чередой тянулись через виноградники, поднимая облака пыли.
Алек с Серегилом и Клиа отправились в гавань осматривать стоящие там на якоре корабли. Благодаря простой дорожной одежде и низкорослым коням они не привлекли ничьего внимания, когда выехали на заполненный народом длинный причал. Сходни вели на борт караки с высокой кормой и бортами, по мачтам и реям которой как муравьи сновали матросы.
— Это «Цирия». Правда, красавица? — сказала Клиа, первой ступая на трап. — А вон те два корабля подальше от берега — наша охрана, «Волк» и «Конь».
— Какие огромные! — воскликнул Алек.
Каждое судно действительно было больше ста футов в длину:
те корабли, на которых приходилось бывать Алеку, не шли с ними ни в какое сравнение. Надстройки на корме выглядели как настоящие дома, а рули были сделаны из целых деревьев. Квадратные красные паруса на двух мачтах готовы были ловить ветер, по бортам выстроились воины, на щитах которых пламя и полумесяц Скалы сверкали свежей краской и позолотой, не вполне, впрочем, скрывающими полученные в битвах шрамы.
Капитан, высокий седой моряк во флотской тунике, на которой деготь и морская соль оставили пятна, встретил их на палубе.
— Как идет погрузка? — спросила Клиа, с одобрением глядя по сторонам.
— Точно по расписанию, командор, — ответил капитан Фаррен, сверяясь с дощечкой с записями, висящей на поясе. — Требуется еще повозиться с загонами для лошадей, но к полуночи все будет готово.
— На каждом корабле разместится декурия со своими конями, — объяснила Клиа. — Солдаты, в случае необходимости, присоединятся к корабельным лучникам.
— Похоже, вы готовы к самому худшему, — заметил Серегил, заглянув в большой ящик.
