Дэвид Эддингс - Владычица магии
— Делай как велено, Леллдорин, — вмешалась тётя Пол, — не время показывать храбрость.
— Стоять! — скомандовал предводитель, опуская копьё так, что наконечник почти упёрся в грудь Силку.
— Пусть кто-нибудь приблизится, чтобы я мог говорить с ним, — повелительно объявил он.
Силк выдвинулся на шаг и льстиво заулыбался.
— Рады видеть вас, сэр рыцарь, — елейно начал он.
Прошлой ночью на нас напали разбойники, и пришлось бежать, спасая свою жизнь.
— Как зовут тебя? — требовательно спросил тот, поднимая забрало. — И кто тебя сопровождает?
— Я Редек из Боктора, мой господин, — ответил Силк, кланяясь и сдёргивая бархатную шапку, — торговец из Драснии, и направляюсь в Тол Хонет с сендарийским сукном в надежде успеть на зимнюю ярмарку.
Глаза закованного в латы воина подозрительно сузились:
— Слишком уж много спутников у тебя, простого низкородного торговца.
— Эти трое — мои слуги, — объяснил Силк, показывая на Бэйрека, Хеттара и Дерника. — Старик и мальчик сопровождают мою сестру, богатую вдову, желающую посетить Тол Хонет.
— А этот? — не отставал рыцарь. — Астуриец?
— Молодой дворянин, собравшийся в Во Мимбр навестить друзей. Оказал нам огромную милость, согласившись провести через лес.
Сомнения рыцаря, казалось, немного рассеялись.
— В твоей речи упоминалось о грабителях. Где же произошло нападение?
— В трёх-четырёх лигах отсюда, когда мы раскинули лагерь на ночь. Удалось обратить их в бегство, хотя сестра моя очень испугалась.
— Эта астурийская провинция кишит ворами и мятежниками, — сурово объявил рыцарь. — Мне и моим людям дан приказ безжалостно расправляться с ними. Сюда, астуриец.
Глаза Леллдорина вспыхнули, но он послушно выехал вперёд.
— Твоё имя?
— Меня зовут Леллдорин, сэр рыцарь. Чем могу служить вам?
— Эти грабители, о которых говорил твой друг, они из благородных людей или низкая чернь?
— Рабы, господин мой, грязные и оборванные. Несомненно, восстали против хозяев и скрылись в лесу продолжать беззаконные деяния.
— Как можно ожидать выполнения обязанностей и повиновения от простолюдинов, когда высокорожденные осмеливаются восставать против короны? — заметил рыцарь.
— Истинно так, господин мой, — согласился Леллдорин с явно преувеличенной скорбью. — Много раз спорил я об этом с теми, кто бесконечно скорбит по Астурии, оплакивает угнетение астурийцев мимбратами и невероятное высокомерие последних. Уговоры мои прислушаться к здравому смыслу и выказывать соответствующее почтение его величеству, нашему повелителю королю, встречают лишь холодное презрение и непонимание.
Юноша вздохнул.
— Мудрость твоя не по годам, юный Леллдорин, — одобрительно кивнул рыцарь, — но, к прискорбию моему, я вынужден задержать тебя и твоих компаньонов, чтобы проверить некоторые обстоятельства.
— Сэр рыцарь! — энергично запротестовал Силк. — Потепление может свести ценность моего товара на нет! Умоляю вас не прерывать нашего путешествия.
— Сожалею, добрый человек, но необходимость вынуждает меня. Астурия кишит заговорщиками и мятежниками, и я никому не могу позволить продолжать путь без тщательной проверки.
В арьергарде строя всадников внезапно началась суматоха. Полк толнедрийцев, сверкая стальными нагрудниками, в алых плащах и шлемах с перьями, медленно окружил рыцарей в тяжёлом вооружении.
— Что здесь происходит? — вежливо спросил командир легионеров, стройный человек лет сорока с обветренным лицом, остановив коня перед Силком.
— Нам не требуется помощь легионеров в таких делах, — холодно ответствовал рыцарь. — Приказы мы получаем из Во Мимбра. Нас послали восстановить порядок в Астурии, и поэтому я обязан допросить этих путников.
— Питаю глубокое почтение к приказу, сэр рыцарь, — ответил толнедриец, — но за безопасность путешественников на дороге отвечаю я.
И вопросительно взглянул на Силка.
— Я Редек из Боктора, капитан, — объяснил тот, — драснийский торговец, направляюсь в Тол Хонет. Все бумаги при мне, если желаете ознакомиться.
— Документы легко подделать, — объявил рыцарь.
— Совершенно верно, — согласился толнедриец, — но чтобы зря не тратить время, я давно уже привык оценивать людей по внешнему виду. Судите сами: драснийский торговец, везущий тюки с товаром, имеет полное право и законную причину находиться на имперском тракте, сэр рыцарь, и задерживать его никто не может.
— Но мы обязаны искоренять разбой и мятеж! — горячо возразил рыцарь.
— Искореняйте, — согласился капитан, — только не на дороге. По договору имперский тракт — толнедрийская территория. Не могу вмешиваться в ваши действия по всей округе, но то, что происходит на дороге, — касается лично меня. Уверен, что ни один истинный мимбратский рыцарь не захочет унизить своего короля, нарушив твёрдое соглашение между арендской короной и императором Толнедры, не так ли?
Рыцарь беспомощно воззрился на легионера.
— Думаю, ты можешь продолжать путь, добрый человек, — объявил Силку толнедриец. — Знаю, что весь Тол Хонет с нетерпением ожидает твоего прибытия.
Силк широко улыбнулся и низко поклонился, не слезая с седла. Потом взмахнул рукой, и все медленно направились вперёд мимо кипящего от гнева мимбратского рыцаря. После того как проехала последняя вьючная лошадь, легионеры выстроились поперёк дороги, отсекая мимбратов.
— Неплохой человек, — заметил Бэйрек. — Не очень-то я высокого мнения о толнедрийцах, но этот совсем другой.
— Едем быстрее, — поторопил господин Волк, — не стоит дожидаться, пока рыцари помчатся по нашим следам.
Они пустили лошадей в галоп и скоро оставили далеко позади рыцарей, занятых прямо посреди дороги горячим спором с командиром легионеров.
На ночь они остановились в толнедрийской гостинице с толстыми стенами, и, может быть, впервые в жизни Гарион пошёл мыться без напоминаний и приказов тёти Пол. Хотя накануне ему не удалось принять участие в драке, он почему-то ощущал, что весь залит кровью или чем-то похуже. Раньше юноша не понимал, как ужасно может быть изуродован человек в ближнем бою. Вид обезглавленного трупа с вывалившимися внутренностями наполнил его глубоким стыдом перед зрелищем омерзительно обнажённых секретов человеческого тела.
Гарион чувствовал, что выпачкан с ног до головы. Он снял всю одежду и даже, не подумав, серебряный амулет, подаренный господином Волком и тётей Пол, уселся в дымящуюся ванну, где начал яростно скрести кожу жёсткой щёткой и едким мылом, стремясь уничтожить воображаемую грязь вместе с кожей.
