Ярослава Кузнецова - Тьма моего сердца
— Надо ехать к Раделю за священником, — сказал я.
Лютор сморщил курносый дерековский нос:
— Тю! От попа толку… разве что людишек в деревнях успокоить, чтоб не трусили слишком. Тварь эту нам самим ловить придется, своими силами. Как зверя ловят. Собирай охотников, Морено.
— Облаву предлагаешь?
— Доброе дело.
— Так мы ж не знаем где его логово. Какая облава, если непонятно, где он залег?
— Хороший охотник по следу не хуже собаки ходит. Раз это чучело не летает — выследим.
Охотники к концу лета уже разъехались по лесным заимкам. Я отправил людей по деревням, к охотничьим родственникам, с приказом тех охотников разыскать. Не меньше недели пройдет, пока народ соберется. Скольких за то время тварь на тот свет отправит…
Пока суд да дело, отвел я Дереков в подземный ход, где мы до вечера кое-как повесили выбитую дверь на петли.
Тут опытный во всяких хитрых делах Лютор открыл мне глаза.
— Смотри, — сказал он, — дверь-то в кустах лежала. Это значит — что?
— Что? — тупо спросил я.
— А то, что она изнутри выбита была. А ты говорил — упырь через нее вошел.
Я пощупал свернутые петли, поглядел на поломанные кусты и согласился. Точно, выбита изнутри.
— Тогда как он вошел?
— Прикинулся кем-нибудь из своих, — предположил Влар, — дождался ночи и залез к Анну. Раз он колдун, мог и одурачить нас.
Сразу стало как-то не по себе.
— Его животные боятся, мы же сами… — начал было я, но Влар меня перебил:
— Собака той ночью выла. Я слышал.
А я не слышал. Я все проспал.
Решетку мы оставили на потом, запор тоже — Лютор обещал прислать своего кузнеца. Нашему, снегиревскому, я не то чтобы не доверял, просто не хотелось чтобы лишние люди про подземный ход узнали.
Во дворе, на лошадиной поилке сидел Рохар Лискиец и драил свой огромный меч. Он окликнул меня. Пришлось подойти.
— Присядь, командир, — сказал Лискиец, — У меня пара вопросов созрела.
— Ну?
— Присядь, говорю. В ногах правды нет.
— Боюсь штаны намочить.
Лискиец фыркнул, однако наживку не взял.
— Да ладно тебе, — он был само миролюбие, — Здесь воды всего ничего, на донышке. Я чего спрашиваю-то. Упырь, говорят, не кого-нибудь утащил, а Принца-Звезду, Анарена Лавенга. Говорят, принц у тебя тут больше двух лет жил. Врут, поди?
Ну а ты чего ждал, Морено? Оправдывайся теперь.
Еще чего — оправдываться. Кто оправдывается — тот виноват.
— Не врут. Позапрошлой осенью я его привез из Южных Уст.
— А что ему там надо было, в Южных Устах?
— А что тебе надо было здесь, в Снегирях?
— Ха, так он меч тебе предложил? Анарен Лавенг? — я угрюмо уставился на Лискийца, но тот только головой покачал, — Вот, значит, что. Наемничал, значит, Принц-Звезда. Зарабатывал, чем умел.
— Он воин не чета нам с тобой, Лискиец.
Был.
— Уууу, — протянул наемник, — Как тут все серьезно! Да верю я, верю. Принц, как-никак. Лавенг, хоть и опальный. Жаль, не застал.
Тебя мне еще не хватало с любопытством твоим.
— Да ты не зыркай, командир, ты сам подумай, мы тут люди новые, а вокруг о чем судачат? О принце да об упыре. Чем я баб и мужиков бестолковых слушать буду, лучше у тебя спрошу. И парням передам, пока они черти-чего не напридумывали.
Я был вынужден согласиться. Правда, пусть лучше меня допрашивает, чем слухи собирает.
— Ну спрашивай, чего там…
— Значит, он тут под ложным именем жил? Под вымышленным, то есть? Все думали, он погиб под Маргерией, а он скрывался… у тебя.
— У меня — последние два года.
— Погоди, дай-ка подсчитаю… — Лискиец положил меч на колени и принялся загибать пальцы, — …восемь, девять… Смотри, — он показал мне два сжатых кулака, — Девять лет он где-то шарахался, пока на тебя не набрел.
— Если ты хочешь знать где он шарахался, то я тебя разочарую. Он мне об этом не докладывал.
— Да что ты все ершишься, командир? Я просто любопытствую и сожалею что раньше сюда не приехал. Поглядел бы на легендарную личность. Я ж его не видел никогда — в те времена малой еще был. А вот мой батька под его знаменами сражался, под рукой лорда Никара Кава. Слыхал о таком?
— Кава — вассалы Макабринов. — Я поглядел как он улыбается и спросил: — Лиск — это там, что ли? На землях Кава?
— Аккурат посередке между Малым Крылом и Тинтой.
— Не, не привелось там побывать.
— Ну, какие наши годы! Бог с ним, с Лиском, ты мне про принца расскажи. Какой он был?
— Какой? — я перевел взгляд на собственные руки, измаранные в ржавчине, — Ну, какой… Меч держал получше многих, а я неплохих бойцов в свое время видел. Приветливый был со всеми. Чванства — ни на грош. Учил меня… — я вздохнул.
"Нападай, Дик, нападай, нападай!" Дззззинь! — мой меч летит на камни. "Я же говорю — нападай, не жди! Пропускаешь момент, Дик. Так. Еще раз…"
— Он был мне другом.
Лискиец промолчал, только хмыкнул и опять принялся возить ветошкой по лезвию.
— Не веришь? Ну и черт с тобой.
— Отчего же? Верю. Только он подставлял тебя, а через тебя — лорда твоего. Если б кто на вас донес…
— Никто не донес.
— Что сказать — повезло. А что Радели тогда — участвовали в драке?
Вот этого, по правде говоря, я не знал. Старый Маренг сперва выступал в союзе с Макабринами, а когда погиб, его сын, нынешний лорд Маренг, присягнул королю. Каким боком там участвовал Радель, и участвовал ли, я и предположить не мог. Поэтому только плечами пожал.
— Слышь, а как так получилось, что они с Вороном сцепились? Говорят, Анарен, вместо того чтоб у себя в комнате сидеть, сам навстречу ему вышел?
— Мало того, он сам Ворона вызвал. Вышел к нему в кольчуге и с мечом, и вызвал на поединок.
Поздно вечером. Мы ужинали внизу, когда в зал вбежал Тави, Раюшкин младший, и закричал что сюда едет большой отряд под знаменами, но чьи знамена — не видно, потому что темно. Я послал вперед встречающих, а сам пошел на стену, и Анн пошел вместе со мной. Отряд был человек тридцать, когда они приблизились, стали видны флаги и щиты: бело-голубые Стессов, и другие — черные, с красными вертикальными полосами.
— Айрего Астель, — сказал рядом со мной Анн. — Собственной персоной.
Помнится, я даже не понял сперва, что он назвал Короля-Ворона по имени. Какой еще, подумал я, Айрего Астель? Это флаг Химеры!
Я кинулся было к лестнице, чтобы спуститься во двор, но Анн задержал меня.
— Я… — он потер пальцем лоб, — Я буду просить у тебя прощения.
И опять я не понял ничего. Дурак-дураком. Я торопился встретить важных гостей.
— Потом, Анн.
