Мэри Херберт - Валориан
Спустя некоторое время Валориан заметил, что проход впереди стал светлее. Этот свет не был порождением его шара, и в то же время он не был дневным. Этот свет был слегка желтоватым и мерцающим, скорее похожим на свет костра. Воздух тоже стал другим: более теплым и полным испарениями перегретого камня.
У охотника не было времени на раздумья. Хуннул галопом влетел сквозь каменную арку в большую пещеру. Свет немедленно усилился. Запах плавящихся камней просто бил в нос. Валориан бросил лишь один испуганный взгляд по сторонам и резко осадил коня.
Прямо перед ним разверзлась огромная пропасть. Дорожка, по которой они шли, также петляла впереди вдоль левого края обрыва, только теперь она была очень узкой. А внизу, всего лишь в десяти метрах от их ног, медленно текла к центру горы широкая река лавы. Валориан никогда прежде не видел лавы, и его поразил ее жар и величавая мертвенность течения. Ему не надо было объяснять, что последует за падением в эту реку.
Но, с другой стороны, он не мог оставаться здесь и просто ждать, когда подоспевшие горфлинги изловят их с Хуннулом. Они должны были продолжить свой путь. Он медленно и осторожно спустился с коня и, прошептав Хуннулу несколько ободряющих слов, повел коня по краю обрыва за собой. Тропинка была настолько узка, что Хуннул с трудом мог устоять на ней. Ему приходилось выбирать место на этом неровном, покрытом трещинами пути, и осторожно опускать копыта буквально в нескольких сантиметрах от обрыва. Огромный жеребец всем телом прижимался к каменной стене. Он нервно дрожал, и Валориан, потянувшись, успокаивающе потер ему нос.
Это движение спасло жизнь охотнику. Когда Валориан повернулся, чтобы погладить своего коня, огромный кусок скалы разбился о стену как раз в том месте, где за секунду до этого была голова Валориана.
Повинуясь мгновенному инстинкту, Валориан повернулся, чтобы встретить грозившую ему опасность лицом к лицу. Он увидел, как по поверхности огненной реки бежали пять горфлингов. Казалось, что огнедышащее течение совершенно не причиняло им никаких хлопот. Они просто двигались по поверхности лавы так, словно она была твердой и холодной. Один зачерпнул полную пригоршню из потока под ногами и швырнул в тропинку у себя над головой.
В это же время из туннеля высыпала преследовавшая Валориана группа из пятнадцати или двадцати горфлингов. Они громко завопили от радости, когда увидели балансировавшего на краю обрыва охотника и его коня, и подмогу на поверхности огненной реки. С удивительной ловкостью, подобно резвым мартышкам, они начали взбираться по тропинке вслед за своими жертвами.
— Эй, ты, старая кляча, — закричали горфлинги с поверхности реки, — ты можешь бегать, сколько тебе вздумается, но ты все равно далеко не убежишь!
— Жалкая куча дерьма, сейчас мы посмотрим, как ловко ты прыгаешь! — дразнил его один из горфлингов за спиной.
И словно в подтверждение своих слов он швырнул в Валориана камень. Его примеру последовали остальные, и в охотника и его коня полетела туча камней, пригоршни горячей лавы и оскорбления.
Валориан и Хуннул отчаянно пробивались вперед по тропе, пытаясь оторваться от своих безжалостных преследователей. Не прошли они и двух шагов, как два камня с силой ударили Хуннула по крестцу, а полная пригоршня лавы растеклась у ног Валориана. Охотник закричал от боли и попытался стряхнуть с рейтуз раскаленное вещество. На самом деле расплавленная каменная порода не причинила ему никакого вреда, но ощущение было такое, как если бы на самом деле ему сожгли кожу. Жеребец подскочил и рванулся вперед, едва не сбросив своего всадника с края пропасти.
Стиснув зубы и превозмогая боль, Валориан изо всех сил прижался к крупу Хуннула. Его охватила паника. Она была словно кость в горле. Он попробовал заставить себя думать, позабыв о боли и страхе. Он должен был что-то предпринять немедленно, пока они оба или кто-то один не свалились вниз в раскаленный поток лавы или их не схватили горфлинги. Ему был нужен щит, а еще лучше какое-то убежище. Но потом, словно вспышка, его сознание пронзила догадка, и в памяти всплыли слова богини Амары. Он мог воспользоваться своим волшебством в качестве оружия или прикрыться им, как щитом.
Он немедленно закрыл глаза и попытался представить вокруг себя и Хуннула небольшое укрытие, возможно, палатку, прозрачную, так, чтобы он мог все видеть. Она должна была пропускать воздух, чтобы они не задохнулись, и она должна была противостоять любому оружию. Он сосредоточился, забыв о боли, падающих вокруг него камнях, испуганной лошади и горфлингах. Он почувствовал, как по его жилам потекла волшебная энергия, сначала немного прерывисто, а потом все более усиливаясь, наполняя его ощущением тепла и покоя. Медленно он вскинул руки, опустил их над головой и перед собой, обозначая контуры воображаемой палатки. Казалось, что что-то происходило вокруг него, потому что он больше не чувствовал падающих камней, а горфлинги теперь вопили от ярости.
Валориан почувствовал, что Хуннул прекратил испуганно гарцевать под ним. Он медленно раскрыл глаза. Его и Хуннула со всех сторон надежно окружала палатка или своеобразный шатер. Его стены были сотканы из светившейся бледно — красным светом энергии. За пределами шатра он ясно видел бесновавшихся в ярости горфлингов, когда они швыряли камни, которые отскакивали от волшебных стен, не причинив им ни малейшего вреда.
Валориан сделал глубокий вдох полной грудью. Он стряхнул с ноги остатки уже успевшей остыть холодной лавы и некоторое время осматривал Хуннула. Похоже, что жеребец чувствовал себя нормально. Он заметно успокоился и стоял на краю обрыва, наблюдая за прыгавшими снаружи шатра горфлингами.
— Пойдем, мой мальчик, — мягко позвал его Валориан. — Давай еще разок попробуем.
Шаг за шагом они начали медленно двигаться вперед по узкой тропинке, а их укрытие двигалось вместе с ними подобно переливающемуся щиту. Горфлинги окружили их со всех сторон и следили за каждым их шагом. Уродливые существа пытались яростно атаковать скрывавший Валориана шатер, но все их попытки разбить его кулаками или камнями были бесплодны.
Охотник внимательно изучал своих преследователей, пока двигался по тропинке. Горфлинги были малы, злобны и, безусловно, обладали властью над душами умерших, попавших в их царство. Но, в отличие от Посланников, они пока что не показали никакой способности сотворять волшебство. Валориан еще раз вознес хвалу богам за чудесный дар. Несмотря на то, что пока ему сопутствовала удача при исполнении своих желаний, он прекрасно понимал, что едва начал пробовать необъятную целину открывавшихся перед ним возможностей, которые подарило ему волшебство. Несомненно, доведись ему встретиться с кем-нибудь, более искушенным в секретах колдовства, он попадет в беду.
