Шон Рассел - Брат Посвященный
Они засмеялись, а потом замолчали, погрузившись в воспоминания.
Вскоре девушка возобновила беседу, уже более сдержанно:
— А что будет с князем Сидаку, дядя, раз он не сумел сдержать натиск варваров?
— Князь Сидаку — прекрасный распорядитель и отвратительный генерал. Император отправил его в Сэй еще до того, как начались набеги, — послал его разобраться с неурядицами, оставшимися в наследство от старых чиновников. Сидаку — не полководец и никогда не собирался им быть. Теперь император признал это и перевел князя Сидаку в свои личные советники. Таким образом, Сын Неба удостоил князя Сидаку новой чести, а на его поражение в борьбе с варварами… закрыл глаза. Император редко проявляет подобную мудрость — по правде говоря, хорошего управляющего найти гораздо труднее, чем хорошего генерала.
Лодки повернули в следующий канал, и стена, за которой находился императорский дворец, выросла с левой стороны. Стражники на башнях, возвышавшихся на одинаковом расстоянии друг от друга, приветствовали проплывающую мимо них процессию.
— Ах, вы же теперь наместник, мой господин, посмотрите, как вас встречают, — улыбнулась Нисима.
Сёнто что-то проворчал, отказываясь повернуть голову, и перевел разговор на другую тему:
— Ниси-сум, и чем же наш император собирается развлекать гостей сегодня вечером?
— Танцовщицы будут непременно. Они у него в большой милости, да и понятно почему. Может быть, мы увидим небольшую пьесу. Изысканные яства, разумеется. Музыка; вероятно, состязание в поэзии, в котором вам не позволят принять участие благодаря славе вашего почтенного батюшки.
— Превосходно. В отличие от моего отца я не сумел бы выиграть императорское состязание поэтов, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Вот кого и не следует допускать к участию, так это тебя, моя единственная дочь! Если состязание состоится, я поставлю на твою победу. — Сёнто вновь раздвинул занавеси, чтобы проследить за движением лодки. — Который из сыновей императора будет сегодня за тобой ухаживать, Ниси-сум?
— Дядя, вы опять меня поддразниваете! Сыновья императора и не посмотрят на такую дурнушку, как я. Да мне и не надо. Все трое — невежи.
— Однако мне достоверно известно, Ниси-сум: принц Вакаро относится к тебе с большим почтением.
— Дядя, вы, должно быть, шутите! Вы же знаете, больше всего на свете я хочу стать художницей или поэтессой. В браке с неотесанным мужланом я буду несчастна.
— А, так вы, барышня, слишком известная художница, чтобы выйти замуж за сына императора?
— Пока нет, конечно, но кто знает, что уготовано мне в будущем. Величайшие произведения искусства в империи созданы женщинами, тут не поспоришь. Не смейтесь! Назовите-ка лучше семь знаменитых художников-мужчин.
— Харомица, Нокияма, Баско… Миницу тоже написал несколько хороших картин…
— Вот вы уже и не находите что сказать! Видите, сделать из меня жену — преступление против нашей культуры.
Сёнто насмешливо улыбнулся.
— Я твой отец и сюзерен. Если я решу, что для тебя будет лучше выйти замуж пусть даже за такого недостойного человека, как сын императора — который, не исключено, и сам когда-нибудь займет трон, — ты выйдешь за него!
Нисима опустила глаза.
— Да, мой господин. Простите мне дурные манеры. Я не заслуживаю вашего уважения.
— Я подумаю, принять ли мне твои извинения.
Они сидели, ничего не говоря, пока сампан не миновал дворцовые ворота, и тогда девушка нарушила молчание:
— Сяцам, Рияма и Докса — мастер печатей.
— Я как раз о них вспомнил.
— Да, мой господин. — Нисима наклонила голову, пряча улыбку.
Сампаны причалили у каменных ступеней, и гребцы выбрались на берег, чтобы придержать лодки. Один из придворных поспешил вниз по ступеням. Князь Сёнто широко раздвинул занавеси, дабы стражники убедились, что в лодке никто не прячется.
Сёнто и его падчерица ступили на берег. Придворный отвесил почтительный поклон. Одетые в черное дворцовые стражники проводили гостей к большому открытому сооружению с массивной, вразлет, черепичной крышей на резных деревянных колоннах. Сёнто отцепил меч и передал его одному из своих охранников — находиться при оружии в присутствии императора не дозволялось никому, кроме избранных императорских стражников. Убийство слишком долго было инструментом амбициозных отпрысков и жаждущих власти князей и успело научить осторожности монархов, восседавших на Троне Дракона.
Из сада доносились звуки флейт и арф, а на ветру реяли воздушные змеи всевозможных цветов и форм.
— Император принимает гостей в Саду Восходящей Луны у Пруда Морских Коньков. Желаете, чтобы вас сопроводили к его величеству, князь Сёнто?
— Спасибо, я знаю дорогу.
Придворный поклонился, и Сёнто учтиво кивнул в ответ. Князь и его дочь миновали длинную галерею, выстроенную в том же стиле, что и сооружение у воды. Справа от галереи тремя ступенями струился сверкающий водный каскад — Пруд Солнца, в котором плескались круглые блестящие рыбки. За каскадом располагался самый сложный в империи зеленый лабиринт, созданный правителем Сюнкарой Седьмым почти четыреста лет назад.
Островной Дворец служил главной резиденцией императора и поражал не только размерами, но и удивительной красотой, сотворенной за годы правления десятков поколений монархов. Впервые возведенный в начале правления династии Мори, Островной Дворец за шестьсот лет трижды горел и трижды был отстроен заново. Его здания относились к пяти различным эпохам, но размещены были так, что естественная гармония ничуть не нарушалась. Лучшие представители богатой на мастеров культуры отделывали, расписывали, вырезали и лепили, пытаясь воплотить совершенство на земле.
Галерея заканчивалась террасой, сложенной из разноцветных камней и выходившей на юго-восток к Саду Восходящей Луны. Пруд Морских Коньков примыкал к дальнему концу сада. На берегу пруда стояли деревянные подмостки, а перед ними виднелось небольшое возвышение под роскошным шелковым балдахином. Группа гостей выстроилась позади возвышения, на котором сидел император. Сейчас Сёнто его не видел — навес скрывал Сына Неба от глаз князя.
С трех сторон императора окружали около двухсот стражников. Они стояли на коленях в несколько рядов, лучами расходившихся от возвышения под зеленовато-желтым балдахином. Этот полукруг затейливым образом представлял собой эмблему Дракона — стражники в малиновых одеждах специально были расставлены так, чтобы получился распростертый Веер Дракона — символ императорского дома.
Его Императорское Величество, Высокочтимый Сын Неба, Великий Правитель Девяти Провинций Ва и Острова Конодзи-и, Владыка Океанов, Аканцу Второй был щуплым темноволосым мужчиной пятидесяти двух лет. Его отец, Аканцу Первый, основал династию Ямаку, взойдя на трон во время хаоса, вызванного Великой Чумой, которая унесла тысячи и тысячи жизней полтора десятка лет назад. Прежняя императорская династия, Ханама, оборвалась — все ее представители умерли во время эпидемии, опустошившей столицу. После этого многочисленные претенденты на престол — и законные, и незаконные — ринулись отстаивать свои права. Борьба за Трон Дракона была короткой и жестокой, а исход ее определило не только военное искусство, но и простое везение. В итоге победу одержала сторона, понесшая наименьшие потери от чумы. Гражданская война длилась чуть больше трех лет, однако и этого с лихвой хватило, чтобы потрясти глубинные основы империи. Неродовитые кланы в одночасье превращались в Великие Дома благодаря своей роли в единственной ключевой битве. Жесткая иерархическая структура империи рушилась, и на ее обломках рядовые становились генералами, а генералы — князьями.
