Андрей Легостаев - Любовь опаснее меча
Он нетерпеливо запрыгнул на коня и пустил его вскачь. Тропа расширилась, до Красной часовни осталось совсем немного.
— А ты знаешь, в наших лесах живет колдун, — сказал Эмрис неожиданно.
Ламорак охотно придержал коня. Он не заводил разговора, догадываясь, что Эмрису необходимо осмыслить услышанное, но готов был с радостью поддержать беседу.
— Колдуны везде живут, — сказал Ламорак. — Но ты, наверное, говоришь о каком-то конкретном человеке?
— Хм, — задумался Эмрис. — Вот как раз кто именно колдун мы и не знаем…
— Это как? — удивился Ламорак.
— Ну-у, мы нашли его убежище, внутри холма, в подземелье. Но хозяина там не было.
— Рассказывай, рассказывай, — поторопил Ламорак друга, глаза его загорелись неподдельным любопытством.
— Мы тогда бродили по лесу с Уррием, знаешь, около Большого холма, с южной стороны. Там овраг еще есть, небольшой, но глубокий… Я случайно оступился и упал… Темно… Уррий далеко вверху, кричит… Я попробовал по стене забраться, земля скользкая, комья осыпаются… Потом Триан подоспел. Сбросил мне горящий факел — у него всегда с собой пакля есть, ты знаешь, и веревку. Мне сразу стало весело и не страшно, я осмотрелся и заметил чуть в стороне большой лаз, не сгибаясь можно пройти…
— Ну, а дальше? — не утерпел Ламорак, видя что Эмрис замолчал.
— Я крикнул Уррию и Триану, что там что-то есть. Триан закрепил наверху веревку и они спустились ко мне. Это оказался целый подземный лабиринт — как в легендах и сказках. Коридоры какой-то гадостной растительностью поросли, в некоторых местах мы еле-еле пробирались. Там даже переливающаяся пещера есть: свет из щелей сверху, вода в центре и все стены самоцветами усыпаны — красиво и жутко. Там еще…
— Ты про колдуна-то рассказывай!
— Я и рассказываю. Ходов там множество, но Триан держался правой рукой за стену, чтобы не заблудиться, и все время направо сворачивал. Там совершенная темень, а кое-где откуда-то свет пробивается. Вот в одном из переходов мы и заметили небольшую щель — из нее странный фиолетовый свет шел. Мы заглянули и увидели жилище колдуна, только его самого там не было…
— С чего ты взял что там колдун живет?
— Ну как же — скелет с проржавелым мечом в углу, да еще несколько черепов на столе и полках… Птица там в углу висит огромная, крылья растопырены, у нас и не водятся такие. Не живая птица, засушенная. Полки по двум стенам, все какими-то горшками и склянками заставлены, на третьей стене зеркало огромное в черной раме, а в четвертой — вход, гранитным камнем задвинут. Рядом с зеркалом очаг, в нем кости какие-то обгорелые. А посередине стол здоровенный, на нем множество предметов непонятных и большой сосуд странной формы, в углах весь. В этом сосуде что-то переливалось красновато-фиолетовое, от него и шло яркое свечение, в котором мы смогли все разглядеть. Да еще клубы пара от сосуда к очагу тянутся, видно в трубу вытяжную… И запах от этой жижи отвратительный, хорошо хоть не очень сильный. Щель выходит в колдовскую пещеру под самым потолком, так что мы сверху все хорошо разглядели. Кто кроме колдуна там может обитать?
Эмрис с удовольствием рассказывал Ламораку об их с Уррием находке. Насчет открытия Ламорака Эмрис старался не думать. Хорошо или плохо предложение Уррия насчет испытания у Озера Трех Дев, но оно откладывает ответ на какой-то срок. И до него нечего терзаться сомнениями — прав Ламорак, либо ошибается? До завтрашнего похода лучше выбросить мысли о собственном происхождении из головы.
— А вы пробовали найти вход в саму-то пещеру? — спросил Ламорак.
— Конечно пробовали. Мы туда еще несколько раз ходили. Но потом в пещере сосуд не светился, то есть его вообще на столе не было, лишь зеркало так мутно поблескивало, да в углу, которого нам не видно было из щели, что-то мерцало. А в другой раз всю пещеру наполнял красный туман — такой плотный, что вообще ничего не разглядеть было. Может тогда там колдун и был в пещере, не знаю. Мы с Уррием весь холм исползали чуть ли не на брюхе. С трудом нашли-таки тщательно замаскированный вход. Видно, что там регулярно ходит кто-то — пол сухой и ровный, никаких завалов. Только упирается проход в тот самый гранитный камень и никакими усилиями мы с Уррием и Трианом его не смогли и на чуть-чуть сдвинуть. Без чародейства никак.
— Я тоже хочу посмотреть эту пещеру! — воскликнул Ламорак.
— Посмотришь, — согласился Эмрис. — Вместе с Уррием и сходим.
— Слушай, чего там — вместе с Уррием, давай сейчас, — Ламорак чуть не дрожал от нетерпения и любопытства. — Завтра же мы собирались к озеру Трех Дев, забыл что ли? Тут далеко до этой пещеры?
— Примерно столько же, сколько до замка, только тогда сворачивать надо и по лесу… — ответил Эмрис. — Слушай, с утра ничего не ел. Давай вернемся в замок, пообедаем, дождемся Уррия…
— Да. И на ночь глядя пойдем искать жилище колдуна. А вдруг Уррий поздно вернется — захочет полежать на лужайке, или еще что. Нет, уж, поехали сейчас. Потерпишь без еды немного. Впрочем, — вспомнил Ламорак, — там где-то телега с моими вещами должна ехать. У Филига наверняка есть яйца, козий сыр… Давай назад, — Ламорак развернул коня, — я тоже из-за тебя есть захотел. А потом в твою пещеру.
Эмрис посмотрел на друга, прикинул что-то и и согласился:
— Ну хорошо. — Он сделал призывный жест едущему сзади Триану. Тот сразу приблизился. — Ламорак хочет посмотреть колдовскую пещеру, у нас есть веревка и факелы?
Триан кивнул, на лице его ничего не отразилось, ни тени удивления — лишь готовность выполнять любые прихоти Эмриса.
— Тогда скачи назад — там едет слуга Ламорака на телеге, возьми у него чего-нибудь подкрепиться.
— Пусть сыр и молоко даст, — встрял Ламорак.
— Да и если есть, хлеб. Мы пойдем через лес спешившись, ты нас догонишь.
Триан кивнул в знак согласия, и, не мешкая, помчался выполнять приказ.
Друзья слезли с коней и вошли в лес, в котором Эмрис ориентировался ничуть не хуже Уррия или любого другого местного жителя.
Полуторачасовой путь по дикому лесу показался Ламораку сущим пустяком по сравнению с подземным лабиринтом. Несмотря на всю храбрость, которой Ламорак не без основания гордился, один он ни за что в жизни не отважился бы войти в распахнутый зев пугающей утробы холма в узком мрачном овраге. Триан сделал три факела из подобранных по пути удобных палок, дрожащие отсветы языков пламени больше пугали, нежели рассеивали тьму. На стенах подземного тоннеля Ламораку мерещились застарелые пятна крови, казалось, вдали белеют человечьи кости, из любого угла он ожидал появления зловещего призрака.
Триан уверенно вышагивал впереди, Эмрис замыкал шествие. Видя его уверенность и отвагу, возможно напускную, Ламораку негоже было проявлять страх. К тому же очень скоро ему пришлось внимательно смотреть под ноги. Заметно было, что по этому проходу недавно ходили. Завалы старых бревен, неведомо как попавших сюда, были раскиданы, в одном месте даже таким бревном был подперт огромный пласт известняка, готовый вот-вот рухнуть и завалить тоннель. Ламорак гадал — природные ли это ходы, или рукотворные. А может, это забытый выход из самого Ада? Ламораку вновь стало жутко. И в этот момент стены тоннеля раздвинулись и свет факелов отразили бесчисленные самоцветы, переливающиеся ранее в слабом снопике света, струящегося откуда-то сверху.
