Лион де Камп - Железный замок
– Гарольд! – окликнул его Чалмерс. – Позвольте-ка лучше мне уладить это дело. Нам не следует...
– Не следует ничего с этой сволочью делать, кроме как отвесить хорошего пинка под зад! Вы что, забыли, что он затевает?
– Успокойтесь же, Гарольд, – сказал Чалмерс. – Вы меня уже достаточно подробно проинформировали. Я вполне в состоянии защитить... гм... и себя, и юную леди в любой необходимой степени.
Атлант уже слегка поостыл и выглядел теперь просто рассерженным.
– О колдуны злосчастные! Знайте же, что замок сей создан благодаря ремеслу, в коем нет мне равных, и в стенах его располагаю я могуществом таким, что превратить вас в навозных жуков сумею раньше, чем даже пальцами щелкну! Лишь во имя Аллаха всемогущего и милосердного желаю я сохранить вам жизни, несмотря на ущерб, что причинили вы мне, ибо не зря говорится, что раз в жизни муж справедливый может милосердие предпочесть правосудию, не подвергая сомненью надежды свои на райские кущи!
Он вытянул обе руки, прикрыл глаза и высоким голосом прокричал:
– Бешем хармот вахриман тезовев ха-эщ, ашер анена эш, эт метсудат хабзитель!
Послышался какой-то шипящий гул, словно в соседней комнате заработал электрический вентилятор. К Атланту вновь вернулась его приклеенная улыбка, равно как и манера отвешивать поклоны.
– Смотрите же, о сотоварищи мои по благороднейшему из ремесел – если проникнете вы взорами своими за стены замка, то узрите, что со всех сторон окружен он отныне сплошною стеной огня, что менее чем за минуту барана целого зажарить может. Попытка преодолеть ее даже для сильнейшего из людей ничем иным, как смертью лютой завершится. Сделай леди Флоримель, что и человеком, и не человеком при том является, попытку такую, останется не более от нее воспоминаний, чем пара над чашкой кофейною. Милосердие же мое милостивое простирается столь далеко, что огонь сей немедленно исчезнет, как только искусством своим вернете вы владыку Руджера назад, и вдобавок к тому одарю я вас мешками, драгоценностями набитыми, что с трудом унесут на плечах своих трое. Да пребудет с вами единый истинный бог во время медитаций ваших!
Он снова отвесил поклон и повернулся к ним спиной. Все присутствовавшие при том владыки угрюмо оглядели нашкодившую троицу (все, за исключением Аудибрада, чьи симпатии, исходя из того факта, что он изо всех сил старался не улыбнуться, были на другой стороне), и Чалмерса прошибла дрожь.
– Я... гм... далеко не уверен в достаточной презентативности своих разработок в области телепортации материальных объектов, ряд специфических моментов в коих...
– Тс-с! – перебил его Ши. – Не выйдет с магией, так я попробую как-то выбраться отсюда и буду сам его искать. Будьте спокойны – даже брови себе не опалю.
Атлант, слух у которого, похоже, был поострей кошачьего, обернулся.
– Знай же, юнец опрометчивый, – предостерег он, – что пламя сие выжечь способно даже мозг из костей твоих. Однако поистине высказал ты то, о чем сам я не подумал: может и впрямь проще перенести Жемчужину Востока в сии пределы, коли искать его не одним лишь искусством магическим, но и глазами человечьими. Да и только за счастье сочтет сын брата моего возможность глотку тебе разрезать от уха до уха за пределами сих стен. Так что иди помогу я тебе преодолеть пламя невредимым?
– Я с тобой, – подал голос Полячек. Выражение его лица совершенно ясно говорило, что он никак не рассчитывает на хорошее времяпрепровождение в замке после своей авантюры с оборотнем.
– Идите же тогда, и не будет вам от Аллаха ни спокойствия, ни жизни долгой, коли не вернете домой мне племянника!
Он снова повернулся к ним спиной, на сей раз окончательно.
Ши заметил на себе пристальный взгляд Чалмерса. Наконец доктор проговорил:
– Неужели, Гарольд, вы взялись разыскивать Руджера только ради Флоримели и меня?
Ши ухмыльнулся.
– Считайте это официальной точкой зрения, док.
Глава 7
На следующее утро проводить Ши с Полячеком на поиски Руджера поднялся чуть ли не весь замок. В течение всего вечера Чалмерс пытался наладить мысленный контакт с несравненным рыцарем, намереваясь вернуть его чисто магическими средствами, но в итоге был вынужден отказаться от этой затеи скорее всего, по той уже упомянутой причине, что мыслительные процессы в голове у Руджера протекали редко и исключительно по острой необходимости.
Кроме того, похоже, имели место и помехи, создаваемые то ли самим Атлантом, то ли огненным занавесом, которым он окутал замок, так что тяжесть выполнения задачи целиком легла на плечи молодых ассистентов Чалмерса.
По его мнению, коварный замысел Атланта изменить облик Флоримели с целью превращения ее в упомянутую пророчеством воительницу в ближайшие дни опасности не представлял. Возможно, потом.
– Давайте только делать все по порядку, – бодро заявил он. – Я рассчитываю с пользой провести время в ваше отсутствие, посвятив его наблюдениям и попыткам наладить контакт с тем христианским чародеем Маладжиджи. Было... гм... совершенно непростительной ошибкой с моей стороны не вспомнить о нем раньше, до прибытия в Карену. Осмелюсь предположить, что выражать надежды на удачный исход вашего предприятия в настоящий момент попросту излишне?
За воротами и подъемным мостом, перекинутым через сухой ров, пламя образовывало сплошную колышущуюся стену, за которой скрывались ближайшие горные вершины. Остановившись в самом начале подъемного моста, Ши чувствовал на лице его горячее дыхание. Атлант тем временем, окунув палец в бутылочку с маслом, нарисовал у него на лбу сначала один равнобедренный треугольника а потом поверх него другой, бормоча по ходу дела какое-то заклинание. Эту процедуру он в точности повторил с Полячеком и старшиной егерей замка, широкоплечим смуглым малым по имени Эшгерей. Атлант по-прежнему расточал улыбки, будто всего днем ранее они и не обменивались страшными угрозами и оскорблениями. Остальные владыки, как услышал краем уха Ши, уже заключали небольшие ставки относительно того, кто разыщет Руджера и когда.
Эшгерей уверенно зашагал вслед за ними к пламени, забросив на плечо арбалет. Достигнув волшебной преграды, однако, он остановился и вопросительно посмотрел на Ши. Огненные языки беззвучно бились высоко над их головами, ярчайший свет резал глаза. Пламя выглядело вполне реально и угрожающе, хотя трава, из которой оно выбивалось, выглядела ничуть не поврежденной. Ши тоже почувствовал непреодолимое желание замереть на месте, но в присутствии Эшгерея и под сверлящими спину взглядами всего замка ему не оставалось ничего другого, как выпятить грудь и торжественно шагнуть в огонь. Чтобы преодолеть его, понадобилось всего два шага, причем пламя лишь легонько ущипнуло его за щеки.
