Леонид Кудрявцев - Лисандра
Прямо над клеткой, чуть в стороне от точки, на которую глядел сын змеи, парила небольшая, тоненькая, почти невесомая фигурка с крыльями бабочки.
Как есть самая настоящая летающая любопытка.
— А зачем тогда в нее полезла? — спросила летунья. — Кто тебе такую идею подал?
Вампирша не ответила.
Она знала, что так просто от любопытки не отделаешься, но иногда… Чудеса иногда случаются.
Как же… случаются.
— И вообще, что может делать вампирша в клетке стыда? — вопросила крылатая приставучка. — Откуда у таких, как ты, может быть стыд? И за что? За то, что пила людскую кровь? А может, у вас своя этика? Вдруг ты сегодня кого-нибудь отпустила, не вонзив клыки ему в горло, и теперь по этому поводу испытываешь угрызения совести?
Лисандра попыталась прикинуть, сможет ли она достать любопытку в прыжке. Нет, не получится. Та чуть выше, чем нужно. А если ее приманить? Если заставить снизиться?
Она покачала головой.
Увы, и еще раз увы. Никому и никогда еще не удавалось достать любопытку таким примитивным способом. Инстинкт самосохранения у приставучек был развит просто великолепно. А иначе все они давным-давно должны были исчезнуть как вид. Не исчезли. Летают и задают вопросы. Причем попадаются чаще, чем хотелось бы. Таким образом, ей ничего не остается, как продолжать думать.
Думать и ждать… ждать и думать…
Так оно и продолжалось. Огненный волк метался возле клетки и мерзко рычал. Любопытка задавала вопросы. Сын змеи думал. А еще в голову Лисандре лезли в голову всякие дурацкие мысли.
Наконец сын змеи тряхнул головой и сказал:
— В общем, действительно ничего не остается, как прорываться дальше всеми возможными способами.
— Куда это вы собрались? — тотчас встряла любопытка.
Сын змеи не обратил на ее вопрос ни малейшего внимания. Вытянув лапу, он вытащил, как показалось Лисандре, прямо из воздуха голубенький шарик размером с бусинку. Внимательно его осмотрев, спутник Лисандры удовлетворенно фыркнул.
— Шарик концентрированной воды, — объяснил он. — Как раз то, что нужно, против нашего преследователя. Берег на крайний случай. Что ж, значит, он наступил.
— Что такое — крайний случай? — заверещала любопытка. — С чем его едят? Чем его запивают?
Сын змеи слегка поморщился, и Лисандра поспешила его успокоить:
— Не обращай внимания. Уйдем с площади, и она от нас отстанет. Сам знаешь, любопытки свято блюдут территориальные принципы.
— Знаю, — коротко сказал сын змеи.
Он внимательно поглядел на огненного волка, как раз в этот момент припавшего к земле шагах в пяти от него и глухо рычавшего.
— Как он срабатывает? — спросила Лисандра.
— Бросить в противника, — послышалось в ответ.
— Всего лишь?
— Ну да. Самая лучшая магия — самая простая.
Сказав это, сын змеи швырнул шарик в огненного пса так, словно это был обычный камешек. Тот ударился о морду зверя и расплеснулся в шар метра три в диаметре. Огненный пес угодил как раз в самый его центр.
Этого было достаточно. Послышалось шипение, к небу взвился столб пара. А потом пса просто не стало. Вода обрушилась на землю и растеклась лужей, большой, мутной, обыкновенной лужей. Ни малейшего намека на того, кто только что яростно рычал и сыпал во все стороны искры.
— Вот так и будет с каждым… — возвестил сын змеи. — Вот так и будет… Ладно, не важно все это. Пошли дальше. Нас ждет самая лучшая гадалка этого города.
— А если не ждет? — встряла в разговор любопытка.
— Я же сказал — лучшая гадалка этого города. Если она действительно хороша, то ждет как миленькая, знает заранее о нашем появлении.
7Гадалка по имени Божье Наказание сказала:
— Взявшись кому-нибудь предсказывать, вы, дилетанты, даже не догадываясь об этом, всего лишь рассказываете о своем собственном будущем. И только я способна на большее.
— Не нужно нам будущее, — сообщил сын змеи. — Мы желаем знать, куда занесло одного нашего приятеля.
Гадалка смерила его мрачным взглядом, но, ничего не ответив, взяла со стола, стоявшего в центре комнаты, кучку выбеленных временем мелких костей. Лисандра прикинула, что они могли принадлежать большой крысе, маленькой собаке, а может, и ребенку. Да нет, последнее — вряд ли. Гадалки, пользующиеся амулетами тьмы, часто предсказывают очень точно, но обязательно, неизбежно приобретают особую темную славу. Здесь ничем подобным не пахло. Тумана Божье Наказание, как и положено, не жалела, но такова уж была ее работа. А вот пользоваться амулетами тьмы… это будет уже перебор.
Швырнув кости на стол, гадалка окинула их внимательным взглядом и переспросила:
— Приятеля, говорите? А не слишком ли он необычен для того, чтоб быть вашим приятелем, не слишком ли силен?
— Не слишком, — сказал сын змеи. — Я так считаю.
— Гм?..
— Именно.
— Как я понимаю, вы знаете, что говорите.
— Знаем.
Гадалка пожала плечами и вновь собрала кости.
— Хорошо, деньги вы заплатили, деньги немалые, и я, как и обещала, вам погадаю. Но сразу предупреждаю, что мое гадание вам может и не понравиться.
— Мы не на представление пришли, — буркнул сын змеи. — Мы хотим знать, где нам искать нашего приятеля. Где его спрятали?
— А если он сам спрятался? — задумчиво спросила гадалка, внимательно разглядывая кости.
И было непонятно, у кого она спрашивает. У чешуйчатого? А может, все-таки у своих магических инструментов?
Сын змеи, во всяком случае, промолчал. И Лисандра взяла с него пример. Похоже, гадание уже началось. А когда такие вещи происходят, неправильно было бы каким-то образом гадающему мешать. Пусть делает свое дело. Для вопросов найдется время. Потом.
Божье Наказание и делала, уже делала. И видно это было по тому, как изменяются ее нити. Если честно, то такое Лисандре приходилось видеть нечасто. Нити судьбы гадалки не просто слегка изменяли оттенок. Они меняли цвет, утолщались, становились другими, словно она прямо у них на глазах превращалась в другого человека. Собственно, так оно и было. Только это превращение могла заметить лишь одна Лисандра, да и то благодаря умению видеть судьбы. Для того же сына змеи Божье Наказание не менялась, оставалась самой собой.
Хотя кто знает, на что он способен? Кто знает, на что способны такие, как он? Кстати, вполне возможно, это их небольшое совместное приключение позволит хотя бы частично найти ответ на этот вопрос.
Гадалка взвыла:
— Ад следует за ним, и на плечах его лежит плащ вечного огня, а по пятам следуют псы, жаждущие вонзить острые зубы в свежее, еще пахнущее дымом мясо, разметая хвостами пепел и прах… пепел и прах!
