Холли Блэк - Спайдервик. Хроники
– Надо попробовать, – твердо сказал Саймон.
Джаред понял, что придется соглашаться. В конце концов, он сам был частично виноват в том, что Саймона утащили гоблины.
– Мы можем взять брезент из сарая.
– Ага, – кивнул Саймон. – А потом оттащим его домой. Там полно места.
Мэллори закатила глаза.
– Если он нам позволит, – сказал Джаред. – Ты видел, что он сделал с тем гоблином?
– Пойдемте, ребята, – взмолился Саймон. – У меня не получится оттащить его в одиночку.
При полной луне ориентироваться в лесу было легко, но Джаред, Мэллори и Саймон по-прежнему соблюдали осторожность.
Оказавшись у границ поместья, дети направились к сараю. Джаред оглянулся на дом и увидел, что все его окна освещены, а мамина машина стоит у крыльца. Что сейчас делает мама – спокойно ждет их и готовит ужин? Или уже позвонила в полицию? Джареду хотелось войти в дом и сказать маме, что с ними все в порядке, но он не осмеливался.
– Джаред, иди же, – позвал Саймон, стоя в открытых дверях сарая.
Мэллори уже стаскивала брезент с машины. – Ой, посмотрите! – Саймон взял фонарь с од-ной из полок у входа и включил его. К счастью, фонарь не зажегся.
– Наверное, батарейки сели, – предположил Джаред.
– Прекратите баловаться, – строго сказала Мэллори. – Мы же не хотим, чтобы нас обнаружили.
Они потащили брезент в лес. Шли медленно и много спорили о том, какой путь лучше. Джареда очень тревожили разные ночные звуки. Даже кваканье лягушек в ночи казалось ему зловещим. Он невольно спрашивал себя, что там такое прячется в глуши? Может быть, кое-что похуже гоблинов и троллей? В конце концов Джаред покачал головой и напомнил себе, что на сегодня невезения уже хватит.
Когда они наконец нашли гоблинский лагерь, Джаред с удивлением заметил, что Пискун по-прежнему сидит у костра. Он облизывал кости и рыгал.
– Я вижу, у тебя все хорошо, – сказал Джаред.
– Разве так разговаривают с тем, кто спас тебе жизнь, балда?
Джаред начал было возражать – да ведь их чуть не убили из-за этого дурацкого гоблина! – но Мэллори схватила его за руку.
– Помоги Саймону с животными, – сказала она, – а я присмотрю за гоблином.
– Я не гоблин, – возразил Пискун. – Я хобгоблин.
– Ну, это не важно, – ответила Мэллори, присаживаясь на камень.
Саймон и Джаред влезли на дерево и выпустили из клеток всех животных. Большинство из них тотчас разбегались, забираясь на ближайшие ветки или спрыгивая на землю. Они боялись мальчиков, как будто те были гоблинами.
Один котенок съежился в углу клетки и жалобно мяукал. Джаред не знал, что с ним делать. Пока что он засунул малыша в рюкзак и продолжал заниматься другими пленниками.
Тиббса нигде не было.
Увидев котенка в рюкзаке, Саймон настоял на том, что они оставят его у себя. Джаред подумал, что теперь, может быть, Саймон откажется от идеи приручить грифона.
А у Пискуна, когда он увидел котенка, глаза засветились от радости. Однако, вполне вероятно, это было от голода.
Когда клетки опустели, дети вместе с хобгоблином подошли к грифону. Животное устало смотрело на них, вытянув когти.
Мэллори подобрала с земли палку:
– Вы же знаете о том, что раненые животные часто нападают без всякого повода?
– Но иногда не нападают, – сказал Саймон, подходя к грифону с пустыми, вытянутыми вперед руками. – Иногда они позволяют позаботиться о них. Как-то раз я вот так же спас крысу. Она укусила меня, лишь когда ей стало лучше.
– Только кучка идиотов может связаться с раненым грифоном, – прокомментировал Пискун, разламывая очередную кость и высасывая мозг. – Хотите, я оставлю этого котенка у себя?
– А хочешь оказаться в компании своих друзей на дне ручья? – проворчала в ответ Мэллори.
Джаред улыбнулся. Это было очень неплохо, что Мэллори на их стороне.
Тут ему в голову пришло еще кое-что.
– Раз уж ты такой щедрый гоблин, может, плюнешь в глаз моей сестре?
– Я хобгоблин! – возмутился Пискун.
– Хе, спасибо, конечно, но я как-нибудь переживу, – сказала Мэллори.
– Нет, ты не понимаешь. Так ты будешь Видеть, а это имеет смысл, – объяснил Джаред. – То есть тебе уже не понадобится окуляр.
– Фу, как же это отвратительно!
– Вы сами видите, ей это совершенно не по нраву. – Пискун выглядел оскорбленным. Впрочем, возможно, он просто был удручен тем, что никак не мог раскусить очередную кость.
– Мэл, послушай меня. Ты же не можешь все время носить этот камень.
– Кто бы говорил, – ответила сестра. – Откуда ты знаешь, сколько времени будет продолжаться действие этого плевка?
Об этом Джаред совсем не задумывался. Он вопросительно посмотрел на Пискуна.
– Пока кто-нибудь не выколет тебе глаза.
– Отлично, – сказал Джаред, пытаясь вернуть беседе хоть какую-то осмысленность.
Мэллори вздохнула:
– Ну ладно, договорились.
Она опустилась на колени и сняла монокль. Пискун плюнул от души, не пожалев слюны.
Повернув голову, Джаред заметил, что Саймон подошел к грифону совсем близко. Тот лежал пока тихо.
– Привет, грифон, – мягко проговорил Саймон, склонившись к нему. – Я не причиню тебе вреда. Мы просто хотим тебе помочь. Ну, иди сюда, будь хорошим мальчиком.
Грифон издал что-то вроде свиста, как чайник. Саймон осторожно погладил его, расправляя перья.
– Давайте расстелим брезент, – прошептал Саймон брату с сестрой.
Грифон чуть приподнялся и открыл клюв, но поглаживания Саймона, казалось, расслабили его, и он положил голову обратно на землю.
Дети разложили брезент. Саймон опять нагнулся к грифону, продолжая шептать ему что-то успокаивающее. Грифон слушал и вроде бы понимал мальчика. При этом он ерошил перья, как будто шепот Саймона щекотал его.
Мэллори подошла поближе и взяла в руки передние лапы грифона, а Джаред ухватил его за спину.
– Раз, два, три, – сказали они хором и перекатили грифона на брезент.
Потревоженный грифон раскрыл было клюв и задергал лапами, но потом быстро успокоился.
Взявшись за края брезента, дети с усилием поволокли его через лес к сараю. Впрочем, это оказалось легче, чем думал Джаред. Саймон предположил, что у грифонов кости полые, как у птиц.
– Ну пока, дурачки! – крикнул им вслед Пискун.
– Увидимся, – откликнулся Джаред. Ему даже захотелось, чтобы хобгоблин пошел с ними.
Мэллори опять закатила глаза.
Грифону путешествие не нравилось. Его тело натыкалось на все кочки и пеньки, встречавшиеся им по пути, поскольку дети не могли поднять брезент повыше. Иногда приходилось останавливаться и дожидаться, пока Саймон успокоит беднягу, и лишь потом снова тащить. Казалось, путь до дома занял целую вечность.
