Джеймс Клеменс - Звезда ведьмы
Кое-кто возражал.
— Нельзя рисковать всем, чтобы сохранить одну-единственную жизнь! — спорил Эр’рил.
Но Элена наотрез отказалась действовать впопыхах, и ее советник вынужден был согласиться. Однако сейчас он стоял рядом с топором в руке. Два стражника застыли за его спиной с ведрами, наполненными горючим маслом, и зажженными факелами. Эр’рил не собирался полагаться только на магию, если возникнет опасность.
Ведьма тоже не собиралась проявлять безрассудство. Она взяла с собой Кровавый Дневник, спрятав его в сумку на лямке. Этой ночью луна будет полной. В ее свете книга откроет окно в Пустоту, позволяя Элене обратиться к безграничной силе духов, обитающих в ней. Прохладный вечер вынуждал девушку дрожать. Но она собиралась прибегнуть к источнику магии только в случае крайней необходимости.
— Луна всходит, — произнес голос у нее за спиной.
Очнувшись от размышлений, Элена обернулась и увидела Арлекина Квэйла, стоящего на посыпанной гравием садовой дорожке. Ни один из десятков колокольчиков на его одежде не звякнул, когда разведчик подошел и встал неподалеку, засунув руки в карманы. Его бледная, отливающая синевой кожа сияла в свете факелов.
— Что ты тут делаешь? — резко бросил Эр’рил.
Арлекин пожал плечами, вытащил трубку и принялся пальцем уминать табак.
— Я услыхал о ребенке и о дереве. Поэтому пришел, чтобы предложить помощь, если понадобится.
— У нас хватает помощников и без тебя, — угрюмо ответил Эр’рил.
— Тогда будем считать, что я обожаю прогулки при луне.
Он раскурил трубку и отошел в сторону, повернувшись спиной к воину равнин.
Элена хмуро глянула на Эр’рила и, поравнявшись с Квэйлом, тронула его за локоть. Арлекин покинул собрание слишком быстро, и она не успела поблагодарить человека, рисковавшего жизнью, чтобы раздобыть страшные новости. Ну, хоть сейчас надо исправить ошибку…
— Спасибо, — просто сказала она.
Коротышка кивнул. Его яркие золотистые глаза не выражали ничего. Вдруг позади со стуком распахнулась дверь, на пороге возник темный силуэт. Элена вздрогнула от неожиданности.
— Твой брат, не так ли? — Арлекин оглянулся через плечо.
Элена знала, что разведчик прав. Она отправляла пажа, чтобы привести Джоака. Из них всех он ближе всех соприкоснулся с темной магией. Если где-то здесь затаилась порча, его присутствие может оказаться весьма полезным. Джоак едва волочил ноги, тяжело налегая на посох.
— По виду он больше похож на твоего дедушку, — процедил Арлекин, сжимая мундштук в зубах.
Но брат ведьмы не расслышал слов коротышки. Элена же придала своему лицу выражение безмятежности. Хотя даже по прошествии времени облик внезапно постаревшего Джоака приводил ее в замешательство.
— Спасибо, что пришел, — сказала она и представила Квэйла.
Джоак кивнул, подозрительно глядя на незнакомца. Если выбирать, кто более недоверчив и насторожен — Эр’рил или Джоак, неизвестно, кто победит.
— Что случилось, Эл? — спросил он.
Девушка как можно короче объяснила. Джоак искоса, но очень внимательно смотрел на коа’кону.
— Это правильно, что ты послала за мной, — проскрипел он, когда она умолкла. — Неважно, какая магия зреет в этих темных бутонах, следует держаться настороже, — шагнул он к дереву.
— У нас есть оружие, и магическое, и обычное.
— Хорошо, хорошо… — Джоак мельком глянул на топоры и ведра с маслом.
Он погладил ладонью поверхность посоха. Элена обратила внимание на перчатку из телячьей кожи. Постарев, ее брат плохо переносил ночную прохладу.
— Пришла пора, — Ни’лан вышла вперед, держа Родрико за руку. — Луна почти взошла.
Над крепостными зубцами сияла половина луны. Но это ненадолго. Элена сняла перчатки, обнажив рубиновую розу своей силы. Обе ладони до запястья окрасились в темно-красный цвет. Она сжала кулаки, направляя магию ведьмы из крови в руки. Глубоко внутри зазвучал хорал волшебной силы, но она подчинила ее своей воле. Правый кулак теперь пылал более ярко — огнем восходящего солнца, а левый окрасился в голубоватые оттенки лунного света. Холодный огонь и ведьмин огонь.
Пошарив на поясе, Элена вытащила кинжал, отделанный серебром и черным деревом, с рукоятью, вырезанной в виде розы. Кинжал ведьмы. Она приготовила его, чтобы в любой миг освободить магию своей крови и впустить неосязаемую мощь Пустоты в этот мир.
Но для начала она уколола кончик пальца и выступившей каплей крови смазала веки. Знакомый огонь опалил ее глаза яркой вспышкой. Теперь она видела мир совсем по-другому. Вроде бы все оставалось как прежде, но ее заколдованные глаза начали улавливать хитросплетения магических узоров. Она заметила серебристые сполохи стихийной магии в Ни’лан, в Мерике, даже в малыше Родрико.
Но наибольшее внимание привлекало дерево.
То, что совсем недавно казалось просто древесиной, теперь пылало внутренним огнем. Токи силы пронизывали ствол, уходили в ветви, расщеплялись в корнях. Незамутненная стихийная магия поступала прямо из земли, магия корней и почвы.
Она и помыслить не могла, что в таком маленьком дереве может быть заключена подобная мощь. Каждый бутон казался волшебным факелом, полыхая ярче, чем любая из звезд.
Невольно девушка усомнилась в правильности своего решения сохранить дерево.
Эр’рил почувствовал ее смятение.
— Ты в порядке? — спросил он.
Она кивнула, сдерживая дрожь. Если бы она высказала свои сомнения, то можно было сказать с уверенностью, что стандиец немедленно срубит дерево. Поэтому Элена просто махнула рукой.
Ни’лан опустилась на колени рядом с мальчиком и что-то прошептала ему на ухо. Родрико тряхнул головой, глянул на коа’кону и мгновенно разулся.
Элена пристально разглядывала его. Сильное пламя стихийного огня пылало у мальчика в груди. Но, что самое удивительное, четко виднелись серебристые связующие нити между стволом дерева и сердцем ребенка. Их магия была общей. Значит, Ни’лан совершенно права. Между этой парочкой неразрывная связь. И если срубить дерево, Родрико, вне всякого сомнения, погибнет.
Малыш ступил босыми ногами на землю, расправил плечи.
Глядя в небо, Ни’лан присела на корточки. Ее лицо выражало беспокойство. Луна продолжала восхождение среди звезд. Ни единого облачка не было видно. Только на горизонте клубилась над морем легкая дымка.
— Иди, Родрико, — сказала Ни’лан, беря в руки маленькую лютню. — Разбуди свое дерево.
Мальчик зашагал по взрыхленной земле, утопая по щиколотку. Оказавшись под кроной, он протянул руки к одному из закрытых бутонов. Не прикасаясь к цветку, мальчик сложил ладони «чашечкой» вокруг него.
