Александра Черчень - Курсовая и дипломная работа по обитателям болота. Дилогия
— Можно узнать более подробно, что из себя представляют пары «местный — переселенец»? — напрямую спросила я, а потом добавила: — Ну и, конечно, очень интересно, кем же вы обозначили меня. И про вышеупомянутые обязательства… подробнее, если можно.
— «Риа — рил»… — Он задумчиво побарабанил изящными пальцами по темной полировке стола. — Они вынуждены проводить вместе хотя бы один день в неделю для обмена энергией, которая помогает попаданцу выработать иммунитет. «Риале — риалан» — понятие гораздо шире. Камни создают узы. Потому, как правило, именно это используют, чтобы привязать сильного переселенца к аристократу высшего звена того сектора, в который он попал. Если риале — женщина, а риалан — мужчина, то это имеет еще одну грань. Вернее, ее вероятность.
Концовка мне не понравилась. Да и вообще… Я не являюсь той, к кому можно применять такое. Обычная, слабенькая, случайно попавшая в шаловливые лапки к Зеленой Богине.
— И что за грань? — решила пока не паниковать раньше времени. А вдруг я слишком плохо о нем думаю?
Феликс с сомнением на меня посмотрел, взял в руки лежащие на столе очки с зелеными стеклами и начал рассеянно водить пальцем по дужке.
— Эм… — Судя по всему, услышанное меня не порадует. — Это возможность более плотного тактильного контакта.
Класс!
— Феликс Ла-Шавоир, Болотный лорд сектора Малахит, — разъяренно зашипела я, резко поднимаясь и с громким хлопком ударяя ладонями по столу. — У последней гадюки совести больше! Мне рассказать, куда вы можете пойти с этими «возможностями контакта», или сами догадаетесь?!
Секунду ничего не происходило, но потом голубые глаза нехорошо сощурились, он тенью метнулся вперед, накрыл мои ладони своими и все так же тихо и невозмутимо продолжил:
— Каждый понимает в меру своей испорченности, Юла.
— Да как еще прикажете это воспринимать?! — взвилась я, пытаясь выдернуть руки из его хватки и не краснеть оттого, что резкое, немного вытянутое лицо мужчины оказалось вдруг совсем рядом. От него горьковато пахло полынью и хризантемами.
Он отстранился так же стремительно, как и оказался рядом.
— Сядьте! — Он дернул бровью, а когда я попыталась сесть на свое прежнее место, то покачал головой и указал на кресло около самого стола. Я сочла за лучшее сейчас уступить.
— Дайте руку. — Он протянул ладонь и требовательно на меня посмотрел. Пальцы коснулись его руки сами, не успев согласовать это решение с мозгом. Он осторожно погладил мое запястье, и я вздрогнула от прохлады прикосновения. — Вот причина.
— В чем? — Понимание ситуации не спешило ко мне на всех парусах.
— Вы теплая, — снисходительно улыбнулся болотник. — На ощупь приятная.
— Нет, Элливир был прав, вы все-таки извращенец!
— Я — кикимор! — не выдержал поклепа Феликс. — И по определению — хладнокровный. Но в роду у меня богиня Земли, а значит, во мне есть тяга ко всему… теплому.
Лягушечка ты моя зеленая! А я Иванушка?! А что? Шкурку вот меняет и становится хоть и не красавцем, но вполне привлекательным. Василисушка!
Господи, да, я хотела в жизни сказки! Но не надо же понимать все так буквально!
— И что теперь?
— Ну… — неуверенно посмотрел на меня болотник, потом развел руками и продолжил: — Юлия, скажу честно… Никуда вам от меня не деться. Я привык получать желаемое. А хочу я грелку. И, оцените благородство, не постельную!
— Вот уж огромное спасибо, — едко ответила я. — Не понимаю своих функций!
— Просто быть рядом, — немного устало вздохнул он. — И позволять касаться.
— Получается, я кошкой буду? — тупо поинтересовалась я. — А что? Лежи, урчи, жди, пока устанут гладить, и удовольствие получай!
— Урчать не обязательно. — Мужчина немного подумал, а потом царственно разрешил.
— У кошек есть еще одно свойство. — Все же я высвободила из руки мужчины свою ладонь, которую он нехотя отпустил. — Они всегда гуляют сами по себе.
— Так кто мешает? — пожал плечами надменный аристократ, уверенный в своем праве. — Гуляйте, но помните, где дом и хозяин.
Ах ты, жаба болотная!
— У кошек хозяев нет, — сухо поведала я. — А есть когти и зубы, и их они запускают в руки, которые не согласны ощущать! — Потом еще немного подумала и закончила: — А также они имеют свойство гадить в тапки совсем уж неугодным и непонимающим.
Кикимор уставился на меня с таким ужасом, что я не выдержала и истерически рассмеялась.
— Юля, может, воды? — любезно спросил Феликс. — Вы как-то слегка неадекватно реагируете…
Дайте мне воды… И побольше. Интересно, а кикиморы тонут?
— Ну вот, на вас не угодишь! — на полном серьезе негодовал зеленый. — Никаких неприличных предложений, взамен едва ли не весь мир на блюдечке, а вы?!
Все звучало так складно, красиво и обоснованно, что мне почему-то неописуемо захотелось его куда-нибудь послать…
— Вы поймите, это уже неприлично!
— Вот как! — Кикки снова подался вперед и вкрадчиво продолжил: — Тогда мы с вами некоторую часть вчерашнего дня провели в кра-а-айне неприличном виде, в общественных местах и, хочу отметить, с вашего полного согласия!
Это он про то, что за руку меня вчера таскал. И крыть нечем. Но какое же это неприличное?! Вот сегодняшнее предложение — это да, а вчера… мелкая вольность! Да и я думала, что тут так принято, вот и не дергалась.
— Хорошо, — устало кивнула я в ответ. — Если на том же уровне, то ладно.
— Еще и волосы, — внес коррективы кикимор.
— Не отдам! — решительно покачала головой.
— Я и не забираю! — возмутился Феликс. — Просто интересно, какие на ощупь… У нас они более толстые и жесткие…
Как же я устала спорить…
— Не сразу, — почти попросила, признавая полную капитуляцию перед зеленым захватчиком. М-да. Звучит почти как сводка ужасов про НЛО.
— А теперь давайте о хорошем! — радостно провозгласил изворотливый мерзавец, который добился всего, чего хотел на данный момент. — О положительных сторонах статуса «риале».
Я откинулась на спинку кресла и приготовилась внимать плюсам моего поражения.
— Первое и, наверное, основное. — Довольный Феликс весело меня оглядел и провозгласил: — Вы не умрете!
— Совсем никогда? — озадачилась я и честно ответила: — Не сочтите за неблагодарность, но не заинтересована.
— Не то чтобы никогда, — побарабанил пальцами по подлокотнику кикимор. — Просто продолжительность вашей жизни теперь равна моей.
— А сколько вы живете? — не теряла подозрительности я. Не хотелось бы жить вечно… Чем я все это немереное время буду заниматься?!
