Дарт Лонгботтом (СИ) - "Добрый Волдеморт"

Зал Визенгамота даже близко не дотягивал до тех мест, где привык работать Палпатин. Всё окружающее казалось ему жалким и убогим. Зал, в который помещалось едва ли триста человек, и эти деревянные кресла с жесткими спинками.

«Смирись! — бывший император в который раз дал себе мысленную оплеуху. — Ты теперь здесь, и этого не изменить. Просто прими новую жизнь и работай дальше». На краткую секунду ему безумно захотелось зажечь световой меч и порубить сидящих вокруг ничтожеств на дымящиеся куски мяса. Жаль, что в этом мире меча у него не было.

На месте председателя Визенгамота сидел колоритный пожилой мужчина, в котором Палпатин узнал Альбуса Дамблдора, самого сильного волшебника Англии.

Убелённый сединами маг в синей мантии, расшитой золотыми звёздами, своим попугайским нарядом, вероятно, эпатировал публику. А может быть, давал понять, насколько ему плевать на условности и авторитеты окружающих его людей.

Этот человек сразу не понравился Палпатину. Было в нем что-то от джедаев. Шив всегда думал, что слишком яркий свет слепит, заставляя своих адептов быть нетерпимыми и категоричными. Он считал, что из-за этого джедаи проморгали появление ситхов у себя под боком, за что в итоге и поплатились.

«Значит, и этот потрёпанный жизнью старик проиграет, — ухмыльнулся про себя Палпатин. — Лучше сразу показать всем, что я теперь не одна из бессловесных бант великого светоча Англии, а ранкор, готовый его сожрать».

К большому сожалению Палпатина, вторая по силе партия, состоящая из представителей древних семейств, тоже ему не нравилась. Эти разумные выступали за геноцид обычных людей в угоду волшебникам. Если бы ситхи захотели вырезать всё население Корусанта, они бы, вероятно, справились с этой задачей. Но Великая Сила, какой же нормальный пастух бездумно режет своих овец? Подобная глупость просто не укладывалась в голове бывшего императора галактики. Поэтому идеи так называемых «тёмных» не вызывали у ситха ничего, кроме презрения и рвотного рефлекса.

— Фрэнк, ты что, заснул? — легонько толкнула его в плечо Амелия Боунс. Женщина сидела рядом и с улыбкой разглядывала Палпатина, который прикрыл глаза, размышляя о местной политике.

— Нет, конечно, Амелия, это очень интересное обсуждение, — притворно возмутился Палпатин. Он посмотрел в сторону, где здоровяк Гойл разевал рот, и тоже непроизвольно зевнул.

Боунс прыснула как девчонка и поспешно закрыла лицо руками. С трудом справившись со смехом, она лукаво посмотрела на Палпатина.

— Да уж. Очень заметно, насколько ты заинтересован в обсуждении.

— Я ожидал от Визенгамота несколько иного, — вздохнул Палпатин.

— Ну, иногда происходят более интересные вещи, — хмыкнула Боунс. — После обсуждения особенностей хитроумия шотландцев состоится суд над неким Хавьером Степлтоном. Этот не очень умный магглорождённый волшебник зарабатывал на пропитание, неплохо освоив «конфундус» и вовсю применяя его на простецах. Магглорождённые волшебники часто зарабатывают таким образом, как ты знаешь. Но тут Степлтону захотелось больше денег. И ладно бы он придумал, как это сделать незаметно. Но нет, кретин отправился в самый крупный банк Лондона и заколдовал кассира на глазах у толпы простецов. Представляешь? Естественно, сработала сигнализация, и через минуту там был наряд Аврората с кучей министерских обливиаторов. Скандал вышел знатный, дошло даже до маггловского премьер-министра. В общем, теперь идиоту грозит пять лет Азкабана за нарушение Статута Секретности.

Палпатин только изумлённо покачал головой.

В этот момент Дамблдор предложил сделать выбор: проголосовать за новшества производителей котлов или поддержать протест гильдии зельеваров. К всеобщему удовольствию, победили зельевары. Лишиться поставок качественных зелий в угоду жадности шотландцев не желал ни один из членов Визенгамота. Решение было единогласным.

После того как шум утих, и волшебники были готовы продолжать работу, настало время события, о котором говорила Боунс.

— Пригласите мистера Степлтона, — звучно приказал Дамблдор.

Из боковой дверцы сотрудники ДМП ввели закованного в цепи мужчину. Тот нервно смотрел по сторонам и не сопротивлялся, когда его подтащили к стулу, стоявшему посредине зала. Авроры споро пристегнули цепи к специальным креплениям и стали по бокам обвиняемого, держа палочки наготове.

— Мистер Степлтон, — произнёс Дамблдор, с укором глядя на преступника. — Расскажите вашу историю Высокому суду. Как вы решились нарушить Статут Секретности?

Тот прокашлялся, глядя на Дамблдора, и зло выпалил:

— Для магглорожденных нет нормальной работы в вашем мире! В Министерство магии простому волшебнику даже на должность уборщика устроиться нельзя. Идти в Лютный, так там таких, как я, и так хватает-то. Что ещё остаётся? Устроиться после Хогвартса в обычном мире на нормальную работу тоже не выйдет, образования-то у нас нет никакого! Меня даже грузчиком в магазин не взяли, с тремя-то классами начальной школы. Решили, что я преступник или идиот!

— Я понимаю тебя, мой мальчик, — тяжело вздохнул Дамблдор. — Это, конечно, и наша вина. Однако ты нарушил основополагающий закон магического мира — Статут Секретности. Простые люди не должны узнать о волшебниках. Это может плохо кончиться для всех.

— Идите к чёрту, директор! — сплюнул мужчина. — Вы нам постоянно твердили, что в волшебном мире все находятся в равных условиях. Что мы такие же маги, как и чистокровные. Вот только на проверку-то всё оказалось совсем не так! Нас здесь никто за людей не считает!

— Да хватит уже слушать это животное, господа! — крикнул со своего места Крэбб, который вальяжно раскинулся в кресле справа от Малфоя. — Никому не позволено нарушать Статут Секретности! Давайте поскорей отправим его туда, где он осознает свои ошибки. В Азкабан, например! И пойдём наконец обедать, — вполголоса добавил здоровяк, ухмыльнувшись на одобрительный кивок старого приятеля Гойла, сидевшего с другой стороны от Малфоя.

Многие волшебники поддержали Крэбба согласными выкриками. Их становилось всё больше, и через минуту Дамблдор с печальным видом заговорил:

— Мистер Хавьер Степлтон приговаривается к заключению в Азкабан на срок четыре года и одиннадцать с половиной месяцев, так как полмесяца он уже провёл в камере аврората.

— Будьте вы прокляты, твари! — крикнул напоследок Степлтон извиваясь. Его голос заглушили свист и улюлюканье чистокровных волшебников.

На него тут же наложили заклинание немоты, и через минуту беснующегося мужчину вытащили из зала авроры под похоронный звон цепей.

— Да, проблема магглорождённых с каждым годом становится всё острее, — сказала Боунс, перекрикивая шум, и посмотрела на задумчивого Палпатина. — Таких, как Степлтон, действительно много. Магглорождённые часто не могут найти здесь работу, но и у себя они редко когда нормально устраиваются. А волшебная палочка — это же такой соблазн. Кажется, что с помощью колдовства можно сразу стать богатым и знаменитым. А ведь в Хогвартсе на маггловедении учат, что нарушение Статута Секретности карается Азкабаном! Беда, что большинство выходцев из мира простецов этот предмет не посещают. Они почему-то уверены, что им там будут рассказывать о том, что и так все знают.

Шив задумчиво кивнул. Вот и первая болевая точка местного общества — магглорождённые пользователи силы. Палпатина поражало, насколько глупо разделять форсюзеров на чистокровных и простецов. Могущественные представители обеих сторон силы нередко вырастали на какой-нибудь помойке. Тут он чуть не сплюнул, вновь вспомнив Скайуокера. Эх, потенциал у мальчишки был невероятен, вот только мозгов не хватало, это да. Когда Энакин стал Дартом Вейдером, в нём всё равно можно было заметить черты нищего оборванца с Татуина. Но это нисколько не мешало Вейдеру побеждать джедаев любого происхождения — будь то обычный человек или член правящей семьи звёздного скопления. Сила уравнивает всех.

Между тем Дамблдор приложил палочку к горлу и на весь зал сообщил, что текущее собрание подошло к концу. Многие члены Визенгамота стали переговариваться, обсуждая прошедшее заседание. Партия аристократов организованно поднялась, и все начали спускаться к выходам.