Евгения Федорова - Жертвы времени (СИ)
Поднатужившись, я выдернул помятый, покрытый царапинами бидонов. Железо громыхало о камень, звук этот раздражал, шепот дракона тревожил:
Беги оттуда! Они идут. Скорее!
Перехватив бидон за широкое горло, я поспешил прочь, вытащив свой нож, но так и не увидел фантомов. То ли они были заняты другим, то ли не посмели на меня напасть. И лишь когда я залез на Мрака и мы стремглав взмыли в воздух, я увидел под собой неверные силуэты призраков времени, мечущиеся по развалинам в закатных лучах солнца.
Мы летели к горам. Зеленый дракон следовал за нами. Изредка я оглядывался и тогда в сумерках видел зеленоватое свечение. Я никогда не задумывался о том, что он по сути своей является всего лишь сгустком энергии. В этом мире все оказалось так сложно, я не мог всего понять, но так хотел! Он был духом, тем богом, которому могли бы поклоняться древние, но с тем я ощущал его плотность, в нем горело пламя, которое согревало меня ночью в лесу.
Ночь, она уже подходила к концу, когда Мрак приземлился среди других драконов. Там, на траве, скрестив ноги, сидел Мастер.
— Всегда знаю, когда ты приближаешься, — сказал он сдержанно. — Подумал, может, тебе понадобится моя помощь?
— На этот раз я цел, — усмехнулся я, спускаясь вниз и опуская на траву тяжелый бидон.
— Ты за этим летал? — Мастер не ответил на мою улыбку. — Не думал, что ты умеешь доить коров. Говорят, что к вымени лучше прикасаться женским рукам, они нежнее.
— Это вода из ручья…
Мастер тихо присвистнул, глядя куда-то вдаль. Он и думать забыл об источнике. Это ничего, ведь и я вспомнил о нем не сразу, лишь после того, как в видении сам напомнил магу: все, что нас связывает, еще живо. И ручей все так же течет по холодным горным камням.
— Выходит, я не ошибся в ту злополучную ночь и сделал то, что было действительно необходимо? — маг, казалось, спрашивал меня.
— Все, что сделано не во имя разрушения, верно.
— Это упрек?
— Нет, не упрек, — я наклонил голову, — пора совмещать миры, надо выпихнуть фантомов обратно.
— Жаль, что другой выход остался для нас тайной, — грустно сказал Мастер.
— Мир идет по своему пути так же, как и мы…
Тихо зашелестела трава, сгустилось свечение и на траву шагнул зеленый дракон. Мастер с секунду колебался, а потом подошел и бесцеремонно, будто старого друга, обнял его за шею.
— Уцелел, — прошептал маг.
— Я могу о себе позаботиться, — прищурив глаза, напомнил дракон леса. — Но я устал от этого мира, вы готовы?
— На закате, — согласился Мастер. — Когда уйдет день, а ночь еще не наступит. Мы сделаем все, что сможем, чтобы удержать людей целыми и указать им путь.
«А я, — подумал я мстительно, — возьму с собой всех мертвецов…»
Я пил тогда совсем один,
Никто не поднял в ночь бокала,
Когда сгорал в надеждах мир,
Когда Молитва отзвучала.
Я пил за тех, кто не восстал,
Кто защитить свой век не в силах.
За тех, кто грустно промолчал,
Взглянув в глаза мои учтиво.
За лесть я пил и за любовь,
За горе и людское счастье.
За все, что в жизни не сбылось,
За все, что вне пределов власти.
Холодный ветер дул в лицо
И слезы взгляд мой помутили
Я поднял красное вино…
Свеча потухнет…
мир застынет.
Глава 22. Слияние миров
Воды, которую я привез, как раз хватило, хотя в бидоне ее было куда больше, чем крови в моем тщедушном теле. Мастер с Северным радовались ей как дети, оживленные пакетом конфет. На мой вопрос Недгар, меняющий повязку на бедре — мне от него опять достались одни упреки — пояснил, что они рады в первую очередь тому, что нет необходимости причинять мне вред.
— То, что нас всех ждет впереди, не потерпит равнодушия, — сказал лекарь. — Для этого потребуется сила и желание жить, но возьми они у тебя всю кровь, что бы осталось от тебя, Демиан? Усталость и равнодушие.
— Я бы пополнил состав призраков в подземелье Форта, — согласился я. — Думаешь, город удастся восстановить?.. Там?
— Есть вопросы, которые лучше задавать Северному в силу его глубокого возраста, — хмыкнул врач. — Расскажешь, что произошло?
Он смотрел на меня пытливо, как бывало смотрел Оружейник, будто действительно видел, но теперь я знал наверняка, что это — всего лишь догадки и подозрения. Пока я не откроюсь, не сделаю шаг к нему, мои мысли будут недоступны никому из живых. Кроме Мастера.
— Просто привез воду, — сказал я твердо. — Немного задержался, все еще надеясь найти выживших.
— Глупо, — подытожил Недгар.
— Нашел лесного дракона, — возразил я.
— Пожалуй, что так… Демиан, сейчас уже ничего изменить нельзя, но когда все закончится, с твоей ногой придется повозиться. Хромота сама не пройдет. Если бы ты послушался меня с самого начала и не вставал…
Я скривился, и врач осекся.
— Тебя это не тревожит, да?
— Если ты об этом, то я намериваюсь остаться в живых, — сказал я как можно убедительнее. — Особенно теперь, когда понимаю, каковы ставки на самом деле. Я не допущу повторения, слышишь?
— А я верю, — легко согласился Недгар. — Отдохни до вечера.
Он уже подошел к двери, когда я спросил тихо:
— Маги не расскажут, да? О том, что ждет людей, если они потеряются?
— Нет, страх лишь навредит им, — согласился Недгар. — Северный так считает.
— И ничего, что они обрекают людей на жуткую участь? Те будут радостно переглядываться в ожидании, когда кошмар, наконец, закончится, а впереди… вечность?
— Что же, такая смерть, верно, лучше, чем от прикосновения фантома.
— Но та жизнь, что ждет их впереди…
— Иллюзии, вот что их ждет, — мягко поправил Недгар. — Не муки, не плен. Призраки города помнят себя, но не помнят иного мира. Их нежизнь не так уж страшна, как тебе чудится, благодаря Хозяину Форта, а он вряд ли останется здесь. Надеюсь на это, — зачем-то добавил лекарь. — Теперь отдохни, с закатом тебя разбудят…
Маги и люди собрались вокруг драконов. Впервые я увидел всех выживших, всех вместе.
Я старался не смотреть им в глаза, я вообще ни на кого не смотрел. Всякий раз, когда я оглядывался, натыкался на ищущий взгляд Моралли, и от этого мне становилось тошно и стыдно. Она ждала поддержки, но я, переполненный ожиданием, не находил в себе сил, чтобы хотя бы попытаться ей что-то предложить.
Люди верили магам, они хоть и волновались, но были уверены, что все пройдет как задумано, ведь с ними их главная надежда, их спасители. И только немногие знали, что может произойти…
