У Чэн-энь - Путешествие на Запад. ТОМ III
– Почтенный дедушка! Позволь мне приветствовать тебя!
Между тем старец, все еще дрожа от страха, с трудом поднялся на ноги, опираясь на посох, и, убедившись в том, что Сунь У-кун ушел, собрался было удалиться. Однако, увидев Чжу Ба-цзе, он еще больше перепугался и забормотал:
– О небо! Что за кошмары мне мерещатся нынче! Злые чудища одно за другим появляются передо мной! Только что здесь был ужасный монах, урод уродом, но в облике его все же было что-то человеческое, хотя бы три доли, а этот… вот уж не думал, что у монаха может быть рыло, как у свиньи, уши, словно опахала, лицо чернее чугуна и вдобавок ко всему длинная щетина на загривке. В нем и одной доли человеческого не найдешь!
– Дедушка, чем ты так недоволен? – смеясь, спросил Чжу Ба-цзе, подходя к старцу, – или я тебе не понравился чем-либо?… Почему ты на меня так смотришь? Я, конечно, безобразен, слов нет, но потерпи немного, увидишь, как я тебе понравлюсь, если ты хоть немного меня узнаешь.
Старец, услышав человеческую речь, так удивился, что даже заговорил:
– Откуда ты явился? – спросил он.
– Я второй ученик Танского монаха, – отвечал Чжу Ба-цзе, – мое монашеское имя Чжу У-нэн, или Чжу Ба-цзе. До меня к тебе приходил Сунь У-кун, мой старший брат в монашестве. Наш наставник остался очень недоволен им, за то что он был дерзок с тобой, дедушка, не расспросил тебя обо всем как следует, а потому велел мне предстать перед тобой, поклониться и разузнать, что здесь за горы, какие пещеры, кто из дьяволов-оборотней обитает в этих пещерах, где проходит большая дорога на Запад. Прошу тебя, дедушка, потрудись мне ответить!
– А ты не шутишь? – спросил старец.
– Я сроду никогда не зубоскалил, – серьезным тоном отвечал Чжу Ба-цзе.
– Только не вздумай быть таким же хвастуном, как тот монах, который только что приходил ко мне, – строго предупредил старец.
– О нет, я на него не похож, – уверенно произнес Чжу Ба-цзе.
Опершись на посох, старец стал рассказывать.
– Эти горы тянутся на восемьсот ли и называются горами Диковинного верблюда. В горах есть пещера, которая тоже называется пещерой Диковинного верблюда. В этой пещере живут три дьявола-мары.
Тут Чжу Ба-цзе сплюнул и перебил старца:
– Э! Да ты, я вижу, старик, чересчур осторожный! Взял на себя труд предупредить нас о каких-то трех дьяволах-марах!
– А ты разве не боишься? – недоверчиво спросил старец.
– Скажу тебе без обмана! – задорно ответил Чжу Ба-цзе. – Этих трех дьяволов мы втроем сразу же прикончим: одного убьет Сунь У-кун своим посохом, другого – я своими граблями, у нас есть еще и меньшой брат, который своим посохом убьет третьего. А когда всех троих дьяволов мы уложим, наш наставник перейдет через гору – вот и все! Чего тут особенного?
– Я вижу, что и тебе все нипочем! – засмеялся старец. – Так знай же, что эти дьяволы обладают огромной волшебной силой. Кроме того, в их распоряжении множество бесов и бесенят: на южных островах – пять тысяч, на северных – тоже пять тысяч, у восточных ущелий – десять тысяч, да на за – падных – десять тысяч. Дозорных насчитывается не то четыре, не то пять тысяч, вход в пещеру охраняют десять тысяч; истопников не перечесть, да и дровосеков тоже несметное количество, а всего наберется, пожалуй, сорок семь или сорок восемь тысяч. Все они с именными знаками и имеют при себе таблички, на которых значится, кто они такие, эти бесы, а находятся они здесь только для того, чтобы пожирать людей.
Эти слова повергли Дурня в такой ужас, что он задрожал всем телом, повернул обратно, а приблизившись к своему наставнику, прежде чем дать ответ, отложил в сторону грабли и отправился по большой нужде.
Сунь У-кун сердито прикрикнул на него:
– Ты что это присел там на корточки, вместо того чтобы отвечать наставнику?
– Ничего не поделаешь, от страха приспичило, – оправдываясь, произнес Чжу Ба-цзе. – Да и рассказывать нечего, лучше скорей убираться отсюда подобру-поздорову, если жизнь не надоела!
– Эх ты, Дурень, – укоризненно сказал Сунь У-кун. – Я ходил – ничуть не испугался, а ты пошел, так со страху рехнулся!
– Расскажи, наконец, что ты узнал, – попросил Танский монах.
И Чжу Ба-цзе исполнил его просьбу.
– Старец сказал, что эти горы тянутся на восемьсот ли и называются горами Диковинного верблюда. В них есть пещера, которая тоже называется пещерой Диковинного верблюда. В этой пещере хозяйничают три старых дьявола-оборотня, а у них в распоряжении сорок восемь тысяч бесов и бесенят, которые только тем и занимаются, что пожирают людей. Если мы хоть чуть-чуть углубимся в эти горы, то станем добычей дьяволов, и они нас сожрут живьем. О том, чтобы двигаться дальше, даже и думать нечего!
У Танского монаха от этих слов мурашки по спине забегали.
– Сунь У-кун! – сказал он упавшим голосом. – Как же нам быть?
– Успокойся, наставник! – улыбаясь, отвечал старший ученик. – Все это не так уж страшно! Может, здесь и в самом деле есть несколько оборотней, но они, конечно, не так могучи, как представляют себе здешние жители, которые очень их боятся. Не забывай, что я с тобой!
– Брат! Что ты говоришь! – обиделся Чжу Ба-цзе. – Я ведь не такой, как ты. Я разузнал всю правду, как она есть, без малейшего обмана и лжи. Здесь все горы и долины кишат дьяволами-оборотнями, так что продолжать путь никак нельзя.
– Перестань трусить, дурак мордастый! – зло посмеиваясь, остановил его Сунь У-кун. – Чего зря пугаться? Если даже вся эта гора переполнена дьяволами-марами, то стоит только мне, старому Сунь У-куну, пустить в ход свой посох, и не пройдет половины ночи, как не останется в живых ни одного.
– Ай-ай-ай! И не стыдно тебе! Нечего зря хвастаться! Ведь на одну только перекличку всех бесов потребуется семь или восемь дней! А ты хвалишься, что перебьешь всех до одного за такой короткий срок? – насмешливо произнес Чжу Ба-цзе.
– А как, ты думаешь, я буду их бить? – спросил Сунь У-кун.
– Ну как, очень просто: ты будешь их ловить, валить наземь, связывать веревками, околдовывать, чтобы они не могли пошевельнуться. Но как бы проворно ты ни действовал, все равно так быстро с ними не разделаешься!
Сунь У-кун рассмеялся.
– Мне не нужно будет ни ловить, ни хватать, ни вязать! Я возьму посох за оба конца и крикну ему: «Расти!» И он сразу же вытянется в длину на сорок чжан, потом я помахаю и велю: «Стань толще!» И он станет восемь чжан в обхвате. Тогда я покачу его по южному склону горы, и он сразу же придавит пять тысяч бесов; затем покачу по северному и там передавлю пять тысяч. Затем прокачу его с востока на запад и, пожалуй, все сорок или пятьдесят тысяч бесов сразу же превратятся в кровавое месиво и смешаются с грязью!
