Элдон Томпсон - Алый меч
Когда мальчик вернулся с кувшином, Деррег, император Куурии, владыка Моритила, был мертв.
Глава 40
Лагерь лежал в ночной темноте. Он укутался в плащ, накрылся капюшоном, так что видно было только лицо. Люди, одетые точно так же, тесными группами сидели вокруг почти погасших от непрерывного дождя костров. Никто не взглянул на него, никто не подошел. Именно этого он хотел.
— Торин!
Он обернулся. На плаще окликнувшего его мужчины красовалась брошь с кабаньей головой — герб Дракмара.
— Караульные, наверное, тебя не заметили, — сказал юный барон, не скрывая своей радости. — С тобой все в порядке? Как остальные?
Он пожал протянутую руку.
— Я пришел первым. Где она?
— Мариша? Да все хорошо. Раненых лечит, где ей еще быть.
— Мне нужно увидеть ее.
Барон был несколько озадачен таким поведением, но, махнув рукой, позвал его за собой.
— Тише. Не хочу привлекать внимания.
— А, понимаю, — согласился барон. — Пошли.
Вместе они прошли между группами беженцев, которые только сегодня пришли из Моритила. Многие не спали и сидели молча наедине со своими переживаниями. Любимые прижимались друг к другу, матери успокаивали детей. Кто-то лечил царапины и ссадины. Путешествие у них выдалось невеселое, и конца ему видно не было.
— Что случилось? Командующий Трой встретился с вами?
Собеседник покачал головой.
— Позже, приятель.
Барон тревожно взглянул на него и замолчал.
Проводник завел его вглубь лагеря, где не было ни палаток, ни шатров. Раненых для безопасности собрали в центре. Многие лежали под грубо сколоченными навесами. Из-под одного такого навеса и вышла Мариша. Ее лицо было таким же ясным и красивым, каким он его запомнил.
— Мариша! — окликнул ее барон.
Она оглянулась и, заметив Джерома, бросилась ему на шею.
— Я уже не надеялась, — прошептала она, крепко прижавшись к его плечу. Через мгновение она отстранилась. — Что-то не так? Ты ранен?
— Мариша, — сказал он и улыбнулся, — нам нужно поговорить. Наедине.
Девушка посмотрела ему в глаза.
— О чем?
Он взял ее за руку и оглянулся на барона.
— Пожалуйста, проследи, чтобы нам не мешали.
Барон кивнул.
— Я буду неподалеку, а потом заступлю на караул. — Невик нахмурился, что-то тревожило его. — Да помогут нам боги.
Джером не ответил и увел Маришу за собой.
Вместе они прошли той же дорогой, по которой барон и привел его, а потом отправились дальше на восток, прочь от лагеря. Никто, даже караульные, не обратили на пару внимания. Солдаты всматривались в горизонт в поисках всадников, которые могли принести вести о приближении врага. Мариша крепко держала Джерома за руку, но не нарушала молчания.
Добравшись до беженцев, он повернул на север и повел Маришу через невысокие холмы к роще. Они отошли на сотню шагов. Когда огни лагеря исчезли из виду, он остановился на окруженной елями поляне.
— Джером, ты меня пугаешь, — сказала девушка, оглядываясь вокруг.
Ветви задрожали, и из деревьев вышли солдаты. Одетые в черное наемники обнажили оружие.
Мариша ахнула от испуга и повернулась к Джерому. Колдун расхохотался. Лицо Джерома начало таять и на глазах приняло первоначальные свои очертания.
Огромная каменная рука зажала девушке рот, заглушив крик.
* * *Невик уселся у костра рядом с оставшимися в живых командирами, взял свою долю черствого хлеба и подгоревшего мяса и, поморщившись, откусил кусок. Скорее всего до Суариса лучшей пищи все равно не будет.
— Капитан Имз умер, сэр.
Невик поднял глаза на своего горбоносого лейтенанта Хемана, который сам в этот день потерял три пальца на левой руке. Имзу повезло меньше — ему полностью раздробило бедро. После перевязки капитан протянул довольно долго и покинул город вместе с остальными, отказавшись даже от повозки. Но, навестив его час назад, Невик сразу все понял.
— Оставим насыпь в его память. Других тоже надо похоронить. Не хочу, чтобы мои люди достались куурианским стервятникам.
— Как прикажете, барон. Я займусь этим.
— Не беспокойтесь, лейтенант, — сказал Невик, заметив, как поморщился от боли Хеман, поднимаясь на ноги. — Вы ранены. Я сам обо всем позабочусь.
Барон как раз покончил с ужином, когда спешно подъехал караульный. Парнишка соскочил с коня и быстро отдал честь.
— Господин, прибыл король Торин.
— Да, капрал. Я уже видел его.
— Господин?
— Я отвел его к даме. Они вместе.
Караульный озадаченно поглядел на барона.
— Господин, я встретил его за восточным постом и поскакал вперед, чтобы предупредить вас.
Невик с недоумением посмотрел на парнишку.
— Он ехал верхом?
— Да, господин. В сопровождении двух сотен солдат. Они остановились, и генерал Мальтик доложил о положении арьергарда.
Пришла очередь Невика смутиться.
— Но, если он еще не доехал… — Барон замолчал, и ужас медленно овладел им. — Ты уверен, что Торин остался со своими людьми?
— Да, господин.
— Объявить тревогу.
— Господин?
— Объявить тревогу! — заревел Невик и помчался через лагерь.
* * *Двести бойцов. Все, что осталось от двух тысяч. Каждый старался поздравить его с успешным маневром, который позволил завершить эвакуацию людей из города. У Джерома же из головы не выходили восемнадцать сотен человек, которые остались лежать на грязных и промокших холмах восточной Куурии — и еще жены, родители и дети, перед каждым из которых ему предстояло держать ответ.
Безумие, вот что это. Они все погибли, и Меч давно оказался бы в руках врага, если бы не Трой и его кавалерия из Суариса. Белокурый командующий догнал их некоторое время назад и сообщил, что драконы вновь повернули на юг к Моритилу. Собирались они занять город или превратить его в руины было неизвестно, но Моритил уже опустел.
Оказалось, что Невик сообщил Трою о незавидном положении Джерома. Трой со своими кавалерийскими батальонами уже несколько дней охранял дорогу между Суарисом и Моритилом с тех самых пор, как его король получил известие от Имперского совета о положении дел. Когда появились первые беженцы, они оказали помощь охранявшим их с тыла отрядам. Услышав позже от барона Дракмара об отчаянном маневре Джерома, он немедленно отправился со своими всадниками к нему на выручку.
Ночь пройдет спокойно, заверил их Трой. Лазутчики сообщат о любых передвижениях врага, и до рассвета судьба Моритила станет известна. Всех рады были принять в Суарисе, до которого, учитывая численность беженцев и прочие условия, оставалось два дня пути. На этот раз не стоит страшиться новой трагедии. За пять сотен лет своего существования город ни разу не сдался неприятелю. За его стенами все будут в безопасности.
