Людмила Музыка - Сын герцога
Он был невероятно старым. Не дряхлым, нет. Его деревья были сильны и величественны. И зеленые кроны над головой Джая так же тянули ветви к солнцу и теплу, радуясь каждому новому рассвету. Но ощущался этот лес действительно старым (точно такое же впечатление на молодого лорда произвел хребет мира – а эти горы были такими же древними, как и сам континент). И точно так же, как и его невидимый собеседник, этот лес был живым.
Но, даже понимая это, юноша не удержался и вздрогнул, когда услышал беззвучное:
"Что случилось, дитя? Зачем ты будишь меня раньше положенного срока?"
Это прозвучало медленно и тягуче. Так словно говоривший не успел толком проснуться. Но нужно отдать ему должное, сориентировался он достаточно быстро. Невидимому спутнику Джая даже не пришлось ничего объяснять.
"Кого ты привел ко мне, дитя? Ты уже забыл, что я рассказывал тебе о людях?"- спросил незнакомец. Но как это ни странно в его словах не было недовольства или угрозы, только усталость и немного укора (как если бы мать корила своего неразумного малыша за очередную шалость).
"Он не такой, как остальные…"- оправдывался младший собеседник.
– Да уж, вижу, что не такой,- ответил старший.
И Джай снова невольно вздрогнул. Потому что это было произнесено вслух.
Незнакомец, казалось, соткался из воздуха. Еще мгновение назад его не было. Но стоило моргнуть, как он уже появился. Это был эльф (заостренные уши и типично-эльфийская внешность не оставляли никаких сомнений). Высокий – на голову выше молодого лорда, с длинными темными волосами, уложенными в замысловатую прическу, одетый во что-то старинно-церемониальное, он просто приковывал к себе взгляд. Именно так выглядели эльфы на странных гравюрах, которые показывал еще маленькому Джаю мастер Риам.
– Как ты оказался так далеко от дома, дитя древней крови?- спросила ожившая легенда, и юноша замер на месте. Такого приветствия он не ожидал. Как не ожидал и того, что одна из его главных тайн будет раскрыта так легко.
Последствия ночи нападения на замок, все время напоминали о себе. Но из-за постоянных забот Джай все время забывал о них. Хотя и понимал, что так не сможет долго продолжаться. Рано или поздно кто-то обратил бы внимание на то, насколько юным для своего возраста выглядел брат императора. Юноша уже ловил на себе задумчивые взгляды советника Баруса (но на то он и был высшим магом, чтобы обращать внимание на все необычное – а все необычное связанное с наследным принцем Барус обращал внимание вдвойне). Но если советника Джай не слишком опасался (отношение высшего мага к нему заметно поменялось в лучшую сторону после того, как молодой лорд спас ему жизнь). Да и не стал бы Барус делать ничего, что могло навредить Империи. То в остальных придворных юноша не был так уверен.
Пока его секрет знали только отец и брат. Новость о "необычности" принца не слишком обрадовала императора. Ему очень не хотелось его отпускать (через пару лет Джай собирался уехать из дворца). Но он согласился, что такое решение было необходимым.
Кроме того, юноше постоянно приходилось за тем, чтобы не выдать себя (особенно с Барусом и Исидием). И ему это удавалось. Зато странному существу с внешностью эльфа хватило одного взгляда, чтобы раскрыть его секрет.
Джай все еще не мог разговаривать, поэтому незнакомец подошел к нему и протянул ладонь.
– Просто покажи мне,- попросил он, и юноша не стал сопротивляться.
Их руки соединились, и картинки прошлого замелькали у него перед глазами. Похищение, последний год во дворце, предательство Марисы… Вся его жизнь, начиная с сегодняшнего дня и заканчивая первыми детскими воспоминаниями, была просмотрена, словно книга.
Но больше всего юношу поразило не только что продемонстрированное могущество, а то, как незнакомец отреагировал на его воспоминания. В нем не было ни капли любопытства или заинтересованности (как если бы он проделывал нечто подобное уже тысячи раз), только усталость и глухая тоска.
– Мои несчастные дети. Как жестоко с вами поступила судьба,- произнес он, выпустив руку Джая.
"Ваши дети?"- непонимающе посмотрел на него юноша.
– Люди называли их лесным народом,- отозвался на его мысль незнакомец.
"Священный лес",- выдохнул молодой лорд, с немым восхищением уставившись на одно из древнейших созданий мира.
– То, что от него осталось,- произнесло существо, только внешне напоминавшее эльфа. И Джай, наконец, понял, кого он видит перед собой. Всего лишь отражение, созданное для того, чтобы людям (вернее эльфам) было легче общаться со своей святыней.
Тогда оставался еще один вопрос, кем же был тот второй, с кем раньше разговаривал Джай.
– Он – мое дитя,- снова подслушав его мысли, произнес не-эльф, а потом добавил,- ты поделился со мной своими воспоминаниями. Если хочешь, то я подарю тебе несколько своих.
Не давая себе времени думаться и отказаться, юноша снова протянул ему ладонь. И лес показал ему… как рушился мир. Земля тряслась от непрекращающихся толчков, а небеса окрасились в алый. Магические потоки рвались, как гнилые нити и тот, кого называли священным лесом, умирал. Его губили потоки огня, выплескивавшегося из жерл внезапно проснувшихся вулканов. А то, что не успевал убить огонь, заливало соленой водой мирового океана, внезапно вышедшего из берегов. Но будь это всего лишь схватка стихий, древний лес смог бы в ней победить. Если бы в хаосе творящегося вокруг не погибал весь мир, а вместе с ним и вся его магия.
Лес плакал от боли, но его боль ни в какие сравнения не шла с физическими страданиями. Потому что в эти мгновения он чувствовал, как умирали его дети. Его непослушные, слишком гордые, наивные, но от того не менее любимые дети умирали один за другим. И он чувствовал, каждого из них, он умирал вместе с каждым. Умирал сотни и тысячи раз. Пока их не осталось ни одного.
Обессиленный он уже был готов уйти вслед за ними, когда теплые руки отца обняли его, спасая от боли и даруя желанный покой. Потом он уснул и стал долгие сотни лет, чтобы проснуться в новом мире. В мире, в котором больше не было лесного народа. Наверное, при желании он смог бы его возродить, но не стал. Терять оказалось слишком больно.
Но время текло, а желание жить оказалось сильнее воспоминаний. И тогда в недрах древнего леса, зародилась новая жизнь. Его возлюбленное дитя: юный, неопытный, наивный, любознательный, как и все дети. Тот, кому одно из древнейших созданий этого мира поклялось никогда не открывать свою память, и оберегать его любой ценой.
"Но почему тогда он рассказал об это мне – человеку?"- подумал Джай (контролировать мысли оказалось намного сложнее, чем выражение лица).
– Потому что в тебе проснулась древняя кровь, и рано или поздно ты сам нашел бы сюда дорогу,- ответил лес, и немного помолчав, добавил,- и потому что ты рассказал мне о моих детях. Я не знал, что кто-то из них остался в живых.
