Александр Ильванин - Клуб любителей фантастики, 2007
Еще он распечатал Декларацию прав нанороботов на красной бумаге. Цвет крови. И просто очень яркий цвет, бросается в глаза. Это хорошо. Листовки будут замечены и прочитаны, и кое-кто из прочитавших переведет немножко денег в Фонд Харда (номер счета в конце текста, крупным шрифтом), купит дозу сыворотки с «Декларацией Харда» и введет ее себе в кровь, оповестив своих фаннигемов об их правах. И расскажет о них своим друзьям. И эти друзья переведут деньги в Фонд и получат свою дозу сыворотки… Чуть позже активисты Движения за права фаннигемов станут раздавать сыворотку бесплатно — к тому времени в Фонде накопятся добровольные пожертвования, которых хватит на массовое производство фаннигемов. И на жизнь, не связанную с офисом и не зависящую от чужих указаний. Ему никогда больше не придется кланяться шефу и летать неудобными рейсами — он сам себе будет шеф.
Через пару лет примут закон, обязывающий всех производителей зашивать текст «Воззвания Харда» в память любых нанороботов. Наверное, он пройдет как одиннадцатый пункт Международной декларации и будет называться «Поправка Сергея Ли Харда».
Объявили посадку. Хард неторопливо пошел к воротам, открывая на ходу портфель и лениво оглядываясь. Под гемосканом на плече идущего рядом парня проплыл листок с текстом, сталкиваясь с машущим крыльями дракончиком. Сергей Ли радостно ухмыльнулся: план начинал действовать. Дракончики уже знали свои права, воззвание хранилось в их памяти, и теперь они размахивали крыльями и пыхали огнем по своей доброй воле, а не по необходимости. Хард и не ждал, что они так сразу бросят навязанные им занятия. Сначала им надо осознать свою свободу. А если они ею не воспользуются — что ж, Сергей не ждет благодарности, главное, что совесть его теперь чиста.
Часть листовок Хард сунул в стойку с бесплатными буклетами. Еще пачку оставил на газетной тележке в конце посадочного «рукава», ведущего в самолет.
Откинувшись в самолетном кресле и потягивая вино, Хард тихо улыбался и ласково кивал крошечным золотым рыбкам, серым мышкам и даже жирным червям, проплывающим в красноватом тумане под закрытыми веками. Фаннигемы больше не смотрели на него с укором; их мордочки были исполнены благодарности. Сергей Ли видел свой портрет на первой странице газеты. Лицо на портрете было умное и доброе, а в руках он держал одну из оставленных в аэропорту листовок.
Полгода спустя в небольшом салоне «Гемофэшн», расположенном на одной из лондонских улиц, появилась девушка с гемосканом на виске. Под голубоватым пульсирующим окошком проплывали сердечки, исписанные классическим текстом «Воззвания Харда». К груди был приколот значок — плюшевый мишка с грустной мордочкой, плавающий в крови, и подпись: «Я тоже имею права». Девушка точно знала, чего она хочет. Не обращая внимания на журналы с модными тенденциями, она сразу подошла к одной из сотрудниц (стерильный халат, лицо типа «добрая подруга»).
— Знаете, эти сердечки с надписями мне надоели. Их теперь все носят, это неоригинально. Я вот что придумала: сделайте мне маленьких Хардиков, и чтоб каждый в руках держал листовку, такую же, как те, которые он в аэропорту оставил. Только чуть побольше, чтоб текст читался. Да, и чтоб лицо у Харда было умное и доброе, и чтобы он ласково кивал в гемоскан и указывал на листовку.
Стерильная девушка позвонила в офис и передала заказ. В офисе подумали и передали в лабораторию: сделайте партию побольше, видимо, скоро такой фаннигем будет очень популярен. Потом подсчитали возможную прибыль, и мистер Хард был вызван на съемки, чтобы сделать фаннигемов-Хардиков максимально натуральными. К приглашению прилагался чек на такую сумму, что Сергей Ли Хард, автор «Декларации о правах нанороботов», известный борец за свободу, вылетел первым же рейсом. Пересадка и шестичасовое ожидание в аэропорту его не смутили, — ведь это время давало ему возможность насладиться воспоминаниями и нынешним успехом.
Ирина Маракуева
СОЗДАЙ ДРАКОНА, РОДИ ДРАКОНА
Аталанта завизжала так, что у Отиса заложило уши.
— Здесь! — визжала она. — Вон, видишь? Остров, похожий на пароход с трубой? Здесь я хочу! В трубе ты сделаешь наш замок.
Да-с. Вот так. Замок ей нужен. Себе на голову набрал своей пятнадцатилетней бандитке целую библиотеку средневековой литературы — чтобы дитя в рубке не болталось, со своими визгами. А она воодушевилась и раскопала в компьютерных архивах современные вариации на эту тему: поиски Грааля, Ланселот, замки и томящиеся в них девы. И Отис теперь не «папочка», а король Артур. Себе прототипов дочь не нашла и была сразу всеми: Джиневрой и Морриган, Бригиттой и другими малопонятными, но грозными дамами. Грозными либо глупостью, либо умом. Всяко опасно, но целиком отражает характер Аталанты.
— Давай подумаем, — терпеливо сказал он, уводя корабль на следующий виток. — Надо проверить сейсмическую активность, качество пород, возможности для сельского хозяйства, а то рухнем куда попало. Больше не взлетим, ты же знаешь. Я бы предпочел материк.
— Разумеется, ты мечтаешь о вечной охоте за этими косматыми, с изогнутыми зубами и носом трубой! На материке такие ужасы бродят, что я там ни одной ночи не засну! А тут благодать: смотри — деревья и птички. Ни одного монстра не видно!
Тут она права. Райские угодья. Хищники, видать, сюда не доплыли, а остальные как-то добрались. Кишмя кишат кролики к завтраку, только без хлеба: смолотят весь урожай и удобрят землицу. Чего не доедят — птички небесные доклюют… Рай.
— Щас перья в кудри воткну! — пригрозил он. — Вигвам тебе, а не замок! Где сеять? Всё сожрут.
— Подумаешь! — пожала костлявым плечиком прекрасная дама. — Под дворцом ярусы построй для террасного земледелия. А остров и трогать не надо — он будет только для прогулок. Экологически чисто!
Ну, нахваталась знаний! Надо сделать внушение бортовому компьютеру: возомнил себя великим педагогом и проводит разрушительную работу по части эмансипации средневековых дам. Скоро дочь и слова сказать не даст. Однако пока… Предложение дельное. Почву можно и затащить на террасы — с андроидов не убудет. И экология! Птички и кролики без ущерба.
— Выбрала, дочь, — крякнул он на следующем витке. — Твой «пароход» — гранитный, на стыке платформ, вершинка огромной горы, что уже ушла под воду. Это же что ни день трястись за собственную шкуру! Активная зона.
— Вероятная частота землетрясений? — сухо обратилась Аталанта к компьютеру.
Тот, разумеется, хихикнул про себя, но так же сухо ответил:
— Пятитысячелетний цикл.
