Денис Чекалов - Между двух войн
– Печальный вечер, – произнес он, когда я и Франсуаз вошли в комнату.
– Прекрасный, – возразил я. – Мне известно, что горожане теперь вне опасности. Уже это очень хорошо. Какие шаги предпримут жители Своркмиддла?
Большинство сворков относились к чужакам настороженно, случалось, даже враждебно, как этим вечером на лесной тропе. Мудрый старик составлял исключение.
– Я уже разослал патрули вокруг всего города, – ответил он. – Мы будем проверять все мясо, которое привозят торговцы.
– Выставьте караульных по течению реки, – сказала Франсуаз.
Старейшина глубоко опечалился.
Это было не совсем то чувство, которое испытывают в таких случаях люди. Печаль сворка носила скорее метафизический характер – куда катится наш мир, думал он, если люди – люди! – начинают указывать своркам, что делать.
Франсуаз была права, и это огорчало его еще больше.
– Но как же охранять все русло? – спросил Старейшина.
Он надеялся, что таким образом сможет сбить спесь с непочтительной девчонки.
– Все не надо, – ответила Франсуаз. – Выше по течению находится город коронетов. Скажите им, что кто-то собирается отравить реку. Они перепугаются еще больше, чем вы. Эльда берет начало в непроходимых джунглях, на юге. Не думаю, что отравитель рискнет так далеко углубиться в Лес. Поделите с коронетами остальное течение, делайте пробные заборы воды через каждый час.
Старейшина опечалился еще сильнее. Франсуаз не только не осознала свою невоспитанность, но продолжала распоряжаться в его городе.
Однако она вновь оказалась права, и сворку оставалось только согласиться.
Он пришел к выводу, что недостаточно долго постился, только поэтому и не сумел поставить девушку на место.
Я наблюдал за этой сценкой, как взрослый следит за соперничеством детей.
– Что вы еще намерены делать? – спросил я.
– Я уже пригласил Х'Нурра, своркмиддлского дознавателя. Он и двое городских стражников отправятся в Беркен и все выяснят.
Я знал Х'Нурра со времен Лернея и высоко ценил его способности следователя. Тем не менее я сказал:
– Лучше этого не делать, Старейшина.
– Почему? – удивился сворк.
– Люди – странные существа, – сказал я. – Человек всегда уверен в своей правоте. Если он обидел кого-то, то сам же и считает себя оскорбленным.
– В этом нет смысла, – возразил сворк.
– Верно. Но таково поведение людей. Кто-то попытался отравить ваш город. Следы ведут в Беркен, вы хотите начать поиски там. Но стоит только своркам пересечь границу города, как люди тут же обвинят вас во всех грехах.
– Тогда что нам делать? – спросил сворк.
– Я сам отправлюсь в Беркен и выясню, откуда взялось отравленное мясо.
Старейшина хотел возразить, что, мол, расследование станет топтаться на месте. Ведь у эльфов нет телепатических способностей. Но потом он решил, что лучше не спорить. В конце концов, кто может понять эти существа?
6
– Вот оно, родовое гнездо! – провозгласил я, окидывая старинную усадьбу взором, затуманенным воспоминаниями. – Как приятно вновь вернуться под своды этих деревьев.
Франсуаз с подозрением взглянула на меня:
– Ты, кажется, говорил, что никогда раньше здесь не был?
– Это правда. Наши родовые имения разбросаны по всем уголкам света. Но такую трогательную фразу нельзя было не произнести. Кстати, Френки – а где здесь вход?
Живая изгородь тянулась и тянулась перед нами, словно череда бесконечных дел, которые ты намереваешься сделать утром в понедельник, а возишься с ними до субботы.
– Разве нас не должны встречать, – спросила девушка.
– Кто?
– Слуги.
– Мы, эльфы, не признаем слуг. Слуги вечно сплетничают о своих хозяевах да таскают серебро, когда за ними не смотришь.
Я спешился:
– Они с готовностью отказываются от ночного сна, лишь бы вдоволь помечтать, как будут перерезать господину горло. Знаешь, кто верховодит во всех революциях? Слуги!
С этими словами я приблизился к живой изгороди и принялся пристально ее осматривать.
– А знаешь, Френки, карта не лжет, – сообщил я.
– Как же!
Франсуаз замахала у меня перед носом огромным листом.
– Жаль, что ты плохо училась в школе, – заметил я. – Ты машешь картой с такой энергией. Знай ты основы аэродинамики, смогла бы перелететь через изгородь. Как на дельтаплане. Франсуаз замерла.
– Эродинамики? – спросила она. – Ты надо мной издеваешься?
– Нет, – сказал я, опускаясь на колени перед изгородью. – Вот если бы я говорил о «порнодинамике», это была бы шутка.
– Не обращайся со мной, как с дурой, – возразила девушка. – Я прекрасно знаю, что такое «дельтаплан».
– Разумеется. По-твоему, это план, который идет сразу за «альфа» и «браво». Франсуаз хмыкнула:
– Все же ты надо мной издеваешься. Я встал, отряхивая траву с колен:
– Въезд был здесь, Френки. Только он зарос.
– Им так долго не пользовались?
– Да, год или два. Этого времени хватило, чтобы его поглотила живая изгородь. А какой-нибудь нерасторопный гоблин из службы дорог все продолжал подравнивать кусты. Если не боишься порвать шортики – то вперед.
Я перебрался через живую изгородь и ступил на дорогу. Вернее, так было отмечено на карте, на самом же деле я оказался в густом подлеске, в котором вполне могла спрятаться парочка гиппопотамов.
– Эй! – воскликнула Франсуаз. – А мне не поможешь?
– Разумеется.
Я вернулся, наклонился над живой изгородью – она была довольно низкой – и обнял девушку за талию. Затем я легко поднял ее и перенес на другую сторону.
Франсуаз довольно зарделась – ей нравятся подобные знаки внимания.
– Не забудь, – бросил я через плечо, – привязать куда-нибудь наших верховых ящериц и захватить багаж.
Не волнуйся – скот здесь не крадут, у фермеров это не принято. А вот чемоданы могут распотрошить.
Рот Франсуаз распахнулся от удивления – ведь и наши скакуны и вещи остались по другую сторону изгороди, а я уже направлялся к дому.
– Эй! – закричала девушка. – А как же вся эта лекция про слуг?
– Эльфы не признают слуг, – с достоинством отвечал я. – Но это не значит, что мы согласны сами делать всю грязную работу.
– Когда ты пригласил меня на природу… – пробурчала Франсуаз, пыхтя от натуги (но я же не заставлял ее тащить все чемоданы сразу, могла бы и два раза сбегать), —…я не думала, что стану заниматься поднятием тяжестей и продираться сквозь джунгли.
Девушка свалила все чемоданы в центре холла и уселась на них, как воин на поверженном чудовище.
То, что окружало ее, и впрямь мало походило на родовую аристократическую усадьбу.
