Джон Толкин - Властелин колец
Некоторые были шокированы, но Фродо ввел в обычай отмечать дни рождения Бильбо год за годом, пока все не привыкли. Он говорил, что не считает Бильбо мертвым. А когда его спрашивали: «Где же он тогда?» – Фродо лишь пожимал плечами.
Он жил один, как и Бильбо, но у него было много друзей, особенно среди молодых хоббитов (главным образом потомков старого Крола), которые еще детьми любили Бильбо и часто бегали в Торбу-на-Круче. Фолько Булкинс и Фредегар Болдер были двумя из них. Но ближайшими друзьями Фродо были Перегрин Крол, обычно называемый Пин и Мерри Брендизайк (его настоящее имя было Мериадок, но об этом вспоминали очень редко). Фродо часто бродил с ними по Уделу, но часто путешествовал в одиночку и, к удивлению соседей, его часто видели далеко от дома, бродящим по лесам и холмам при свете ярких звезд. Мерри и Пин подозревали, что он навещает эльфов, как когда-то Бильбо.
Проходило время и соседи стали замечать, что Фродо тоже проявляет признаки хорошей «сохранности»: он сохранял внешность крепкого и энергичного хоббита тридцати лет. «Кое-кому всегда везет», – говорили о нем, но лишь когда Фродо приближался к почтенному пятидесятилетнему возрасту, все начали думать, что это очень странно.
Сам Фродо нашел, что быть самому себе хозяином и мастером Торбинсом из Торбы-на-Круче весьма приятно. Несколько лет он был вполне счастлив и не очень беспокоился о будущем. Но он даже не сознавал, что в нем все более и более нарастало сожаление о том, что он не ушел с Бильбо. Он обнаружил, что иногда, особенно осенью, грезит о диких землях и довольно странных видениях в горах, которые он не видел даже во сне. И он говорил себе: «Может и я однажды пересеку реку?» На что другая половина его сознания всегда отвечала: «еще нет».
Так продолжалось, пока шел его пятый десяток и все ближе и ближе становился пятидесятый день его рождения: 50 было числом, в котором ему чудилось нечто значительное (или зловещее): во всяком случае именно в этом возрасте у Бильбо внезапно начались приключения. Фродо начал чувствовать беспокойство, а старые тропы начали казаться ему чересчур утоптанными. Он смотрел на карты и гадал, что лежит за их краями: карты, изготовленные в Уделе, показывали, главным образом, белые пятна за его границами. Фродо продолжал бродить в полях и все чаще уходил один, а Мерри и остальные друзья ожидали его с беспокойством. Часто его видели идущим и разговаривающим со странного вида незнакомцами, которые стали к этому времени часто появляться в Уделе.
Разнеслись слухи о странных событиях, происходящих за границами Удела. Поскольку Гэндальф не появлялся и не слал вестей, Фродо собирал все новости, какие только мог. Эльфов, которые обычно редко появлялись в Уделе, теперь можно было часто видеть в лесах по вечерам. Они двигались на запад и не возвращались. Они покидали Средиземье и больше не интересовались его тревогами. На дорогах в необычных количествах появились гномы. Древняя восточно-западная дорога на своем пути к серым гаваням проходила через Удел, и гномы и раньше использовали ее на пути к шахтам в Синих горах. Они служили для хоббитов главным источником новостей об отдаленных частях Средиземья – если гномы хотели говорить: как правило, гномы говорили мало, а хоббиты не переспрашивали. Но сейчас Фродо часто встречал незнакомых гномов из дальних стран, и все они спасались бегством на запад. Они были встревожены, а некоторые шепотом говорили о Враге и о стране Мордор.
Это название хоббиты знали только из легенд о темном прошлом, но оно было зловещим и беспокойным. Казалось, что злые силы Лихолесья были отогнаны Белым Советом только для того, чтобы собраться с силами в древних крепостях Мордора. Говорили, что Башня Тьмы восстановлена. Во все стороны оттуда распространялось зло, и повсюду начались войны и рос страх. И вновь в горах множились орки. Появились тролли, теперь не тупые и простоватые, а коварные и вооруженные смертоносным оружием. И шли слухи о существах, еще более ужасных, но они не имели имени.
Мало что из этого, разумеется, достигало ушей обычных хоббитов. Но даже до самых тугоухих домоседов доходили странные пугающие рассказы, а те, кому приходилось по делам бывать у границ, видели странные вещи. Разговор в «Зеленом драконе» в Байуотере однажды весенним вечером, когда Фродо уже шел пятидесятый год, показывает, что даже до самого сердца Удела дошли слухи, хотя большинство хоббитов все еще смеялись над ними.
В углу у огня сидел Сэм Скромби, напротив него – Тэд Сэндимен, сын мельника: и много здесь было других хоббитов, прислушивавшихся к разговору.
– Странные вещи можно услышать в эти дни, – сказал Сэм.
– Услышишь, если будешь слушать, – сказал Тэд. – Но я могу и дома слушать ужасные рассказы для детей, если захочу.
– Несомненно, можешь, – ответил Сэм, – и осмелюсь заметить, что в них немало правды. Кто придумывает такие рассказы? Возьмем, например, драконов.
– Нет, спасибо, не хочу, – ответил Тэд. – Я слышал о них, когда был ребенком, но теперь не поверю в них. В Байуотере только один дракон, да и тот зеленый, – добавил он, вызвав общий смех.
– Хорошо, – сказал Сэм, смеясь вместе с остальными. – А как насчет этих гигантов, людей-деревьев, как их называют? Говорят, что одного из них, ростом выше дерева, видели недавно за северными болотами.
– Кто говорит?
– Мой кузен Хэл, например. Он работает у мастера Булкинса с Оверхилла и часто ходит в северный Удел охотиться. Он сам его видел.
– Говорил, что видел; должно быть твой Хэл всегда говорит, что видит что-то, а на самом деле этого и нет.
– Но он видел этого гиганта ростом с вяз, в каждом шаге у него было по семь ярдов.
– Тогда, готов поручиться, он видел вяз и ни что другое.
– Но этот «вяз» ходил, говорю тебе: а в северных болотах не растут вязы.
– Тогда Хэл ничего не видел, – сказал Тэд. Послышался смех и аплодисменты. По-видимому аудитория была согласна с Тэдом.
– Ты можешь отрицать и то, что многие видели странных созданий, пересекавших Удел: пограничники никогда еще не были так заняты. И я слышал, что эльфы движутся на запад. Они говорят, что движутся к гавани и оттуда направятся за Белые Башни. – Сэм неопределенно махнул рукой: ни он, ни кто-либо из собравшихся не знали, как далеко на запад лежит море, за старыми башнями на западной границе Удела. Но старая традиция утверждала, что за ними находится Серебристые Гавани, с которых иногда видны корабли эльфов, никогда не возвращающиеся.
– Они плывут, плывут, плывут по морю, они уходят на запад и оставляют нас, – полусказал-полупропел Сэм, печально и торжественно покачивая головой. Но Тэд рассмеялся.
