Мелани Роун - Принц драконов
Верховный принц — который вовсе не был так равнодушен к своим дочерям, как они думали — сидел за письменным столом в своем кабинете, располагавшемся в высокой башне над садом. О том, что Ролстре сорок пять лет, можно было догадаться лишь по одному-двум седым волоскам в темной шевелюре, паре морщинок в уголках светло-зеленых глаз и новой дырочке в поясе. Он был удивительно хорош в юности и стал очень видным мужчиной; возраст только красил его. Но годы абсолютной власти наложили отпечаток на выражение его глаз: оно стало надменным, циничным и презрительным. Все эти чувства читались сейчас во взгляде, устремленном Ролстрой на его самого высокооплачиваемого, хотя и не самого доверенного слугу.
— Вот что… Значит, старый дракон умирает. Это верно, Криго?
— Да, ваше высочество. Он страшно изранен и теперь лежит в постели, с которой никогда не поднимется.
— Гм-м… — Ролстра постучал указательным пальцем по губам и обернулся к Криго. — Ты выглядишь усталым. Слишком много позволил себе? Или, наоборот, слишком мало?
Мужчина склонил светловолосую голову.
— Я… прошу прощения за свое состояние, ваше высочество.
— Пойди проспись. Вернешься, когда взойдет луна. Я хочу послать сообщение нашему агенту в Стронгхолде. Но ты должен поберечь себя, Криго, — добавил он, улыбнувшись одними губами. — Не у каждого принца есть ренегат-фарадим.
Это напоминание заставило ссутулиться худые плечи Криго. Несколько мгновений Ролстра изучающе смотрел на него, думая о том, что скоро придется искать себе другого перебежчика из стана «Гонцов Солнца». Криго начинал сдавать.
— Иди, — приказал принц, встал и подошел к окну. Дверь бесшумно закрылась, и Ролстра остался один. Он любовался дочерьми, видел сверкавшие на солнце каштановые волосы Палилы и гадал, какие мысли бродят сегодня в этих прелестных головках. Ролстра понимал, что принцессы достигли опасного возраста: они слишком взрослые, чтобы играть в куклы и забавляться играми, слишком взрослые, чтобы им можно было угодить шелками и драгоценностями — любимыми игрушками дурочек. Янте и Пандсале требовался глаз да глаз, потому что они были умнее прочих. Женщинам мозги только во вред…
Он подумал, есть ли мозги у этого юного князька. Сын старого дракона и племянник грозной леди Андраде; возможно, у него есть голова на плечах. Ролстра надеялся, что не ошибся. Это сделало бы жизнь верховного принца куда более интереcной.
Любопытно, знает ли Андраде о Криго или дранате. Так называлась неприметная травка, росшая только на высочайших вершинах Вереша. Будучи сваренной, высушенной, очищенной и стертой в порошок, она оказывала сильнейшее возбуждающее действие. Криго был рабом этого зелья, а поскольку Ролстра владел его запасами, «Гонец Солнца» стал рабом верховного принца. Ах, какая жалость, что этот полезный человек так быстро износился…
Глубоко вдыхая в себя влажный воздух речной долины, Ролстра думал о сухом зное Пустыни и улыбался. Одна из его дочерей скоро узнает, как выживают люди в этом аду. Может быть, множество дочерей — это не проклятие, а благословение Богини? Принц Зехава скоро умрет; поздним летом, после Избиения новорожденных дракончиков, все увидят, что новый принц не чета старому. А осенью на Риаллу Рохан сыграет свадьбу с одной из принцесс и не успеет оглянуться, как будет плясать под дудку ее отца…
Ролстра расправил сильные плечи и улыбнулся. Воспоминания о Риалле, устраивавшейся на берегу залива Брокуэл, были приятными. Именно там он провел медовый месяц с Палилой. Но он тут же напомнил себе, что беременность вскоре обезобразит его любовницу. Ролстра предпочитал стройных женщин. Однако если Палила родит ему сына… Он ударил себя по губам, боясь спугнуть удачу. В самом деле, после рождения семнадцати дочерей надеяться на чудо не приходилось.
Так кто же из них станет невестой Рохана? Найдра? Вполне возможно. Ленала? Едва ли. Пандсала или Янте? Тут было над чем подумать. Сверкающая умом и красотой Янте? А вдруг она слишком полюбит власть и забудет о том, кто сделал ее женой Рохана? Он пытался вспомнить лица и характеры других своих дочерей, но не мог: их было чересчур много. Но именно то, что они редко привлекали к себе внимание, заставляло принца доверять им больше, чем Янте. Женщины, требующие его внимания, всегда хотят чего-то большего: от них не отделаешься тряпками и красивыми бездедушками. Все эти мелочи ничто по сравнению с властью. Ни одна из его законных дочерей не согласится на меньшее.
Так какая же из них поймет его цели и с удовольствием сыграет в придуманную им игру? Кем из них лучше всего воспользоваться и кому можно всецело доверять? Сложный вопрос, думал он, глядя сверху на своих дочерей. Крошка Киле слишком мала, хотя умом мало уступает Янте и Пандсале. Правда, может случиться так, что кто-нибудь из остальных готовит ему сюрприз. Остаток лета придется посвятить тому, чтобы как следует приглядеться к ним.
Впрочем, кто бы это ни был, принц не станет скупиться. Солидное, хорошее приданое и пограничный замок Феруче впридачу. Какой смысл жадничать, если через десять лет все это вернется обратно, а заодно и сама Пустыня? Ее богатства, рудники, соль, лошади и шелка будут принадлежать ему. Он будет иметь все.
За исключением сына.
Несмотря на теплый день, Криго трясло даже под одеялом. Невыносимо болела голова, язык распух от жажды драната, тряслись впившиеся в одеяло пальцы… Впрочем, к физическим страданиям он привык и знал, что может выдержать многое. Убивало его сознание собственного предательства.
Пять лет назад он ехал на север, в Фессенден, посланный леди Андраде заменить фарадима, погибшего во время несчастного случая в горах. Криго, обрадованный оказанной ему честью, был в восторге от поездки. За всю свою жизнь он не видел ничего, кроме фермы в Крибе, на которой родился, и Крепости Богини. С помощью солнечного луча он посылал сообщения в Крепость, рассказывал о своих впечатлениях и несколько дней заставлял друзей безудержно завидовать себе. Но так продолжалось до тех пор, пока он не достиг владений верховного принца, в просторечии называвшихся Маркой, и не настало время переправляться через один из притоков Фаолейна. Даже короткое плавание по спокойной воде заставило его потерять сознание. Тут-то его и схватили люди Принца.
Криго даже не связали, потому что этого не требовалось.
Достаточно было просто плыть по реке. Теоретически он мог сбежать когда угодно, но тошнота, головокружение и страшные воспоминания о своей физической немощи сделали свое дело: Криго едва выдержал дорогу до замка Крэг. Когда он наконец пришел в себя, то обнаружил, что лежит в мягкой постели посреди роскошно убранной комнаты. Эти покои, за парчовыми шторами которых открывалась панорама величественных гор, стали его тюрьмой. Тюрьмой вдвойне, поскольку в cтовший на столе кувшин с вином был подмешан дранат…
