Настя Левковская - Прятки без правил
Тот, видимо, от неожиданности, даже не упирался.
— Госпожа! — окликнул меня растерянный торгаш. — А как же пирожки?..
— Подавись, — едва слышно, не оборачиваясь, буркнула я. — Худший из пороков — равнодушие…
В этот момент мальчишка, наверное, опомнился, потому что резко остановился и попытался выдернуть руку. Так дернул ею, что я налетела на него, и мы чуть не свалились на брусчатку.
— Пустите! — взвыл воришка, дергая кистью. — Я не хочу к страже!
— Успокойся, мелкий, — устало попросила я. — Сейчас накормлю тебя нормальным завтраком. А потом подумаем… что с тобой делать.
— Не надо ничего со мной делать, — прошептал он и опустил голову. — Жил же я как-то до вас…
— Плохо жил, — сурово отрезала я и потянула уже несопротивляющегося мальчишку за собой.
Михей встретил нас практически квадратными глазами.
— Алиса? — потрясенно выдохнул он. — Кого это вы притащили?
— Добродетельствую помаленьку, — вместо ответа заявила я и искренне улыбнулась волку. — Мальчишку стало жалко, пропадает на улице. Накормите его?
— Вы очень добрая, — благожелательно поглядел на меня волк. — Конечно, накормлю! У меня как раз картошка со шкварками поджарилась.
О-о-о! Мое любимое блюдо!
— Михей, и мне насыпьте, пожалуйста, — едва не облизнулась я.
— Разумеется, — добродушно ухмыльнулся он. — Вы же не завтракали!
Нет, все-таки он потрясающий! Обо мне отец так не заботился, честное слово! Впрочем, мой отец… это отдельная песня. Не хочу об этом.
С аппетитом уничтожив полную тарелку восхитительного яства, я поманила давно смолотившего свою порцию мальчишку пальцем:
— Пошли, подобранец, наверх. Подумаем, что с тобой делать…
— А может, я просто уйду? — хмуро спросил тот.
— Не дрейфь, — хмыкнула и поднялась. — Я не кусаюсь, честное слово.
Тоскливо вздохнув, парнишка поплелся за мной.
— Так-с, — недолго думая, я присела на краешек стола, — как же лучше поступить? Дать тебе денег — не вариант, профукаешь, а то и отберут… Может, учиться отправить? Попрошу Михея, чтобы присмотрел… — искоса посмотрела на привалившегося к стене мальчишку. — Кстати, зовут-то тебя как?
— А меня не зовут, — ухмыльнулся тот и, независимо сложив руки на груди, посмотрел на меня в упор. — Я, знаете ли, обычно сам прихожу.
Я чуть со стола не свалилась. Честное слово. Потому что… потому что… Да этот мелкий был зеленоглазым! Нереально зеленоглазым — цвета чистого изумруда, без единого изъяна. Но ведь он не может… Или все-таки может?!
— Пойду я, — меж тем пробормотал мальчишка. — Спасибо за завтрак и все такое…
И направился к двери.
— Ну-ка, стой! — рявкнула и соскочила со стола. — Стой, кому говорят!
— А то что? — прищурился нахал. — Тетенька, а я ведь шустрее! Сбегу — и не увидите как!
Успела ухватить его за руку до того, как выскользнул за дверь.
— Поймала, — угрюмо проговорил воришка и остановился. — И что дальше?
Дальше… Ох, я не уверена в том, что собираюсь сделать, но… Разве у меня есть особый выход? Потому резко зажмурилась и чмокнула парнишку в губы. Надеюсь, это все-таки Сфинкс, иначе мне потом будет ну очень стыдно!!!
Но в следующий момент меня окутал знакомый будоражащий запах солнца и ветра, на талии сжались крепкие руки, а затем… Вкрадчивый голос прошептал:
— Поймала, Али-и-иса!
И, прикусив нижнюю губу, мой зеленоглазый кошмар сам меня поцеловал. Медленно, будто растягивая удовольствие. А я и не вспомнила о том, что собиралась стоять насмерть. Потому что этот рыжий, наглый и совершенно невыносимый мужчина действовал на меня, как ударная доза алкоголя. Расслаблял, притуплял страхи и вытаскивал на поверхность самые темные и чувственные желания. Я прижалась ближе к уже взрослому телу и ответила. Целуй меня, наваждение мое, целуй… Пока я не вспомнила, кто ты, кто я, и почему мне никак нельзя было об этом всем забывать.
Очнулась я лишь тогда, когда почувствовала, что кое-чьи шаловливые ручки полезли туда, где их ну совсем не ждали!
— Сфинкс! — рыкнула я, резко отталкивая его.
— Да пожалуйста, — фыркнул он и любезно убрал руки.
А я… с громким воплем полетела вниз. Резко распахнула глаза и ничегошеньки не увидела! Мамочки, мы что, уже на перекрестке?! Да поймай же меня, зараза рыжая!
— Как пожелает прекрасная дама, — промурлыкали мне на ухо, и на талии опять сомкнулись руки.
— Ты…ты… ты… — задыхаясь от гнева, прошипела я.
— Да-да-да, — рассмеялся этот мерзавец, усаживая меня себе на колени. — Псих, гад, сволочь и все остальное. Ты повторяешься, Али-и-иса.
Связно думать в такой близи от его тела было сложно. Чертовски сложно! Как-то неправильно я на него реагирую. Бояться должна, шарахаться… А вместо этого меня к нему тянет с такой силой, что едва удается мозги на месте удержать. Самое интересное — ведь поцелуй с Альминтом тоже мне понравился. Но не до такой степени!
Ой… Надеюсь, последнюю мысль Сфинкс не уловил. А то будет мне сейчас полное а-та-та.
— Я тебе просто нравлюсь, малышка, — вкрадчивый шепот обжег ухо. — Признайся в этом себе и расслабься, наконец.
Значит, артефакт работает, как надо. Это хорошо. А вот то, что я опять дрожу, и не от страха — очень, очень плохо!
— Может, ты отодвинешься? — буркнула недовольно, пытаясь справиться с распоясавшимся либидо.
— Но тогда ты упадешь, — печально проинформировало меня это рыжее недоразумение. — Для твоего же блага, Али-и-иса, сиди спокойно.
И хлопнул меня по пятой точке, гад зубастый!
Взвизгнула и шарахнулась, пытаясь вырваться из объятий. Да я такими темпами сама скоро спячу, основательно и безвозвратно!
— Я же говорил, злюка ты, — печально произнес Сфинкс и, отпустив меня, отлетел в сторону. — Ладно, уговорила.
И я осталась висеть в пустоте. Непривычно, но дышать определенно стало легче.
— Ну что, малышка, обсудим второй этап? — дружелюбно поинтересовался самый зеленоглазый из моих кошмаров.
Э?! Что, уже?
— А можно мне пару дней передышки! — взмолилась, представив, что вся эта кутерьма и нервотрепка начнется сначала.
— Да ладно тебе, — беспечно отмахнулся мой мучитель и вольготно развалился на пустоте. — Весело же! От чего здесь отдыхать?
Едва сдержалась, чтобы не зарычать, а потом на излюбленном языке строителей, объяснить этому… даже слов не подберу, кому, все, что я о нем думаю.
— Знаешь, я просто счастлива, что тебе весело, и ты отдыхаешь! — язвительно прошипела и, обхватив себя руками, нахохлилась. — А обо мне ты подумал? Впрочем, что это я… — горько рассмеялась и уткнулась носом в колени. — Когда это тебя заботило мое состояние… Я же игрушка. Главное, что тебе весело.
