Светлана Кузнецова - Хранительница (Трилогия)
– Слушай, а что такое боевая трансформация?
– Частичную боевую трансформацию ты уже видела при нашей первой встрече на поляне в лесу. До полной ступени я еще не дорос. Полностью сформировавшийся вампир в боевой трансформации становится практически непобедимым. Его движения невозможно заметить простым человеческим глазом, клыки и когти приобретают! особую остроту и твердость и могут вспороть полный доспех рыцаря в несколько секунд. Его практически невозможно убить, так как любая рана моментально затягивается, и даже отрубленная конечность вырастает за несколько минут. Но подобное совершенство дано лишь единицам из нас. Многие так никогда и не перешагивают эту ступень. Обычно такой вампир и становится главой клана. Он высший – глэсс.
Ничего себе боевая машина!
– А как же тогда его можно уничтожить?
– Ну даже не знаю… Может быть, если сжечь на костре или разрубить на сотню маленьких кусочков. Только сомневаюсь, что глэсс будет стоять и ждать, когда его мелко нашинкуют. А зачем тебе это надо?
– Да так, просто интересно. Не думаешь же ты, что я собираюсь открыть сезон охоты на высших вампиров? Мне это и в страшном сне не привидится!
– Лика, мы пришли! Ты извини меня, я должен отойти. При нашем разговоре я не имею права присутствовать. Но не переживай. Я неподалеку, и стоит тебе только меня позвать, как через секунду я буду рядом с тобой.
– Спасибо, успокоил!
Ну ладно, Лика, солнышко, соберись. Вспомни, как ты проводила переговоры на работе. Не думаю, что здесь будет намного сложнее. Здесь, хоть и полно всякого непонятного: магия, волшебство и т. д. и т. п., однако с нашими прожженными прохиндеями-контрагентами они вряд ли могут сравниться. А я, помнится, неплохо справлялась, авось, и сейчас прокатит!
Интересно, и долго мне еще здесь торчать, как тополю на Плющихе?
Внезапно безумно зачесалась шея. Машинально тронув ее, чтобы почесаться, я наткнулась на опухоль. Вот черт, вроде бы она уже прошла, или это срабатывает только при появлении вампиров? Хотя вот на Дакка уже не реагирует. Это что еще за ерунда? Под пальцами остро чувствовался нагревающийся и пульсирующий медальон. Больно не было, только по всему телу побежали мурашки, а в пальцах рук и ног начали бить небольшие разряды тока. Зрение резко обострилось, и я увидела мелькающие тени среди веток деревьев. Кажется, пожаловала делегация.
Вдруг поднялся сильный ветер, больше напоминающий начало урагана. Деревья опасно зашатались и заскрипели, на поляне резко похолодало, а небо заволокло облаками, и наступила полная темнота, когда даже вблизи невозможно ничего увидеть. Несмотря ни на что, я продолжала все хорошо видеть, как днем, а холод и ветер, на удивление, совершенно не доставляли никаких неудобств. А ведь дома я была мерзлячкой и холод совершенно не переносила. Тепло, источаемое медальоном, распределилось по всему телу, и мне даже стало жарко, а порывы ветра как будто обтекали меня со всех сторон, не принося никакого вреда. В общем, я стояла, как памятник самой себе, и гадала, какое будет продолжение и чем все это закончится? Внезапно по краям полянки стали формироваться сначала маленькие смерчи, потом они становились больше и больше. В результате выросли до двух-двух с половиной метров высотой, и рост прекратился. Их было девять штук, расположенных со всех сторон поляны, так что я оказалась в центре этого разгула стихии. В воздухе летали листья и небольшие ветки, ветер крепчал и крепчал. Не представляю, как меня не сносило, но словно какой-то купол накрыл то место, где я стояла, и ни пыль, ни ветки с листьями до меня не долетали. Я стояла, напряженная как струна, и пыталась ничего не упустить, особенно то, что было у меня за спиной. Вдруг раздался громкий треск и от старого дуба, стоявшего на краю поляны, оторвалась толстенная ветка, длиной примерно метра в полтора. И эта огромная коряга с бешеной скоростью полетела прямо мне в голову. Время замедлилось, а я стояла не в силах пошевелиться, скованная ужасом. Я прекрасно понимала, что должна что-то сделать: как-то уклониться, упасть на землю или еще что-то,– и чем быстрее, тем лучше, но совершенно ничего не могла с собой поделать. Лишь в последнее мгновение чисто рефлекторно заслонилась рукой от летящего в меня снаряда и зажмурила глаза, ожидая если не смерти, то уж сотрясения мозга как минимум. Через какое-то время, показавшееся мне вечностью, я с опаской открыла глаза и увидела, что коряга валяется на земле, не долетев до меня каких-то полметра, а ветер стих явно по волшебству. На месте смерчей стояли девять темных фигур в развевающихся за спинами длинных плащах, а темень на поляне стала постепенно рассеиваться, уступая место лунному свету. Ничего не скажешь, эффектное появление. Вперед выступил высокий мужчина, на вид средних лет, с длинными черными волосами, слегка серебрящимися в лунном свете на висках. Его можно было бы назвать привлекательным, если бы не чересчур (на мой взгляд) жесткие черты лица, красные глаза и выпирающие вперед клыки на фоне бледного лица. Вообще-то довольно пикантно, думаю, в нашем мире он имел бы определенный успех у некоторых дамочек. Низкий, рокочущий баритон, почти бас, вполне соответствовал внешности и очень ему подходил.
– Уважаемая Лика, меня зовут глэсс Нимбус, и я рад приветствовать вас от лица всего клана на земле наших Предков. Извините за небольшое представление, я рад, что мы не ошиблись и вы действительно та, которая всегда Приходит в нужное время. Наша проверка носила вынужденный характер, так как летописи гласят, что только настоящего хозяина, выбранного самим медальоном, он будет оберегать и защищать. И хотя сам я не слышал, чтоб медальон Хранительницы попадал в случайные руки, тем не менее мы просто обязаны были вас проверить.
– Интересно, каким образом медальон мог меня выбрать, если это я его нашла? Только благодаря моему любопытству и глупости (говорила мне мама, не хватай незнакомые вещи!) я очутилась у вас здесь – непонятно где!
– Возможно, если вы мне расскажете немного о своем Мире и обстоятельствах выбора медальона, я смогу что-то Прояснить.
Волей-неволей пришлось рассказывать о моей поездке за грибами с друзьями и о том, как я нашла эту чертову цепочку с медальоном и глупо нацепила ее на себя. Вообще-то глэсс Нимбус оказался интересным собеседником: он очень внимательно меня слушал, ничему не удивлялся и задавал достаточно толковые вопросы. Незаметно для себя я рассказала ему коротко и об истории развития Земли, о себе, о магии (вернее, ее отсутствии; ведь нельзя же назвать магами всяких шарлатанов, рекламирующих себя в желтой прессе). Единственными магами, в их понимании, можно было назвать лишь экстрасенсов (об этом пришлось рассказывать более подробно, припомнив всем известную передачу «Битва экстрасенсов»).
