Василий Блюм - Возвращение в Гильдию
Взгляд болотника оценивающе пробежался по находке, метнулся к спутнику, затем обратно. Дерн спросил с напряжением в голосе:
— Как оцениваешь?
Мычка пожал плечами, ответил без интереса:
— Это скелет рыбы, или какого-то водного животного.
Дерн покачал головой:
— Это я и сам вижу. Как оцениваешь возраст? На мой взгляд… — он прошел вперед, провел рукой по шершавой поверхности кости, на ощупь напоминающей камень, — столетья три, возможно четыре.
Вершинник кивнул, ответил:
— Возможно. Хотя, в этих условиях, — он окинул взглядом пещеру, — он мог пролежать намного, намного больше. Но это не самое интересное.
Мычка двинулся дальше, обходя находку по дуге. Дерн последовал за ним, готовый к новым неожиданностям, но едва обойдя скелет, почувствовал, как ноги прирастают к земле, не в силах двигаться. Чудовищный череп оказался срезан, как и идущие следом ребра. Остатки ребер и часть черепа лежали тут же, а разрез шел дальше, по касательной отделив заднюю часть позвоночника, казалось, животное рассек огромный меч, начисто сняв почти треть тела.
Совладав с собой, Дерн потрясенно произнес:
— Если на мгновение допустить, что это не работа хищников, обвал скалы, или неизвестная болезнь… То какой невероятной силой должно обладать оружие, наносящее подобные раны?.. — его голос предательски дрогнул.
— И каким должно быть могущество его изготовивших? — эхом откликнулся Мычка.
Возвращались в молчании, погруженные в глубокую задумчивость. На этот раз, первым шел болотник. Вынырнув, он поплыл, неторопливо взмахивая руками. Когда до берега осталось совсем немного, Дерн рассмотрел недвижимо стоящих товарищей. Что-то неестественное почудилось в замерших напряженных телах, к тому же, несмотря на прохладу подземелья, наемники не спешили одеваться.
Дерн уже собрался окликнуть друзей, когда краем глаз заметил шевеление. Он повернул голову, и слова застряли в глотке, так и не сорвавшись с губ. Чуть в стороне, на расстоянии десятка шагов, опираясь на длинные копья, стояли трое мужчин в черных доспехах.
ГЛАВА 11
Дерн лихорадочно заозирался, высматривая место, куда сложил вещи, а когда увидел, лишь стиснул зубы в бессильной ярости. Враги, а в том, что это враги болотник ни на мгновение не усомнился, стоят в шаге от сваленного в кучу доспехов и оружия, среди которого болотник углядел и шипастый шар цепа. Дерн вновь, уже внимательнее, окинул взглядом противников. Мужчины не отличались богатырским телосложением, и решение созрело мгновенно. Прикинув время, необходимое, чтобы добраться до берега, Дерн уже отвел руку для мощного гребка, когда запястье сдавило, остановив движение. Резко обернувшись, он наткнулся на холодный взгляд Мычки.
Вершинник покачал головой, указал глазами на берег. Проследив направление его взгляда, Дерн чертыхнулся. Позади копейщиков, плохо заметные с воды, стояли двое. У каждого в левой руке лук, а правая — чуть оттягивает тетиву, удерживая в пальцах тонкую стрелу с густым опереньем. Хищные острия тускло поблескивают, нацелившись в стоящих у воды. Одно неверное движение, и пальцы распрямятся, а пронзенные тела рухнут, как подкошенные, обильно орошая кровью прибрежные камни.
Дерн тряхнул головой, прогоняя жуткую картину, распустил напряженные мышцы. Проследив, как меняется лицо болотника, Мычка удовлетворенно кивнул и поплыл в сторону берега, стараясь производить, как можно больше шума. Дерн лишь тяжело вздохнул, но безропотно поплыл следом.
Заметив движение, чужаки быстро, но без лишней суеты, перегруппировались, двое шагнули вперед, отрезая доступ к вещам, а один зашел по колено в воду, направив копье на плывущих. Вслед за ними сместились и лучники. Сгибаясь, заскрипели луки, тела стрелков заметно напряглись, а глаза чуть прищурились, отслеживая новые цели.
Подплывая к берегу, Мычка замедлил движения, а когда ноги коснулись дна, сразу же развел руки, показывая, что не имеет оружия. Воин неторопливо отступил. Копье он по-прежнему держал острием вниз, но глаза внимательно следили за каждым движением вершинника. Мычка вышел из воды, мельком глянул на товарищей. Шестерня стоял насупившись, лицо пещерника кривилось, выражая откровенное недоумение, а кулаки чуть заметно сжимались, выдавая скрытый гнев. Зола не шевелился, и, казалось, вовсе не замечал вооруженных людей, но Мычка знал, насколько неустойчивой могла быть внешняя безразличность мага, и едва выйдя на берег, поспешно произнес, стараясь, чтобы голос звучал как можно более дружелюбно:
— Кто вы и что хотите?
Стоящий поблизости воин, точная копия вершинника, поджарый, перевитый жгутами мышц, с заостренными ушами и длинными белесыми волосами, только с гораздо более темной кожей, с удивлением вздернул брови, ответил низким сильным голосом:
— Наверное, ты что-то не заметил. Или это мы стоим раздетые, а наше оружие валяется по всему берегу? — усмехаясь, он обвел взглядом своих воинов, на чьих лицах заиграли саркастические ухмылки. Улыбка исчезла с его лица, когда мужчина продолжил: — Кто вы, и откуда взялись в светлых пещерах? Говори быстро и не вздумай лгать.
Слова он выговаривал странно, слегка растягивая буквы и сглатывая окончания, но достаточно хорошо, чтобы не потерять общий смысл. Остальные молча прислушивались, а судя по уважительным взглядам, что время от времени бросали на него соратники, мужчина пользовался немалым авторитетом.
— Мы охотились за зверем, но потерялись в пещерах, — Мычка старался говорить медленно, чтобы его слова каким-нибудь образом не истолковали превратно.
Мужчина недоверчиво усмехнулся:
— Не больно вы похожи на охотников, раз так легко позволили захватить себя врасплох.
Позади плеснуло, хрустнули камушки под тяжелой поступью, над ухом раздался чуть слышный голос:
— Не верят?
Стараясь не делать резких движений, Мычка покосился на Дерна, сказал еще тише:
— Похоже, что нет. Но все же попробую договориться.
Болотник едва заметно пожал плечами, спокойно произнес:
— Если не убили сразу, значит договоримся.
Вершинник повернулся к вожаку, сказал мирно:
— Зверь остался далеко на поверхности, а мы уже много дней скитаемся по пещерам в поисках выхода, и не встретили за это время ни единой живой души.
Его слова произвели странное действие. Раздались удивленные возгласы, на лицах воинов промелькнуло смятение, а вожак даже отшатнулся, воскликнул неверяще:
— Ты!.. Как ты смеешь лгать! На поверхности нет и не может быть жизни, а ты… — он обвел наемником исполненным подозрения взглядом, — вы все умрете прямо сейчас.
Он отшагнул назад, резко выкрикнул команду. По сигналу копейщики одновременно вскинули руки с оружием, а лучники оттянули тетивы, ловя в прицел раздетые фигуры. Вершинник похолодел, чувствуя, как внутри оборвалось. Сейчас безжалостные острия метнуться навстречу, вонзятся разрывая беззащитную плоть и дробя кости, на камни брызнет красным, и горячая кровь смешается с ледяной водой озера, бесследно растворится, унося с собой жизни четверых неудачливых наемников, а на берегу останутся лишь посиневшие холодные тела.
Один из воинов повернул к вожаку голову, предостерегающе произнес:
— Стервень, постой, не лучше ли отвести их в город? Черный Барон не обрадуется, узнав, что шпионов умертвили, не опросив должным образом.
Тот пронзил его горящим взглядом. Мычка видел, как на лице Стервеня ненависть борется со страхом. Наконец, вожак совладал с собой, его лицо приняло непроницаемое выражение, не спуская глаз с Мычки, он неохотно отступил, на Дерна почему-то не смотрел вовсе, по непонятной причине не сочтя за достойного противника, сказал с угрозой:
— Возможно ты и прав. Хотя не думаю, что Барон смог бы узнать нечто сверх необходимого.
Он вновь отдал короткую команду, копья опустились, а лучники ослабили тетивы. Двое мужчин подошли к сваленным в кучу вещам, быстро выбрали оружие и отступили на несколько шагов. Когда на берегу остались лишь доспехи, Стервень ухмыльнулся, сделал приглашающий жест, указав рукой на вещи.
Мычка почувствовал, как отлегло от сердца, не заставляя себя упрашивать, он двинулся к вещам. Насыщенный влагой воздух холодил, и вершинник поспешно набросил рубашку, затем натянул штаны. Мокрая одежда сразу же прилипла к телу, стало еще холоднее, но Мычка продолжал двигаться, усиленно разминая мышцы, и хоть и медленно, но неуклонно, начал согреваться.
Вскоре подтянулись и остальные. Зола неспешно заматывался в балахон, но по резким движениям было видно, что он сдерживается с превеликим трудом. Шестерня надевал доспехи суетливо, то и дело путаясь в застежках, но, по мере того, как пещерник обрастал панцирем, его движения становились медленнее, а лицо обретало уверенность.
