Анна Невер - Обжигающий след
— Такая редкая трава?
— Это не трава, а камень. Каховик. Оберег для беременных.
— Лекарь дал тебе камень? — спросила с надеждой Ганна.
— У него его нет. Возможно, он найдется в ювелирной лавке в Ижеске. Только цена велика.
— И сколько же?
— Около четырехсот рублей.
— Ох, слишком дорого.
— Да. Но если я срежу корзину в Жнухову Горку, то деньги будут. Выигрыш в этом году градоначальник объявил в пятьсот рублей.
Ганна с сомнением уставилась на подругу.
— Ты же еще ни разу не выигрывала. Почему думаешь, что в этот раз получится?
— Я уже гораздо лучше мечу ножи. В последний раз попала в летящую пушинку с четырех саженей. Хотя есть и другой способ заполучить камень.
Лисова мгновенно оживилась в ожидании продолжения.
— Его можно найти в Теплых скалах.
Подруга округлила глаза и стала похожа на сову.
— Ты серьезно? Собираешься в Теплые? Еще скажи, что одна! Мало ты по лесу шатаешься. А в скалы! Нет, это невозможно.
— Я уже там была.
Ганна хлопнула ладонями по перилам.
— Нет, ты все-таки сумасшедшая, — вскрикнула она тоном строгой учительницы. — На месте твоего батюшки я давно бы тебя розгами отходила. И дома посадила под замком.
— Видишь, мне повезло, что моему отцу нет до меня никакого дела.
— Тебе так кажется. Я уверена, папа тебя любит.
— Ну конечно, так любит, что даже не интересуется, как я провела день. А заговаривает лишь для того, чтобы указать на мои недостатки.
— Тиса!
— Хватит об этом, — взмолилась она. — Тем или иным способом, но я достану этот камень для Зои, как и обещала.
Девушки вернулись в гостиную в упрямом молчании. И очень вовремя.
Распахнулась дверь чайной залы, впуская жену градоначальника, немолодую широколицую женщину с карликовым пуделем на руках. Желтое платье с большим количеством оборок делало ее похожей на подтаявший свадебный торт. Положив ладонь на необъятную грудь, Тонечка поклонилась гостям. Собравшиеся радостно загалдели — несмотря на некоторые чудачества хозяев, Лавра и Тонечку все любили за гостеприимность. В конце концов, потворствуя жене, градоначальник устраивает веселые гуляния в праздники.
— Мои дорогие, всех-всех рада видеть! — приятным мелодичным голосом сказала Тонечка. — Прошу прощения за ожидание. Представляю вам наших долгожданных гостей из Крассбурга! — Она потянула мужа за рукав, добавив шепотом: — Лаврик, ты что встал на проходе? Иди сюда.
— Хорошо, моя уточка.
— Не называй меня уточкой! — шикнула на него Тонечка. — Боже, что ты сделал с бантом?!
— Ничего, моя уто… Тонечка, — Лавр вернул порядком «подзавядший» бант на положенное место.
Гости затаили дыхание. Послышались шаги, и в дверях чайной появилась маленькая пожилая женщина в расшитом серебром халате и широкополой шляпе с фазановым пером. Тиса сразу признала в ней ту остроносую даму из проезжей кареты. Следом за ней шествовал молодой мужчина в высоком цилиндре. Аристократической красоты лицо мгновенно притянуло к себе общее внимание. Тиса отметила необычный ярко-небесный цвет глаз незнакомца. Чудной фасон твидового костюма, остроконечные баки на щеках и манера непринужденно держать себя — весь вид гостя кричал о том, что он не из здешних мест. В одной руке гость держал легкую трость из светлого дерева с набалдашником из круглого сочно-синего лазурита, другой прижимал к бедру саквояж из телячьей кожи.
— Наш новый наместный вэйн Филипп Дронович и его матушка Ордосия Карповна Куликовы, — продолжила Тонечка.
Все захлопали. Колдун поклонился так низко, что уткнулся цилиндром в Тонечкину грудь.
Тиса усмехнулась.
— Почему он не снимает шляпу? — шепнула благоговейно Лисова, не сводя взгляда со столичного красавца. И это рациональная во всех поступках Ганна? Куда дели подругу?
— Наверное, у него там кролик.
Тиса не удержалась от любопытства и оглянулась — все девушки и даже замужние матроны смотрели на вэйна с таким же восхищением. Он тем временем понял свою оплошность и снял цилиндр, открыв взорам синий чуб, блестящий и шелковистый, как у ребенка. На миг гости замерли, переваривая модную деталь.
— Прошу любить и жаловать, — обернулась к обществу Тонечка.
Гости как по команде поспешили знакомиться с вэйном и его матерью. Шумная толпа обступила приезжих. Ордосия Карповна держала спину неестественно прямо, словно проглотила дрын, и чинно кивала. Сын тоже кланялся то и дело, и у него это выходило естественно и свободно. По-детски наивная широкая улыбка легко раскрывала губы Филиппа, как мотылек крылья.
Марика изнывала от нетерпения. Она прыгала на месте, чтобы разглядеть приезжего. Старушка Амалия поправила на носу очки.
— Когда ж этот вэйн выйдет-та?
— Бабуля, он уже появился! Смотрите, вон, с Флором Игнатьевичем разговаривает, — прокричала Марика.
Старушка прищурилась.
— Какой экстравагантный молодой человек. Надеть длинный халат и шляпу с пером. Ростом, однако, не вышел. Хм.
Марика принялась объяснять Амалии Валериановне, что та ошиблась.
— Не хочешь пойти представиться? — спросила Ганна. По лукавому взгляду подруги Войнова поняла, что та что-то задумала, и отрицательно мотнула головой.
— Пора бы тебе пересмотреть свое отношение к вэйнам, Тиса. Избавиться от предрассудков. Мы с бабушкой пойдем с Кошкиными. Может, поможешь бабулю довести?
Пришлось согласиться. Представляться собрались сразу после Горчаков. Но пробиться к столичному гостю оказалось не так просто. Самуил Горчак минуту тряс руку вэйна, твердя: «Идет страда, и ясная погода ох как нужна». Тамара Горчак не переставала тараторить, объясняя Ордосии Карповне, где находится их дом. Наконец Флор вернул вэйну его руку и сдвинулся с супругой в сторону. Филипп пошевелил пальцами, словно хотел убедиться, на месте ли. Но недовольства не выказал. Надо отдать должное красавчику, он был безупречно вежлив.
К столичным гостям подступились Кошкины. Следом за ними Тиса и Ганна с бабулей.
Настасья Ефимовна представила себя и мужа.
— Очень приятно, — вэйн тряхнул в поклоне синим чубом. — Настасья… Какое красивое имя!
— Спасибо, — зарделась та. — Мы с мужем растим сад, так что если хотите попробовать самые вкусные яблоки в Увеге, милости просим.
— И яблочный сидр, — крякнул Никодим.
Филипп поблагодарил за приглашение, пообещав им воспользоваться при удобном случае.
— Он такой обаятельный! Правда, девочки? — шепнула Марика.
Тиса закатила глаза, но даже она не могла придраться к вэйну. Похоже, Филипп действительно искренне радовался каждому новому знакомству, чего не скажешь о его матушке.
— Марика, наша дочь. Вторая наша дочь, Зоя, осталась дома с мужем. Легкое недомогание, — продолжила Настасья Ефимовна.
Вытянувшись как ребенок на уроке, девчонка восторженно рассматривала Филиппа.
— Какое милое дитя, — Ордосия Карповна снисходительно улыбнулась. — Однако своей дочери я бы запретила носить платье с подобным декольте.
Ордосия Карповна подняла орлиный нос. Девичьи уши порозовели. Настасья Ефимовна в растерянности оглянулась.
— Ма, оставь, — грациозно взмахнул кистью руки Филипп. — В Крассбурге я видел и более глубокие декольте на более юных девицах.
— Это отнюдь их не красит, — возразила Ордосия Карповна, — скорее наоборот.
Тиса с Ганной переглянулись.
Никодим Кошкин взял за руку жену и отступил в сторону со словами:
— Познакомьтесь с друзьями нашей семьи. Амалия Валериановна Мятнова, ее внучка Ганна и подруга моих дочерей Тиса. Амалия Валериановна бывший педагог увежской гимназии. Ганна учитель словесности, обучает наших местных ребятишек читать и писать.
Тиса заметила, как подруга поправила вырез на груди.
— Очень приятно, — Филипп поцеловал сухонькую руку Амалии Валериановны. Старушка при этом не сводила мутного взгляда с синего чуба вэйна.
— Да-а, — протянула Ордосия Карповна, рассматривая Амалию и Ганну. — Весьма похвально. Вы, должно быть, окончили училище? — обратилась она к Ганне.
— Нет, — Лисова пригладила рукав кофточки. — Все нужные знания мне дала гимназия.
— Тогда, милочка, чему вы можете научить детей? Я уверена, что знания может дать только педагог с высшим образованием. Моего Филиппа учил самый дорогой учитель словесности в Крассбурге. Настоящий талантище!
Ганна потупила взгляд.
— Вашему сыну несказанно повезло, — встряла в разговор Войнова. И если бы не ее тон, Ордосия Карповна сочла бы ее слова за комплимент.
— Именно, — женщина окинула капитанскую дочь взглядом с ног до головы.
«Сейчас узнает меня», — подумала в ужасе Тиса.
Неожиданно помощь явилась от вэйна.
— Это любимая тема ма, — сказал он и улыбнулся так, словно просил прощения.
