Михаил Крюков - Еретическое путешествие к точке невозврата
— А где же вход? — спросил Рупрехт, разглядывая матовую, совершенно гладкую стену пузыря, на которой каким-то чудом держался густо разросшийся плющ.
— А ты приглядись и увидишь, — ответил маг, указывая на арку, образованную зелёными плетями.
Вольфгер присмотрелся и увидел в стене еле заметный контур проёма.
— Входите, — повторил хозяин, потом шагнул прямо в стену и исчез за ней.
— Ух ты, здорово! Как он это сделал?! — завопил гном и бросился за магом. За ним в дом вошли остальные.
Внутри было тихо и прохладно, пахло чем-то горьковатым, но очень приятным. Проходя через плёнку, солнечный свет становился рассеянным и приобретал тёплый светло-коричневый оттенок. Откуда-то из-под потолка наигрывала тихая, необычная музыка.
— Оружие и доспехи можно оставить здесь, — сказал маг, — они вам не понадобятся, вы в полной безопасности и под моей защитой, а она кое-чего стоит, уверяю вас. Однако если вы опасаетесь, можете взять их с собой, только вам будет неудобно таскать всё это тяжёлое железо.
Вольфгер первым отстегнул меч и снял доспехи, оставив только кинжал на поясе, потом помог разоблачиться Карлу, поскольку раненая рука не позволяла ему сделать это самостоятельно. Гном повздыхал, поколебался, но тоже положил свой пистолет.
Зал, в котором они оказались, был обставлен предметами, назначения большинства из которых Вольфгер не понимал. Некоторые, впрочем, были отдалённо похожи на кресла и столики. Здесь не было острых углов, всё было скруглённым, как бы текущим, одна форма неуловимо переходила в другую, преобладали тёплые, приглушенные оттенки. И ещё — цветы и вьющиеся растения, пышные, ухоженные, нарядные. Посредине зала журчал фонтан.
— Готовы? — спросил маг, — тогда прошу за мной, это недалеко.
Они прошли через несколько залов, везде были цветы, странная мебель и странные предметы. Вольфгер заметил, что в доме нет ни картин, ни скульптур, ни дорогой посуды, ни коллекций оружия, которыми обычно украшают богатые замки.
Наконец они оказались в зале, разделённом перегородками на несколько секций. В каждой размещалось огромное, в рост человека кремовое яйцо с прозрачной крышкой. Под крышкой ходил волнами не то дым, не то туман. Рядом с каждым яйцом стояла узкая тумба с наклонной панелью, на которой мерцали разноцветные огоньки.
Маг обернулся.
— Это… хм… машины для лечения. Каждый, кто нуждается в нём, должен снять с себя всю одежду и все украшения и лечь внутрь. Это совершенно безопасно и абсолютно безболезненно, я гарантирую вам полное исцеление во сне.
— Машина? — с изумлением переспросил вылезший вперёд гном, — а как она работает?
— Боюсь, я не смогу объяснить тебе этого в двух словах, мастер Рупрехт. Скажу только, что в них нет ни на волос магии.
— Машина — это камнемёт, куранты, ну, мельница водяная, а это… какая же это машина? У машины должны быть рычаги, шестерни, приводные ремни… — не унимался гном.
— И, тем не менее, это машина, — терпеливо ответил маг, — только она неизмеримо сложнее всего того, с чем тебе приходилось сталкиваться. Чтобы понять, как она работает, надо учиться долгие годы.
— А вы… знаете? — почтительно спросил гном.
— Подробно — нет, но при желании могу разобраться.
— А если она сломается?
— Мои машины никогда не ломаются, — ответил маг, — не будем терять время. Господин барон, не хотите ли быть первым?
Вольфгер кивнул.
Они вошли в первый отсек с белым яйцом, маг дотронулся до светящейся точки на тумбе, и между ними и остальными возникла матовая стена. Вольфгер быстро скинул одежду и вопросительно посмотрел на мага: куда её положить?
— Бросайте прямо на пол. Пока вы будете спать, её приведут в порядок. Если захотите, наденете старую одежду, или подберём для вас новую.
Он нажал ещё на один огонёк, и крышка яйца с тихим жужжанием откинулась.
— Забирайтесь и ложитесь на спину.
Вольфгер улёгся в яйцо. Изнутри оно было мягким и прохладным. Барон боялся, что ему будет трудно дышать дымом, но оказалось, что это не так. Пахло свежескошенным сеном и немного грозой.
— Какой запах вы предпочитаете? — донёсся до него голос мага, — просто представьте его себе, и он появится. Дышите спокойно и глубоко.
Вольфгер закрыл глаза и вспомнил озеро с ундиной, запах речной воды, нагретых солнцем камней, сосновой хвои и мокрого песка — запах детства — и тут же ощутил его.
Через несколько ударов сердца барон глубоко спал, на его лице была счастливая улыбка.
Маг закрыл крышку яйца и некоторое время внимательно наблюдал за игрой огоньков на поверхности тумбы. Потом удовлетворённо кивнул, вышел из отсека и сказал:
— Ну вот, барон фон Экк спит, и, надеюсь, видит счастливые сны. Теперь вы, Карл, прошу вас.
— Сударь маг, — нерешительно сказал Карл, — видите ли, возможно, мне не следует подвергаться вашему лечению… Дело в том, что я не совсем человек, а может, и совсем не человек…
— То есть?
— Я — вербэр, оборотень…
— А-а-а, вот в чём дело, — улыбнулся маг, — не беспокойтесь, это совершенно неважно, машина сама определит, кого ей предстоит лечить, вашему дару не будет нанесено никакого урона.
— А можно ещё спросить? — нерешительно произнёс Карл, — понимаете, сударь маг, вышло так, что я не умею управлять своим даром, и вот если бы мне научиться… Ну, словом…
— Понимаю, это совсем просто. Я помогу вам, только к моей лечебной машине это не имеет никакого отношения. Целительство — это одно, а магия — другое.
Последней в лечебное яйцо улеглась Ута, которая предварительно что-то долго шептала на ухо магу. Гном и Алаэтэль от лечения отказались, сославшись на то, что чувствуют себя совершенно здоровыми.
— Не смею настаивать, — кивнул маг, — отказаться — ваше право. Лечение наших друзей продлится как минимум до завтра, поэтому я приглашаю вас на обед или ужин, уж не знаю, как его назвать.
— Обед — это замечательно! — потёр ладони гном, — со вчерашнего вечера во рту ничего не было, а голодный гном — никудышный гном!
* * *В небольшой комнате, которую Рупрехт про себя назвал столовой, на троих был накрыт круглый стол. На втором столе, поменьше, были расставлены бутылки, кувшины и хрустальные графины с разноцветными напитками. Искусно расписанные тарелки и вазы были изготовлены из неизвестного гному материала. Рупрехт повертел в руках изящную, невесомую тарелку:
— Из чего это она сделана? Кость? Нет, не кость… Не глина, не металл…
— Это фарфор, мастер гном, — объяснил маг, — особым образом обожжённая глина с добавками, у вас он ещё неизвестен.
![Борис Сапожников - Война Львов[СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
