Раймонд Фейст - Дочь Империи
Более тысячи воинов Анасати в полной боевой готовности стояли перед воротами поместья. По другую сторону от низкой пограничной стены выстроилось столь же многочисленное войско Акомы под предводительством Кейока. В нескольких местах сплошные зеленые ряды прерывались блестящими черными клиньями: чо-джайны были полны решимости выполнить договор, который обязывал их поддержать союзника в случае любой угрозы покою Акомы.
Стоило показаться носилкам Мары, как долина взорвалась радостными криками: солдаты Акомы с нескрываемым энтузиазмом приветствовали свою госпожу. К несказанному удивлению Мары, их воодушевление нашло отклик и у воинства Анасати. Затем случилось такое, о чем не слыхивала даже старуха Накойя. Подобного не описывали ни сказки, ни баллады, ни былины о подлинных событиях великой Игры Совета: обе армии сломали свои ряды. Побросав оружие и на ходу расстегивая шлемы, воины рванулись к носилкам властительницы и окружили ее единой радостной толпой.
Мара от изумления потеряла дар речи. Кейок с трудом проложил себе дорогу между своими подчиненными. Толпа воинов Анасати также раздалась, и ошарашенная Мара оказалась лицом к лицу с Текумой. Властитель Анасати был облачен в доспехи своих предков — ярко-красные с желтым; рядом с ним шествовал военачальник его войска в шлеме с пышным плюмажем.
Вся эта масса вооруженных людей затихла; носильщики разом остановились. Лишь хриплый звук их дыхания отчетливо выделялся в наступившей тишине.
— Приветствую тебя, госпожа, — поклонился хозяйке Кейок.
Текума также шагнул вперед, склоняясь в вежливом поклоне; на памяти многих поколений еще ни один властитель Анасати не удостаивал таким знаком уважения главу семьи Акома.
С некоторой скованностью ответив на поклон Текумы, Мара приказала Кейоку приступить к докладу.
Подойдя ближе к носилкам, ее полководец заговорил достаточно громко, чтобы его могли слышать все.
— Вчера на рассвете, госпожа, часовые предупредили меня о приближении войска. Я поднял гарнизон и вышел сам навстречу нарушителям границы…
— Мы пока еще не нарушили границ Акомы, — перебил его Текума.
— Верно, господин, — Кейок с каменным лицом принял поправку, затем перевел взгляд на Мару и продолжал:
— Ко мне обратился властитель Анасати, выразивший желание увидеть своего внука. Поскольку ты отсутствовала, я отклонил требование допустить его в поместье вместе с «почетным эскортом».
Мара с непроницаемым лицом перевела взгляд на того, кто был дедом Айяки:
— Властитель Текума, ты взял с собой в качестве «почетного эскорта» половину гарнизона?
— Всего лишь треть, госпожа Мара, — со вздохом произнес Текума. — Остальными двумя третями командуют Халеско и Джиро… — Престарелый властитель осекся, но со свойственной ему находчивостью сумел придать невольной заминке в речи самый естественный характер, расстегнув шлем и сняв его с головы. — Мне сообщили, что тебе не суждено дожить до конца торжеств в честь Имперского Стратега. — Он снова вздохнул: делать подобное признание было крайне неприятно. — Я опасался, что так оно и произойдет, и решил явиться сюда, дабы не дать в обиду внука, на тот случай, если Джингу вздумает раз и навсегда покончить с кровной враждой между Акомой и Минванаби.
Мара понимающе приподняла брови:
— Значит, когда Кейок отклонил твои заботы о внуке, ты решил остаться и посмотреть, кто появится раньше — я или армия Джингу?
— Именно так, — пальцы Текумы стиснули шлем. — Если бы на этом холме показались солдаты Минванаби, я вошел бы в поместье для защиты моего внука.
— А я бы его остановил, — ровным голосом сообщил Кейок.
Мара одарила критическим взглядом обоих — и своего военачальника, и свекра:
— В таком случае вы сделали бы за Джингу его работу. — Она с досадой тряхнула головой. — Это моя вина. Я обязана была предусмотреть, что тревога Анасати за внука может привести к войне. Ну что ж, Текума, теперь беспокоиться не о чем. Твой внук в безопасности.
Властительница Акомы помолчала, вновь переживая чудо своего избавления.
— Джингу принял смерть… от собственной руки.
— Но… — ошеломленный Текума нахлобучил шлем на седые волосы.
— Я знаю, — перебила его Мара, — ты не получал такого донесения. Как это ни печально для Анасати, твой осведомитель тоже мертв.
От этого известия глаза Текумы превратились в щелки. Ему, несомненно, было любопытно, каким образом удалось Маре проведать о Теани, но он промолчал. Сохраняя полное спокойствие, властитель Анасати выслушал остальные новости, которые Мара сочла нужным ему сообщить:
— Текума, мы направляемся сюда, чтобы завершить празднование дня рождения Имперского Стратега. Поскольку из всех властителей на торжестве отсутствовал ты один, быть может, ты пожелаешь загладить это упущение и присоединишься к нам на оставшиеся два дня? Только, прошу тебя, пойми: я вынуждена настаивать на том, чтобы ты ограничил свой почетный эскорт, как и все остальные, пятьюдесятью воинами.
Старый властитель кивнул: наконец-то можно вздохнуть с облегчением и перейти от военных приготовлений к радостям мирной жизни. Мара коротко приказала своему почетному эскорту продолжить путь к усадьбе; Текума не сводил глаз с хрупкой фигурки невестки, испытывая чувство, близкое к восхищению.
— Я рад, Мара, что нам не довелось увидеть, как солдаты Минванаби штурмуют этот холм. — Взглянув на решительного воина, шагающего по другую сторону от носилок, он добавил:
— Твой военачальник был бы вынужден быстро податься назад, а тем временем моему отряду пришлось бы собрать все силы, чтобы удерживать Джингу на расстоянии. Наше положение было бы не из легких.
Кейок молча повернулся и рукой подал сигнал Люджану, стоявшему позади передовой линии войск Акомы. Тот, в свою очередь, передал сигнал солдату, находившемуся дальше. Видя, что Мара смотрит на него с любопытством, Кейок объяснил:
— Госпожа, переданный мною сигнал означает, что сотня чо-джайнов, ожидающих в засаде, может беспрепятственно возвращаться в родной улей. Теперь, если ты сочтешь это своевременным, я прикажу солдатам отходить.
Мара поневоле улыбнулась: Текума был явно потрясен, услышав о чо-джайнах, которые встретили бы его авангард, даже если бы ему удалось прорвать оборонительные линии Акомы.
— Кейок, позаботься о почетном карауле для встречи гостей, — велела Мара. Кейок отсалютовал и двинулся исполнять приказ, а Мара обратилась к Текуме:
— Дед моего сына, после того как ты отдашь необходимые распоряжения своим войскам, возвращайся и окажи мне честь быть моим гостем. — С этими словами она приказала носильщикам нести ее к дому.
