Токацин - Небо в огне
Ездовой зверь громко фыркнул и лёг на камни, привалившись боком к глиняной стене. В небесах вспыхнул и тут же угас янтарный щит - высоко залетевшая огненная стрела упала на него и растаяла, не причинив никому вреда.
- Заходи, Хиф, не стесняйся, - Алсек откинул завесу. - Как день прошёл?
- Как водитсся, Алссек, - ящер, настороженно озираясь, вошёл в сумрачный храм и сел поодаль от алтаря. - Можешшь трогать меня без опасски, я выпил немного ссилы от Кушши...
- Отчего твой куман не в общем загоне? - спросил Согва, разливая по чашам пряный напиток. Яртис уже настоялся, и вода над ним позеленела и подёрнулась белой пеной.
- Хшшшш, - сверкнул глазами Хифинхелф. - Вот ты, жрец, и держи ссвоего кумана в кормушшке для драконов, ессли ума нет!
- Хэ! Тише, Хиф, Согва не хотел сказать плохого, - поспешно вмешался изыскатель, метнув на младшего жреца сердитый взгляд. Тот прикусил губу, скрывая ухмылку.
- Я не осставлю им Кушши, - проворчал Хифинхелф и высунул язык, ощупывая горячий пар над чашей. - Хсссс... Ты варишшь хорошшие зелья, Алссек.
- Это обычный Яртис и обычная вода, - пожал плечами жрец. - Старейшины зря не раздают вам такой отвар, когда вы работаете. Так и не унимается жжение в груди?
- Хсссс... - отмахнулся ящер, делая большой глоток. - Оно не уймётсся, пока я не выссплюссь мессяц-другой. Этой зимой, ессли боги позволят, я буду очень мало шшевелиться и очень редко всставать!
- А правда, что все ящеры спят одной огромной кучей, друг на друге? - спросил Согва, дожидаясь, пока его отвар немного остынет. - Как вы тогда не задыхаетесь?
- Не выдумывай ерунды, - оскалился Хифинхелф. - Алссек, чего ты ему усспел понарассказывать?
- Того же, что ты, Хиф, рассказываешь о делах Ти-Нау, - усмехнулся изыскатель.
- Хэсссс! Такого я не плёл, - покачал головой ящер. - А то, шшто вашши пирамиды не для крассоты высстроены - чисстая правда.
Алсек привычно перевёл взгляд на потолок и выразительно пожал плечами.
- И вам, ящерам, следовало бы почитать своих богов правильно, - осуждающе поджал губы Согва. - Неуважительно отделываться от них зерном, пряностями и парой капель крови. Вы не отправляете в их дома посланников, как они узнают, что вы о них не забыли?
- Не хватало ещё тут, в Мекьо, вашших кровавых обычаев! - махнул хвостом Хифинхелф. - Сскажи шшто-нибудь дельное, жрец. Ты был на сстене?
Согва кивнул, потёр ушибленный ещё днём локоть, мрачнея на глазах.
- Там тьма и огонь, Хифинхелф. Тьма и огонь. Мы стреляем, но кого ранят наши стрелы, знает один Вайнег.
- То же и со "Шшмелями", - вздохнул ящер. - А Сскарсс на яруссе плетельщиков? Ты его видел?
- Мы стояли с другой стороны, - покачал головой Согва. - Если бы я его увидел, я бы не стоял столбом, как воины Мекьо!
- И чем бы это помогло тебе, жрец? - недобро оскалился иприлор. - Бысстрее попал бы в дом вашшего Ссолнца?
Алсек со вздохом встал между ними.
- Уймитесь, ради всех богов! Шёл бы ты спать, Согва. Твой командир завтра не будет рад твоему сонному лицу.
Он скрестил руки на груди и молча ждал, пока младший жрец не ушёл в дальнюю комнату и не лёг там. Слышно было, как он возится на циновках и тяжко вздыхает.
- Сскверные ссны, Алссек, - еле слышно сказал Хифинхелф. - Шшулхиф жаловалсся на них. То же, шшто было у насс по весcне и по лету, но мы их большше не видим, а тут многие мучаютсся.
- Попроси его пить на ночь яртисовый отвар, - нахмурился Алсек. - Больше тут ничего не сделаешь. Хорошо, что вы, ящеры, рассудительны и с ходу снам не верите...
- Да не вссе рассудительны... - махнул рукой иприлор. - Но ты не бесспокойсся, Алссек. Я ссразу прерываю вссякую болтовню о знорках или кошшках.
- Хорошо, - кивнул жрец, похлопав его по плечу. - Они сами устыдятся, когда успокоятся. Хватило бы листьев Яртиса...
Холм медленно остывал после дневной жары, и пустыня, невидимая во мраке, дышала огнём. Что-то сверкало во мгле у подножья, и Алсеку мерещилось, что из чёрных туч на него смотрят, пристально и недобро.
- Ты заметил, Алссек? Сс каждым днём тут жарче, - снова понизил голос Хифинхелф. - И на ссолнце больно ссмотреть. Говоришшь, ты ссказал Згену, где прячетсся Тзангол...
- Кому, как не ему, ловить и утихомиривать свое создание?! - нахмурился жрец.
- Хэсссс... - хвост иприлора шевельнулся. - Хэссссс... А шшшто, есссли он сссам явитссся сссюда на поиссски?
Алсек вздрогнул и растерянно замигал.
- Что ты... как ты до этого додумался, Хиф?! Разве солнцу место на земле?!
- Ссскажи это Згену, когда он сссойдёт на берег Сссимту, - оскалился ящер, и в глазах его не было ни искры веселья. - И камни вссскипят под его взглядом. У нассс будет новая река, огненная, а потом и берега её расссплавятссся, как в сссамой жаркой печи...
Изыскатель скрипнул зубами, замахнулся было на ящера, но вовремя остановил руку.
- Какая несусветная чушь! Великое солнце никогда не...
Он осёкся, посмотрел из-под завесы на полыхающее застенье, на небо, чёрное, но как будто ещё источающее жар. Южный ветер словно вышел из литейной печи, его дыхание обжигало, и на коже Алсека выступала испарина.
- Чего ты хочешь от меня, Хиф?! - раздражённо передёрнул плечами Алсек. - Чего?! Ты хотел поставить над городом щит - ну вот, он здесь, и что тебе теперь не по нраву?!
- Хшшшш, - Хифинхелф не двинулся с места, только часто высовывал дрожащий язык. - Хэшшш... Я помню, Алсссек. Помню. Но есссли это закончитссся бедой, то лучшшше бы ты тогда сссбросссил меня ссс террасссы...
Из-за тростниковой завесы выглянул, протирая глаза, сонный Согва.
- Почтенные, вы спать собираетесь? - пробормотал он. - Воин-ящер останется в храме на ночь?
Теперь вздрогнул Хифинхелф. Алсек покачал головой.
- И правда, Хиф. Свалишься ещё в темноте с холма. Оставайся!
- Хэсссс... - ящер покосился на тёмную улицу. Там, откликаясь на призыв, заворчал разбуженный Куши.
- Сспассибо, Алссек, но я тут ночевать не буду, - мотнул головой Хифинхелф и поспешно поднялся на ноги. - Мало мне было Покоев Бабочек...
Согва недоумённо хмыкнул и уполз обратно под завесу. Ящер крепко сжал руку Алсека и бесшумно выскользнул за дверь.
- Да будет прочным каждый камень под твоими ногами, - пробормотал жрец, вынимая из ниши шар-светильник и откидывая внутреннюю завесу. - Мирной ночи всем, кто живёт в Мекьо...
Шорох приподнимаемой циновки в ночи показался изыскателю хрустом высохших костей - в мутных видениях он видел, как из-под земли лезет нежить и сама разбирает себя на части, срастаясь в огромных нелепых големов. Он вскинулся, с трудом отличая сон от яви. Чёрная тень стояла посреди комнаты и вертела головой.
- Ты кто? - Согва, проснувшийся немного раньше, успел подобрать копьё и замахнуться. - Отвечай!
