Наталия Шиманская - Дочь Земли
Сфинкс глубоко зевает, перекатывается на бок, откинув голову. Разбросав длинные гибкие лапы, подергивает кончиком хвоста. Эбеновый бархат шерсти отсвечивает сиреневым и синим. Отточенные полумесяцы когтей процарапывают глубокие бороздки в пористом мягком камне. Немножко отдыха и лени в бесконечном забеге на выживание. На краткий миг приостановленное время. Не хочется тебе, не думай. Но чувства, девочка... ой, чувства не притупляй!..
И чувства её не подводят. Не сделав ни одного резкого движения, большая кошка перемещается на живот. Текуче-плавно подтягиваются лапы, прячутся под напрягшимся, прильнувшим к земле телом. Уши прижимаются к голове, пасть расплывается оскалом. Это не злоба, скорее - огорчение. Секунда - и сфинкс на ногах.
Пригнувшись и вытянув шею вровень с линией холки, зверь неподвижно поджидает подбирающихся к нему охотников, растянувшихся широкой цепочкой.
Двуногие фигуры в травянисто-зеленой униформе с расстояния ничем не отличимы от людей. Похожи. Очень похожи. Сфинкс подергивает шкурой, готовясь. Выходит, эти простаки недалекие всерьез желают захватить её живьем?.. И вообразить успели, будто она уже в руках у них, да?.. Зря. Ох, зря, скажу я вам. Может, тормознетесь, а, пока не слишком поздно? Сделаете ноги по-быстрому? Я не трону, я обещаю!.. Нет. Прут на рожон. Строго и собранно. Шкурку медведя неубитого (прошу, пане - кота!) разделили уже, на ромбики раскроили и в рамки трофейные повклеивали. Рамки эти в глазах и лицах сосредоточенных азартом че-етко проступают. Эх!.. А жалко! Так хорошо денек начинался. Мирно. Гладко. Безмятежно, практически!..
Арена действий - Роттон, бунтующая планета. Точнее, сама планета, как часто водится, не причем. А, вот, население её твердо вознамерилось отстоять независимость от давления извне, либо героически погибнуть - за единое правое дело.
Погибать упрямые поселенцы собираются вместе с Роттоном, который искренне считают исконной своей вотчиной. И не важно, что сам Роттон смерти себе вовсе не желает. Они все уже определили, линией красной подвели, восклицательный знак пририсовали.
Флаг вам в руки, господа хорошие! Ну а я, простите - электричка. Встречная, как в той поговорке усатой...
Кошка делает навстречу противнику несколько бесшумных крадущихся шажков. Приостанавливается. Горделиво подняв голову с навостренными теперь треугольниками ушей, замирает. В руках окруживших её полукольцом солдат Арголийской Освободительной армии - взятые наизготовку электроружья и туги. Второе - нечто среднее меж арбалетом и миникатапультой, стреляющей клейкою и чрезвычайно крепкою сетью. В умелых руках туга - отличное обездвиживающее средство. Порвать её путы не под силу и средних размеров взбешенному динозавру.... Но Аля и не собирается ничего рвать! Черные глаза в упор разглядывают готовящихся напасть. Беззвучие голоса бархатным эхом внедряется в сознание.
- Агрессия гибельна. Отступитесь - останетесь живы. Выбирайте.
Парочка арголийцев, новобранцы, по-видимому, в панике хватается за головы, роняя оружие наземь. Остальные, отшатнувшись, начинают возбужденно и испуганно переговариваться. Сфинкс внимательно наблюдает. Наконец, воин постарше, раздраженно отмахнувшись от протестующих товарищей, решительно ступает вперед и, наставив ружье, выкрикивает:
- Ты кто?! Что тебе надо здесь?!.. Отвечай немедленно, тварь, или будешь уничтожена!
Сфинкс снова передергивает шкурой. Хвост нервно метет траву, чернота глаз застилается багровою дымкой.
- Я миротворец. А эта планета - законный мой дом. Мне нет нужды испрашивать согласие поселенцев. Для стража миров не существует границ и запретов.
- Да чего ты уши развесил?! - Срывается на визгливый крик другой. - Не видно, разве, что эта зверюка из той же стаи?! Это же один из тех выродков! Убить кровососа, и дело с концом!
- Убить гадину!!! - Вторят ответные яростные крики. Туги и электроружья взлетают к плечам. Сфинкс отклоняется и молниеносным броском подает корпус вперед.
Огневая вспышка. Ртутно-белый сполох, как от разорвавшегося шарового разряда. Громкий сухой треск. Едкая вонь горящей плоти.
Прозрачная голубоватая стена прокатывается лугом. Будто кольцо волны от заброшенного в воду камня. Тает. Растворяется. Исчезает.
В десятке метров от усевшегося, понурившего голову сфинкса, дымится редкая шеренга догорающих кострищ. Кучки красновато тлеющей золы. Ручейки расплавленного металла. Все, что осталось от атакующих. Но больше ничего не пострадало. Ни заросли кустарника, ни сочное, золотисто-зеленое покрывало травы. Ни сливочно-желтые глыбы песчаника.
Сбоку долетают кашляющие сдавленные вздохи. Сфинкс переносит взгляд. В конце чернеющей цепочки на траве сидит, согнувшись, костлявая фигурка, обтянутая грубой военной униформой. Единственный, кто послушался. Не выполнил приказ. Его оружие также обращено в растекшуюся лужицу. Но сам он жив. И, если не учитывать глубокий шок, совсем не пострадал.
Мальчишка! Кошка горестно вздыхает. Докатились, защитнички. Детей под ружье ставят. Калечат, морально и физически. А главное - без толку, совершенно! Ну, скольких они трансформеров положили за полный год жестокого непримиримого противостояния?!.. Тридцатника, даже, не наберется. А собственные потери перевалили за десятки тысяч. И рагезты все больше свирепеют. От тотальной расправы с бунтовщиками их сдерживает одно: строжайший приказ Императора любой ценой сохранить Роттон. Планета не должна погибнуть. Такими ресурсами не разбрасываются!
И она знает уже, в точности, на какие рычаги здесь нужно давить. Но этот перепуганный мальчишка бесполезен. Ему ничего не известно. Он новобранец и рядовой.
- Убирайся отсюда! - Рявкает сфинкс. - Убирайся, и, если хочешь жить, дезертируй немедля. Или закончишь, как они. А то - и похуже. Брысь, пока я не передумала! - Черные глаза вскипают алыми искрами. С шелестом выскальзывают, разворачиваются заостренные гигантские крылья. В очередной раз всхлипнув и держась за голову, арголиец кидается наутек. Спотыкаясь, падая, не видя ничего вокруг. Сфинкс глядит ему вслед, сокрушенно покачивая головою. Решительно отворачивается. Бросив прощальный взгляд на лучащийся серебром океан, взмывает в небо.
* * *
Стартовая площадка. Двигатели отключаются. Диск подъемника полого скользит вниз.
- Леди Алира!
Покрытая свободно спадающим капюшоном голова слегка поворачивается. Пронзительно-зеленые глаза меряют прислужника, холодно, пристально. Чувственные капризные губы подрагивают. Нежный музыкальный голосок цедит недовольно:
- Говори.
- Хозяин требует Вас к себе, миледи.
