Наталия Шиманская - Дочь Земли
Завтра она, быть может, в последний раз встретит рассвет и окунется в лучи звезды по имени Солнце. И проводит его глазами. И всплакнет, наверное. И сожмет свое сердце в кулак, чтоб оно не разбилось в осколки от страха и боли разлуки. И пересилит себя - в который по счету раз. И сумеет, вложив ладонь в его руку, шагнуть в завесу транскоридора, не замерев и не оглянувшись. Она все выдержит, все снесет, все примет. Ради Него. Ради единственной и всеобъемлющей своей любви. Ради будущего, которое он ей дарит. Что бы оно ни несло в себе!..
Так будет завтра. А сегодня - она Огонь. Она бушует и царит. Она заманивает и околдовывает, и разжигает кострами души, и низвергает их в пламя ада. И увлекает в лабиринты желаний, и устремляет в пучину Греха. Но, тех лишь, кто хочет, и сам к ней стремится. И она никого не жалеет. Ей просто некого тут жалеть!
Огонь и чувства. Огонь и ветер. Огонь и вера. Огонь... и Вечность.
Очень и очень скоро этот Огонь подожжет ледяные просторы Галактик. И пройдет очищающим ураганом пожара. И оживит слова древнего предсказания о единственном в мире ребенке. Ребенке Предназначения!
Часть 3. Руны Судьбы. Миротворец.- О нет, неужто мир и впрямь перевернулся?! Я не верю собственным глазам!..
Проследив за ошеломленным взглядом подруги, Эвфалия манерно поджала губы. Отвернув лицо, обронила небрежно:
- Великий разум, да не смотри ты на нее так. Это же неприлично!
- Зна-аю! - Светловолосая молоденькая рагезтянка приподнялась на носочки, упорно игнорируя гнев компаньонки. - Но мне ужасно хочется рассмотреть получше!.. Девчонки в пансионате поумирают от зависти, когда расскажу, что я её собственными глазами видела!
- Боги! Нашла чем удивлять. Опозориться хочешь? Еще одно ручное животное на сворке его Величества Императора. Скоро их наберется с небольшой скотный двор!..
- Ну, не скажи, Эффи. Сэтх мне рассказывал, что эта туземочка чрезвычайно умна. Да, к тому же, необычайно к нему привязана. Это так интересно. Так трогательно!
- Да, не-о-быкно-вен-но! - по слогам прошипела обозленная Эвфалия. - Раэн, ты действительно дура, или настолько умело притворяешься?! Тебя не трогает, нет, что ради одной дрессированной курицы наш дражайший Император огласил официальный отказ от брака с девушками собственной расы?! Это ж до чего дойти надо было, чтобы объявить эту мерзкую тварь своей постоянной спутницей?!
- По-моему, ты преувеличиваешь, Эффи. - Блондиночка ласково положила ладонь на плечо разъяренной компаньонки. Но та злобно сбросила руку и, резко повернувшись, направилась к выходу, решительно прокладывая себе дорогу в тесно заполнившей зал толпе. Раэн поглядела ей вслед, вздохнула тихонько:
- Бедняжка. До сих пор его любит.... Но, ведь, поделать-то все равно ничего нельзя!
Решив бессмысленно не углубляться в сию щекотливую тематику, рагезтянка принялась энергично осматриваться вокруг, отыскивая взглядом остальных товарок. Эвфалию, в чем-то, жаль. Но зацикливаться на её проблемах и неосуществившихся амбициях Раэн не собирается. Тем более, сегодня, когда она, наконец, удостоилась попасть на этот великолепный дворцовый праздник! Будет масса развлечений и сюрпризов, а из угощений обещан величайший деликатес - первый выводок поголовья недавно обустроенных на нескольких заповедных планетах ферм.
Не удержавшись, Раэн быстро облизнула пересохшие вдруг губки и радостно прижмурилась. Нет, ну как же ей свезло! Подружки по школе обзавидуются, однозначно. Но она их щадить и свои приключения замалчивать не станет.... Великие Боги, какой замечательный день!..
- Какой замечательный день, мой властитель! - Глава Совета, низко поклонившись, подмел камень дорожки полою белоснежного плаща. - Все получилось, как нельзя лучше. Мои поздравления!
- Принимаю. - Краасс меланхолично улыбался. - Разумеется, это только первая пробная партия. До регулярных поставок и массового распределения пока далековато. Но перспективы самые радужные.
- Великолепно! - Советник даже губами причмокнул. - Позвольте еще раз выразить наше общее величайшее восхищение вашей проницательностью и мудростью, мой Император.
- О, да, о, да. Я так же рад. Прошу вас, отдыхайте, веселитесь! - Краасс холодновато усмехнулся, вежливым кивком закончил разговор. Проводив глазами удаляющуюся фигуру, обернулся.
- Ты хочешь уйти?
- Вы, как всегда, читаете мысли, господин мой. - Приподнятое к нему лицо казалось безмятежно спокойным и в то же время - холодным, как лед. Нежные губы осветились грустной улыбкой. Прозрачные изумруды глаз приобрели оттенок свинца.
- Отпусти меня, пожалуйста. - Тихо-тихо, чуть слышно. - Мне необходимо отвлечься. А тебе на этом празднике... жизни... и без Хранителя есть чем заняться.
Он покривился, приложил ладонь к её щеке:
- Лучше бы тебе говорить правду, девочка.
- Зачем? - она накрыла его ладонь своею. Отняла. Прильнула губами к кончикам пальцев. Ступила вплотную. - Тебе и так все известно, а им... быть в курсе не обязательно! - Улыбнулась лукаво. Выпустила его руку. Склонила головку в просительном поклоне.
- Куда сбегаешь, демоненок? - с покорным вздохом отозвался он. - Впрочем, не важно!.. На связи будь, поняла?
- Так точно, мой Император! - Аля преувеличенно весело отсалютовала. Он фыркнул, отмахнулся.
- Иди уже. Пока я добрый. Понадобишься - вызову.
* * *
Бескрайняя волнующаяся лазурь. Чистейшая вода просвечивает вглубь, насколько хватает взгляда. Колышутся под играющей рябью поверхностью синевато-бурые водорослевые поля. Обросшие малахитовыми лохматыми прядями валуны и торчащие из воды зубцы скал разбивают собою набегающие пенистые гребни. Устойчивый ровный ветерок холодит обоняние помесью соли и горьковатой морской свежести.
Скуластая треугольная голова с остроконечными чуткими ушами покоится на вытянутых лапах. Угольные глаза в золотистой обводке лениво жмурятся на колышущийся тенями горизонт. Прогретый слоистый песчаник. Зной летнего полдня. Солнце в зените.... Солнце?! О, нет, у этого светила имя совсем другое. Да и панорама, если приглядеться повнимательнее, чувствительно от земной отличается. Немного отыщется уголков на родной её планете, где разнообразнейшие свежие оттенки смешались бы столь богато и так насыщенно. А в основе всего - золото и пурпур. В траве, в листве, в раскраске холмов и скал. И даже шаткая океанская гладь, голубовато-зеленая в массе, размешана этими вездесущими бронзово-красными разводами, будто гигантская, перепачканная нерадивым художником палитра.
Сфинкс глубоко зевает, перекатывается на бок, откинув голову. Разбросав длинные гибкие лапы, подергивает кончиком хвоста. Эбеновый бархат шерсти отсвечивает сиреневым и синим. Отточенные полумесяцы когтей процарапывают глубокие бороздки в пористом мягком камне. Немножко отдыха и лени в бесконечном забеге на выживание. На краткий миг приостановленное время. Не хочется тебе, не думай. Но чувства, девочка... ой, чувства не притупляй!..
