Терри Брукс - Меч Шаннары
— А ну отдавай мне Меч, ты, хитрый крысеныш! — взревел разбойник.
Не дожидаясь ответа, он схватился за Меч, пытаясь вырвать его из рук перепуганного Ола Файна, но тот держал клинок на удивление крепко. Даже перед лицом неминуемой смерти гном не мог отказаться от своего бесценного сокровища. Он уже вопил во весь голос. Взбешенный Панмон не удержался и со всего размаху заехал гному железной пикой по голове. Тот без сознания повалился на холодный пол.
— И мы убили столько дней на эту жалкую тварь! — вскричал Панмон, но внезапно остановился и понизил голос до хриплого шепота. — Я думал, что наконец поимею удовольствие лицезреть его труп, но… он не заслуживает даже этого.
С отвращением он склонился над гномом и хотел было забрать у него Меч, но тут Кельцет выступил вперед и предупреждающе положил руку на плечо вора. Панмон холодно поглядел на горного тролля, тот молча указал рукой на Шиа, и оба отступили назад.
По праву рождения Шиа Омсворд был законным владельцем Меча Шаннары, однако он колебался. Чего только не пришлось ему пережить, и все — ради этого вот момента. Но теперь Шиа понял, что очень боится. При одном только взгляде на древний клинок странный холод охватывал долинца. Ему захотелось отказаться от столь непосильной ответственности, возложенной на него другими. И хотя Шиа давно смирился со своей судьбой, в глубине души он всегда знал, что ему ни за что не справиться. Внезапно долинец вспомнил о пугающей сверхъестественной силе эльфийских камней. Какова же тогда мощь Меча Шаннары? Перед мысленным взором Шиа предстали лица Флика, Мениона Лии и всех остальных, кто так много сделал для того, чтобы он, Шиа, смог завладеть легендарным Мечом. Они так верили в него. Поверни он сейчас назад, он предаст их всех. Все, что они сделали для него, пропадет впустую. Долинец, как наяву, видел суровое, загадочное лицо Алланона. Когда-то друид отчитал его за глупый идеализм, за то, что долинец никак не хотел видеть людей такими, какие они есть на самом деле. Что он скажет теперь Алланону? Как бы Шиа себя ни оправдывал…
Долинец подошел к неподвижному Олу Файну и склонился над ним. Рука сама легла на рукоять Меча, металл холодил горячую, потную ладонь. Горящий факел в высоко поднятой руке — Шиа кожей ощущал выбитый на рукоятке символ. Он помедлил. Потом осторожно вынул из ножен Меч Шаннары.
Глава 32
На следующий день, на рассвете, армия северян вновь пошла в наступление. Все началось, как вчера: под грохот барабанов войско Северной Земли подошло, приостановилось в сотне ярдов от подножия утеса и рванулось на штурм. С тем же пренебрежением к собственной жизни северяне сокрушающей волной наступали на внешние укрепления Пограничного Легиона. Они не стали восстанавливать передвижные мосты, а использовали лестницы и штурмовые крюки. Это была яростная и жестокая атака, не одна сотня северян полегла уже в первые минуты штурма.
Теперь, без Актона, Балинор не стал рисковать и посылать кавалерию Легиона в контратаку; он решил укрепиться на плато и удерживать позицию как можно дольше. Кипящее масло и град стрел обрушились на атакующих сверху, но на этот раз северяне не повернули назад. В конце концов им удалось прорваться сквозь стрелы и пламя и выйти к подножию плато. В ход пошли лестницы и штурмовые крюки с привязанными к ним веревками. Толпы орущих северян карабкались вверх, на плато, где их ждали солдаты Тирзиса. Началась жестокая рукопашная схватка.
Почти восемь часов доблестные защитники города удерживали войско, превосходящее их численно в двадцать раз. Они обрубали веревки и сбрасывали вниз лестницы; ни разу северянам не удалось пробить брешь в обороне Пограничного Легиона. Сколько солдат Легиона отличились в этом бою! Восемь часов они бились с врагом, не позволяя себе и минутного отдыха, зная, что, если они проиграют, им не будет пощады. Но в конце концов северяне прорвались на левом фланге. С ликующими воплями в предвкушении быстрой победы они устремились на плато.
Теперь, когда Актон погиб, Фандвик остался единственным командующим на этом участке тирзисской обороны. Он лично повел своих измученных солдат наперерез северянам. Завязался жестокий бой: северяне, опьяненные первым успехом, сражались с особенной яростью. Потери обеих сторон были огромны. Доблестный Фандвик погиб одним из первых.
Балинор тут же направил туда резервный отряд, но в это время враг прорвался еще в двух местах и смял весь левый фланг тирзисской обороны. Балинор понимал, что его войско больше не сможет удерживать внешние укрепления, и тут же разослал гонцов с приказом начинать организованное отступление в город.
Это была горькая минута для южан: Пограничному Легиону пришлось отступить за внешнюю стену, оставив плато врагу. Балинор думал, что северяне тут же пойдут на штурм городской стены, но те пока успокоились на достигнутом. Разрушив оборонные укрепления тирзисцев, воины северной армии соорудили перед внешней стеной, за пределом досягаемости стрел лучников Легиона, низкие валы. Измученные солдаты Пограничного Легиона молча наблюдали за действиями неприятеля с вершины городских стен. Над землей сгущались сумерки, скоро станет совсем темно. Северяне разбили лагерь у самого подножия утеса, кое-где уже загорелись сторожевые костры.
Гномы и тролли быстро спустили на равнину подвесные мосты, укрепив их снизу камнями и бревнами, оставшимися от сожженных штурмовых платформ. Потом на виду у защитников города северяне протащили через лагерь три громадные осадные башни-тарана, каждая — высотой чуть ли не с внешнюю стену, и поставили их на дальней границе лагеря, но так, чтобы их можно было разглядеть с городских стен. Ясно, что это был прием психологического давления на защитников осажденного Тирзиса.
Из сторожевой башни над городскими воротами Балинор бесстрастно наблюдал за манипуляциями неприятеля. Он принялся было обдумывать план ночной вылазки в лагерь северян, чтобы поджечь осадные башни, но быстро отказался от этой цели. Наверняка враг ждет от него чего-то подобного и на всю ночь установит тщательное наблюдение за городскими воротами. Возможно, когда северяне пойдут на штурм, воинам Легиона удастся поджечь тараны так же легко, как и передвижные мосты. А почему нет? Так они и сделают.
Нахмурившись, Балинор покачал головой. Во всей тактике северян было что-то странное, но король Каллахорна никак не мог понять, что именно. Вряд ли они надеются, что тараны пробьют внешнюю стену. Они должны понимать, что это им не удастся. Значит, у них на уме что-то другое. Уже в сотый раз Балинор задал себе вопрос, успеет ли эльфийская армия вовремя добраться до осажденного Тирзиса. Эвентин не должен подвести. Коротко распорядившись выставить на ночь двойные дозоры, король Каллахорна пригласил своих друзей и командующих Легионом, стоящих тут же, в башне, отужинать с ним.
