Терри Гудкайнд - Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров
Он замолчал. Все молча смотрели в пол.
— Хорошо. — Ричард опять повернулся к Тристану. — Что у вас?
Тристан развел руками.
— Магистр Рал, я только хотел сказать, что весьма сожалею. Я понимаю, что показался вам равнодушным, но на самом деле меня очень печалит, что люди болеют и умирают. Честно признаться, я очень переживаю, и нервы мои на пределе. Я не хотел ссориться с вами. Надеюсь, вы примете мои извинения.
Ричард вгляделся в его глаза.
— Да, конечно. Извинения приняты, и мне жаль, что я был сегодня несдержан. Мои нервы тоже на пределе. — Ричард положил руку Надине на плечо. — Кто-то пытался убить мою целительницу, женщину, которая посвятила жизнь тому, чтобы помогать людям. Но чума продолжает свирепствовать, и горожане начинают винить в этом целителей. Я не могу допустить, чтобы кто-то причинил вред людям, которые изо всех сил стараются помочь.
— Да, разумеется. Очень великодушно с вашей стороны принять мои извинения. Благодарю вас, магистр Рал.
— Только не забудьте, посол, что две недели истекают завтра.
Тристан поклонился.
— Я понимаю. Завтра вы узнаете мое решение, магистр Рал. Обещаю вам. Доброй ночи.
Ричард повернулся к остальным:
— Завтра у нас много работы. Уже поздно. Как постоянно напоминает мне Дрефан, мы все должны выспаться. Вы получили приказ. Вопросы?
Каждый отрицательно покачал головой.
Часа через два после того, как они вернулись во дворец и Ричард отправил всех спать, Кэлен показалось, что кто-то вошел в ее спальню. Шагов она не услышала, но в лунном свете мелькнула какая-то тень.
Она вгляделась в темноту. Кажется, вот опять. Впрочем, она была не уверена, что это не игра воображения. День выдался очень суматошный.
На третий раз все сомнения исчезли: кто-то был в спальне и шаг за шагом подбирался к ее кровати.
Кэлен не пошевелилась, когда в лунном свете блеснуло лезвие. Только затаила дыхание.
Сильная рука с ненавистью вонзила нож в одеяло. Потом еще раз. И еще.
Ричард пальцем толкнул дверь балкона. Она распахнулась. Бердина скользнула по комнате и зажгла лампу.
Тристан Башкар с кинжалом в руке стоял возле кровати Кэлен.
— Бросьте кинжал, посол, — тихо сказал Ричард.
Тристан крутанул кинжал и перехватил его за лезвие, готовясь метнуть.
Эйджил Бердины коснулся его шеи. В следующее мгновение Бердина нагнулась и подняла кинжал. Тристан выл от боли.
— Ты был прав, Ричард, — сказал Дрефан.
— Глазам не верю, — сказала Надина, зажигая еще одну лампу.
— Придется поверить. — С балкона в комнату шагнул генерал Керсон. — Я бы сказал, что Тристан Башкар лишился дипломатической неприкосновенности.
Ричард свистнул. Дверь открылась, и появилась Райна в окружении д’харианских солдат. Лязгнула сталь. Солдаты схватили Тристана. Ричард стоял, засунув большие пальцы рук за пояс.
— Ты был прав, Ричард, — сказала Кэлен. — Он напал на Надину, чтобы оттянуть охрану от меня. Его целью была я.
Сначала она думала, что Ричард свихнулся, но его уловка обманула всех, включая Тристана.
— Благодарю за то, что поверила в меня, — прошептал Ричард.
Когда он изложил ей свои подозрения, Кэлен решила, что им движет ревность, хотя вслух ничего не сказала.
У Ричарда не было причин ревновать, но предсказание Шоты, видимо, заронило в его разум зерно сомнения. Впрочем, всякий раз, глядя на Надину, Кэлен понимала его чувства. Ее саму раздирали изнутри горячие когти ревности.
Она знала, что Шота и дух сказали ей правду. Она знала, что ей придется расстаться с Ричардом. Она пробовала опровергнуть это доводами разума, но сердце ее знало лучше. Ричард женится на Надине. Кэлен выйдет замуж за другого мужчину.
Ричард отказывался этому верить. По крайней мере он сказал, что отказывается. Но Кэлен сомневалась, что он сказал правду.
Перед ее внутренним взором возник мертвый Клайв Андерсон, держащий в объятиях мертвую Хетти. Что такое по сравнению с этой трагедией несчастный брак? Разве это большая цена за возможность остановить смерть и страдания?
Надина встала рядом с Ричардом с другой стороны.
— Может, он и хотел оттянуть охрану от Кэлен, но я чуть не померла. Спасибо, Ричард. Я никогда такого не видела. Надо же, поймать стрелу прямо у меня перед носом!
Ричард похлопал ее по плечу.
— Надина, ты сказала «спасибо» уже достаточное количество раз. Ты сделала бы для меня то же самое.
В душу Кэлен вновь впились те самые горячие когти. Усилием воли она прогнала приступ ревности. Как сказала Шота, если она любит Ричарда, то должна быть рада, что его женой станет хотя бы знакомая ему женщина.
— А если бы он убил меня? Я имею в виду, если он хотел только оттянуть охрану от Кэлен, зачем ему было меня убивать?
— Он знает, что у меня есть дар, и рассчитывал на это. Если бы он все же убил тебя, то принялся бы за Дрефана, чтобы мы поверили, будто цель убийцы — целители, а не Кэлен.
— А почему же тогда он просто не застрелил ее?
Ричард посмотрел на Тристана.
— Он любит свой кинжал. Ему приятно убивать именно им.
От этих слов Кэлен похолодела. Она знала Тристана; Ричард был прав. Тристан получил бы от этого удовольствие.
Солдаты связали Тристану руки. Он пытался сопротивляться, но, разумеется, безуспешно.
— Что все это значит? — выкрикнул он.
— О, мы только хотели посмотреть, как человек убивает кинжалом ночную рубашку, наполненную тряпьем, — сказал Ричард.
Генерал Керсон обыскал пленника. Убедившись, что больше у посла оружия нет, он повернулся к Ричарду:
— Куда его, магистр Рал?
— Казнить.
Кэлен повернулась к нему, ошеломленная:
— Ричард, ты что?
— Ты видела. Он думал, что убивает тебя.
— Но он меня не убил. Он ударил кинжалом в пустую кровать. Духи отмечают различие между намерением и деянием.
— Он пытался убить и Надину.
— Я этого не делал! — воскликнул Тристан. — Это не я — я сегодня вообще не покидал дворец!
Ричард посмотрел на него холодным взглядом.
— У вас козья шерсть на коленях. Она налипла, когда вы стояли у забора и целились из арбалета.
Кэлен поглядела на штаны посла и увидела, что Ричард прав.
— Вы сумасшедшие! Я не знаю, о чем вы говорите!
— Ричард, — сказала Кэлен, — он не убил Надину. Он, возможно, пытался ее убить, но он не убил. Нельзя казнить человека за его намерения.
Ричард сжал в кулаке амулет, символ танца со смертью. Никакого милосердия.
— Магистр Рал? — спросил генерал Керсон.
— Ричард, — настаивала Кэлен, — ты не имеешь права.
Ричард впился взглядом в Тристана.
