Татьяна Нартова - Путь к океану
— И что ты предлагаешь? — спросил Локмер, — Поехать к Дапмару и забрать Лиду обратно, а Гервен пусть так и останется навсегда в том мире?
— Нет, конечно нет, — вспылил советник. — Я сам поеду туда и попытаюсь увидеть ее.
— А как ты объяснишь хозяину Дома, что тебя привело на его территорию? Он засечет твое присутствие еще на подходе к Сэр-э-Ревету, — попыталась охладить пыл парня Велера. Уварс за ее спиной согласно кивнул.
— Но что же мне делать? — с отчаяньем простонал советник. Лекверы понимающе переглянулись. Конечно, их тоже беспокоило происходящие в замке Дапмара, но они не могли явиться к нему только для того, чтобы проведать его "служанку". Это поставит под угрозу всю операцию. Гервен был уверен, что Лида справится, и эта мысль по-прежнему удерживала их от необдуманных поступков. Именно это и попыталась втолковать Лидиному жениху рыжая леквер.
— Гервен, Гервен, где он теперь, ваш Гервен? — горько изогнув губы в усмешке, протянул парень, — Лежит, лишенный сущности, жизни. А я не хочу, чтобы ее постигла подобная участь. Поэтому я отправляюсь в Сэр-э-Ревет немедленно.
— Погоди, — едва успел удержать советника капитан, — Не стоит так горячиться, Викант. Ни к чему хорошему это не приведет. Ты лишь усугубишь ситуацию своей выходкой. Будет лучше, если мы еще немного подождем. Возможно, уже завтра Лида вернется к нам с жемчужиной.
— О, да! Конечно, для вас все намного проще! Вы ничего не понимаете… Она такая хрупкая, такая беззащитная…
— Однако она смогла сжечь рубиновых демонов! Причем сделала это за счет моего сына и еще нескольких ребят! — взвился Уварс. Около минуты оба леквера прожигали друг друга взглядами, пока кто-то из приятелей не крикнул:
— Что это там летит?
Сейчас же все взоры обратились к крохотной точке, приближающейся к лагерю с достаточно большой скоростью. Вначале даже зоркая элема не могла разобрать, что это, однако, скоро всем стало понятно, что это маленькая желтенькая птичка, больше похожая на кусочек солнышка, случайно упавшего на землю. Удивлению приятелей не было предела. Даже Викант застыл в напряженной позе, следя за канарейкой. А та, сделав круг над стоянкой, спокойно уселась Велере на плечо. Молодая леквер медленно протянула руку, и сейчас же птичка оказалась в ее кулачке:
— Смотрите, тут какая-то бумажка! — удивленно пробормотала Вел.
Сестру Локмера тут же окружили, пытаясь разглядеть клочок, привязанный к лапке канарейки.
— Кажется, это почерк Лиды. Так что нет ничего удивительного в том, что она использовала канарейку, — хмыкнула Руалла, но было видно, что она волнуется.
— Ну, что там? — Викант первым выказал общее нетерпение.
— Сейчас разберу…. - протянула Велера, — Так. "Со мной все в порядке. У меня появилась союзница — дочь Дапмара. Мы знаем, как украсть жемчужину. Мне надо только, чтобы кто-нибудь из вас забрал ее, как только получите второе послание".
— А там ничего не сказано, как и когда ее саму забирать, — задумчиво спросил Локмер.
Еще раз взглянув на записку, Велера отрицательно махнула головой:
— Нет, а что?
— Ведь если жемчужина пропадет, Лиде необходимо будет бежать из Сэр-э-Ревет. Почему же она решила ничего для этого не предпринимать?
— Может, потому, что нашла замену жемчужине? — все лекверы повернулись к Мэрке. Эта мысль им как-то в голову не пришла.
Комната старательно совершала кульбиты перед глазами, так что глаза пришлось со стоном закрыть. Это был четвертый приступ за сегодняшний день. Мышцы все еще нещадно кололо, словно я отлежала себе не только руки и ноги, но и даже лицо. Пальцы тряслись, а в носу снова стало мокро от крови.
— Давай еще раз, — я попыталась подняться с пола, хотя казалось, что упасть должна была прямо на кровать Силии.
— Угу, ты хочешь, чтобы тебя еще и вывернуло на мой ковер? — раздался недовольный голосок девчонки. Я только болезненно поморщилась. Вот черт, мне так плохо никогда не было. Нет, если я все-таки верну Герва в этот мир, то потом сама же и придушу за все, что мне пришлось ради него пережить! — Лида, мне кажется, на сегодня достаточно.
— Но я даже не смогла создать оболочку! — попыталась я возразить, хотя отлично понимала, что еще одной попытки создать жемчужину из собственной сущности у меня не выйдет. Я кое-как перекатилась головой по мягкому ворсу, старательно вытирая нос рукавом. На светлой ткани остались багровые пятна крови.
Кажется, прошла уже тысяча лет с того момента, когда я попыталась сгенерировать что-то большее, чем светящиеся прутья клетки. Последняя, кстати, не исчезла и не истончалась ни через час, ни через сутки. Находившаяся в ней канарейка спокойно обживала новую территорию, радуясь жизни. Меня же Силия по несколько часов в день пыталась заставить создавать небольшие предметы, начиная от листочков бумаги и кончая сложными структурами, такими, как куриные яйца или цветы. Мне до сих пор было неясно, когда и откуда у меня появилась такая способность, но каждый раз, когда кончики пальцев начинало жечь, а район груди заполнялся чем-то густым и теплым, я чувствовала себя по настоящему довольной. Словно раньше я зимой спала без одеяла, и только укутавшись первый раз в него, поняла, насколько мне не хватало этой замечательной вещи.
От маленьких кусочков бумаги мы постепенно перешли к созданию зеркал. Этот этап моего обучения искусству Творить мне понравился больше всего. Не потому, что стало легче. Каждая попытка сгустить энергию, превращая ее в стекло, по-прежнему требовала еще больших усилий, чем раньше. Но результаты выходили настолько забавными, что даже вечно недовольная моими успехами леквер могла часами хохотать. Хотя иногда кривые, словно затуманенные изнутри кусочки отражали такие рожи, что пару раз я едва от страха не роняла свои "шедевры".
И вот теперь я дошла до жемчужины. Если раньше у меня после каждой попытки начинала болеть голова, то теперь я чаще всего сразу же хлопалась в обморок. И чем лучше у меня выходила розоватая поверхность перламутрового артефакта, тем дольше меня приходилось откачивать. К головной боли добавились судороги, а потом и носовые кровотечения. Я невольно вспомнила тот день, когда впервые осознала свой дар. Тогда не было ни боли, ни страха, ни трясущихся от перенапряжения конечностей. Наоборот, я никогда не чувствовала себя настолько свободной и счастливой. И кто бы мог подумать, что за это мимолетное счастье, как, собственно, и за мою сохранность, столько неповинных лекверов отдадут свою жизнь.
— Уф, — Силия присела рядом со мной, вытирая вспотевший лоб. Девочка выглядела не менее уставшей, чем я. Кожа перестала светиться, посерев и покрывшись неровными красными пятнами, — Кажется, тебе не хватит собственной сущности.
