Дженнифер Роберсон - Разрушитель меча
Я взглянул вниз. Как древние кости Оракула, крошечные кусочки стекла усыпали мои ноги. Простираясь во всех направлениях, в пустыне сверкал почти совершенный круг, гладкий и ровный.
Каким-то образом я сотворил стекло, наколдовал его из песка. Я создал в огне круг из стекла.
Стекла, которое крошилось при каждом моем движении.
А я был без сандалий.
Мне очень хотелось узнать, как это получилось и почему, но на вопрос не стоило тратить дыхание. Все равно некому было ответить.
Меч оказался целым. Растаявшая рукоять, в чем я готов был поклясться, была иллюзией. Самиэль лежал спокойно, в луже стеклянных осколков, от которых во все стороны шли трещины и сверкали в свете звезд. Я наклонился и поднял меч.
Потом повернулся и увидел Дел.
Она стояла у границы стеклянного круга, держа обнаженную Бореал. Звездный свет вспыхивал на стали, наискосок пересекавшей грудь Дел. Она скинула белый бурнус и осталась в Северной тунике из мягкой светлой кожи, которая не скрывала сильные, гибкие руки и большую часть великолепных ног, как сама Дел не срывала свою решительность — она чувствовалась во всем ее теле, в напряженных мускулах, во внимательном наклоне головы. В твердом взгляде голубых глаз.
Но к привычной решительности примешивалось что-то другое, и это что-то изумило меня.
Дел была испугана.
Дел женщина, которая умеет убивать, но убивает не из прихоти. Не от раздражения или ненормального желания причинять боль. Она убивает только если у нее нет выбора, если обстоятельства вынуждают ее; всего однажды, из-за смерти всех ее родных, она САМА сознательно, своей силой воли и одержимостью, поставила себя в эти обстоятельства, но результат от этого не изменился. Она отточила свое мастерство, свой талант, свой ум, превратив женщину в оружие. Она знает как и когда убивать. И всегда на это есть причина.
Одна из сильных сторон Дел это ее необыкновенный контроль над ситуацией. Она точно знает, что необходимо сделать в данный момент и не потратит понапрасну ничего, ни сил, ни дыхания, ни раздумий.
В момент испуга контроль теряется, и любой человек в таком состоянии опасен. Дел от испуга может только убить.
Я не стал пытаться поднять Самиэля. Я постарался даже не моргать.
Дел ждала. Веки ненадолго опустились, чтобы рассмотреть кончик клинка, проверить, осталась ли чернота, потом она снова посмотрела на меня, долго изучала, и, наконец, последние сомнения рассеялись.
Человек, не знавший Дел, и не заметил бы, что она расслабилась. Вернее расслабилось только тело. Дел ждала объяснений и рассказа чем же кончилась моя «дискуссия» с Чоса Деи.
Я решил, что иронию лучше приберечь на потом.
— Сулхайя, — спокойно сказал я, начиная разговор знакомым ей словом.
— Если бы я проиграл битву Чоса, я бы сказал тебе за это спасибо.
Дел ждала продолжения. Она приглядывалась и оценивала, хотя взгляд у нее стал поспокойнее. Я понял, что опасность миновала.
В конце концов, она улыбнулась.
— У тебя ужасный акцент.
Облегчение накатило на меня волной: я не хотел больше видеть страх Дел, потому что он только увеличивал мои собственные страхи.
— Ну и что… Ты говоришь спасибо не слишком часто, так откуда мне взять правильное произношение?
Веки дрогнули. Она посмотрела вниз на меч и чуть расслабила пальцы на рукояти.
— С тобой все в порядке?
Теперь я мог не боясь быть собой.
— Мышцы не работают. Все ноет и дрожит. И болит, — я пожал плечами. — И мне очень нужно помыться, — я провел рукой по животу. — Аиды, как же больно…
Дел присела на корточки, подобрала осколок и изучила его. В свете звезд он сверкал как лед.
— Интересно, — пробормотала она.
Нас разделяли десять футов. Дел стояла на коленях на песке. Передо мной мерцала покрытая трещинами поверхность сверкающего магического стекла.
— Сделай мне одолжение, — попросил я, — подкинь мне сандалии.
По сравнению с жаром дня, ночью в пустыне прохладно. Я лежал на одеялах, одетый в хитон и бурнус, и тщетно пытался заснуть. В лучшем случае оставалось часа три до того, как солнце начнет выбираться из-за горизонта, и только дурак потратил бы напрасно драгоценное ночное время.
Я поерзал, пытаясь устроиться поудобнее, но при этом не разбудить Дел, которая всегда очень легко просыпалась. На какой-то момент я вроде бы устроился — а потом снова начал крутиться, как и много раз до этого, и еще больше расцарапал кожу.
Палец ткнул меня в спину.
— Сядь, — сказала она и повторила настойчивее: — Сядь. Думаешь я буду спокойно лежать, пока ты скребешь себя до мяса?
Несколько раз я слышал как заботливые матери отчитывали своих детей. Дел говорила с точно такими же интонациями. И от этого я почувствовал себя еще хуже.
— Ничего не могу поделать. Эта пыль, грязь и стеклянная крошка доводят меня до песчаной болезни.
Палец снова ткнул меня.
— Тогда садись и я все исправлю.
Я перекатился на бок и приподнялся на один локоть, а Дел встала на колени рядом со мной.
— Что ты делаешь?
Она нетерпеливо дернула плечом, вытягивая из сумки тряпку, и потянулась за флягой.
— Снимай все. Нужно было сделать это раньше.
— Я не могу мыться, Дел… У нас не так много воды…
— Могу сказать тебе, какой у меня есть выбор: мы смоем с тебя как можно больше грязи здесь и сейчас, или проведем остаток ночи так и не уснув, слушая как ты чешешься и жалуешься.
— Я не сказал ни слова.
— Ты сказал более чем достаточно и для этого тебе не пришлось открывать рот, — Дел прижала скомканную тряпку к горлышку фляги и намочила ее. — Раздевайся, Тигр. Ты еще скажешь мне спасибо когда мы закончим.
Если уж Дел что-то решила, спорить с ней бесполезно. Я сделал как было приказано и снял все, кроме набедренной повязки. Взглянув на руки и ноги в слабом свете звезд я увидел стеклянную пыль и песок, прилипшие к коже.
Дел прищелкнула языком.
— Посмотри на себя. Ты расчесал все в кровь. Смотри какие царапины…
— Да ладно, — проворчал я. — Делай, что хочешь.
Ни с того, ни с сего, Дел рассмеялась.
— Милое приглашение…
Но она не закончила и занялась моими руками и ногами, осторожно протирая сгибы коленей и локтей. Она была права: я чесался так, что выступила кровь. Царапины ныли.
Моя гордость тоже.
— Я и сам бы справился.
— Что? Сам? Быть не может, тебе не нравится, что женщина стоит перед тобой на коленях и нежно о тебе забоится? — Дел усмехнулась, многозначительно выгнув брови. — Это не тот Песчаный Тигр, которого я встретила несколько месяцев назад в грязной кантине.
