Лилия Касмасова - Инферняня
- Спасибо, - сказала я. - Обязательно передам, как только его увижу, - и для убедительности засовываю журнал в свою сумку.
Он поколебался секунду, потом сказал:
- Эти... ускорители, на которых улетел мистер Олимпус...
Я замерла. Надо было покинуть гостиницу сразу, а не оставаться и ждать, пока с меня потребуют объяснений из ряда вон выходящему поведению Гермеса.
- Они - японские, видимо? - продолжал в это время официант.
Я сдвинула брови и нашла только одну фразу, которой можно ответить на подобную чушь.
- Без комментариев.
Хотела захлопнуть дверь, но побоялась отрубить ею голову робкому официанту, который так и стоял, нелепо вытянув шею из коридора в комнату. И опять говорил:
- Я объясню, объясню, - он перешел на заговорщицкий шепот: - Сразу несколько моих клиентов выказали желание приобрести такие же. Вы знаете, где мистер Олимпус их приобрел? Естественно, вам за посредничество...
Да он просто шпион!
- Это эксклюзивная модель, - сказала я, чтобы побыстрее закончить этот щекотливый разговор. - Она единственная в мире, - ну ладно, в этом я была не уверена, но зато была уверена, что Олимпус не собирается торговать ими направо и налево.
- Тогда не сообщите ли вы, кто ее разработал?
- Нет, - сказала я. И добавила: - Вы свободны.
Но он, видимо, нисколько не боялся потерять голову, и поэтому не убирал ее:
- Вы не представляете, какие они готовы заплатить деньги!
Я вздохнула и процедила сквозь зубы:
- Если вы не уйдете сию же минуту, я позову управляющего.
Голова исчезла. Я закрыла дверь на замок. Под дверь вползла визитка официанта. Вот приставала.
А Петер стоял у журнального столика. Стоял! Он опирался ручками о столешницу и неуверенно озирался, будто раздумывая, куда двинуться. Я протянула к нему руки:
- Ну, шагай... Иди ко мне.
Он шагнул раз, другой, потом потерял равновесие и я подхватила его на руки и закружила по комнате:
- Молодец, Петер! Умничка!
А он весело засмеялся.
Вдруг я заметила в окно, как над балконом мелькнула большая тень, а потом раздался шум, будто кто-то плюхнулся прямо на перила. О, может, это Гермес прилетел!
Дверь на балкон была открыта, я выбежала туда, по всему балкону стояли квадратные кадки с деревьями, и у ближайшей из них я заметила какое-то движение.
- Мистер Олимпус! - тихо позвала я.
До дерева было футов шесть, он должен был меня услышать. Но он молчал.
- Олипус, - сказал Петер.
На противоположном углу тоже зашуршало, затрещали ветки. Я всмотрелась и увидела еще одну черную тень, скрывавшуюся за кадкой. Не нравится мне что-то все это.
Я отступила назад, продолжая всматриваться в ближайшее дерево. И тут, с протяжным глухим криком, огромная черная птица упала на нас прямо с неба, то есть, она упала бы прямо на мою голову, не шагни я за мгновенье до этого назад. Острые узловатые когти сжались, схватив пустоту, прямо передо мной, перед глазами промелькнуло длинное женское лицо с крюком-клювом вместо носа, и птица (да какая, ко всем святым, птица - чудище с крыльями!) снова взмыла в ночь.
Я, вся дрожа, кинулась обратно в комнату и закрыла стеклянную дверь, в нее тот час же ударилась всем телом птица-монстр, вынырнувшая из-за кадушки, что была близко. Боже, боже мой!
Петер заревел. Непослушными руками я задвинула шпингалеты наверху и внизу. А если они разобьют стекло?!
- Тш-тш, - сказала я ему и сама не узнала свой голос - таким перепуганным он никогда не был!
Три черных грифа с женскими лицами уселись прямо перед дверью и щелкали клювами.
Не сводя с них глаз и одновременно пытаясь успокоить Петера, я пятилась к выходу из номера. Споткнулась о что-то, но удержалась на ногах. А, это же сумка. Подняла ее и продолжила отступать. Какие эти пентхаусы огромные! Где же дверь?! Вот. Стукнулась о нее спиной, нащупала защелку замка. Грифы вытягивали шеи, недовольно постукивали о стекло, словно пробуя, трудно ли будет разбить его. А одна птица переместилась влево, чтобы удобнее было глядеть на меня - стены, смотрящие на балкон, были сплошь стеклянными.
А я открыла дверь и выскочила в коридор. Захлопнула дверь и помчалась к лифту. Но когда подъехала кабина, я подумала: и куда мне? Выйду на улицу, а там эти летающие монстры! Я так и стояла столбом у лифта, когда вдруг запел мой мобильник.
На экране высвечивается "Сосед-зануда", я жму кнопку и не успеваю завопить: "Томас! Помоги!", как он сам вопит:
- Где тебя носит, черт побери!
Я ошалеваю от его грубого тона, и поэтому рявкаю:
- Не ори на меня!
Он на секунду замолкает, и я говорю жалобно:
- Спаси нас, Томас. На нас напали какие-то ужасные птицы...
- Напали? - его голос крайне напряжен. - Петер уцелел?
- Что значит уцелел? Он у меня на руках, - говорю я. - Но они сели на балкон и...
- Их несколько?? - он будто поперхнулся.
- Я видела трех...
- Ты в помещении?
- Да.
- Не подходи к окнам. Говори адрес.
- Гостиница Ритц, ну которая возле Бруклинского моста...
- Понял. Лучше выйди в коридор.
- Я уже.
- Молодец. В холл не спускайся, он стеклянный со всех сторон...
- Ты думаешь, они могут... атаковать гостиницу??
Тут рядом раздался громовой вопрос:
- Кто собирается атаковать гостиницу?
На меня полным паники взглядом смотрел мужчина в розовом галстуке.
- Никто... Папарацци, вот кто!
- А кто приехал? - тут же успокоился мужчина.
- Пэрис Хилтон.
- Но зачем ей тут останавливаться, когда у нее есть собственная гостиница?
- Да?
- Да.
- Ну откуда мне знать? - говорю я ему.
- Простите, - вежливо говорит он и спрашивает: - Вы не видели зажим от галстука, с большим розовым бриллиантом? Где-нибудь тут, на полу, - и озирается на ковровую дорожку.
- Нет, - говорю. - На полу не видела.
И почему я всегда правду говорю? Он тут же настораживается:
- А где видели?
- На вас! - отвечаю.
Не думаю, что это его единственный зажим для галстука, а потому и не испытываю никаких угрызений.
- На себе я его тоже видел, - сник он. - Только час назад.
Вздохнул и побрел по коридору зигзагами, высматривая потерю.
А Томас в это время сказал в трубку:
- Я уже выехал. Буду через пять минут. Ты же на верхнем этаже?
- Да.
- Спускайся на первый...
- Но ты же сказал, что холл стеклянный...
- Не выходи из лифта, если меня еще не будет, а езжай снова наверх. А потом обратно. Поняла?
Ну чего тут непонятного. Сказал бы: "Покатайся в лифте, пока меня нет".
Мы спустились в лифте вместе с любителем лососевого цвета, который решил разузнать, где остановилась Пэрис. Когда лифт съехал на первый этаж, и я не увидела в холле Томаса, я сказала, едва мужчина вышел:
