Ирина Шерстякова - Колыбель для мага
Впрочем, это займет еще больше времени, чем изготовление водопровода своими руками. С парнем ведь надо гулять, кокетничать А гулянья с поклонником под луной вокруг местного почи-таемого дуба Аннеке не привлекали и казались на редкость глупым занятием, тем более что почитаемый дуб обычно приходилось делить с еще двумя десятками гуляющих пар. Кроме того, гулять под дубом можно месяца два, не больше, а потом придется идти замуж за спутника совместных прогулок, а молодой муж наверняка приставит ее к хозяйству и наотрез запретит ей ее чудесное теперешнее времяпровождение с Тэш.
Кувшин вдруг стал невесомым. Аннеке оглянулась и фыркнула. Ношу ее придержал за ручку тот самый занедуживший парень. Высокий, смуглый и мускулистый. На голове буйство черных кудлатых волос. Из полурасстегнутой рубашки выглядывала поросшая черными курчавыми волосами грудь. Только борода у юноши по молодости лет еще не росла.
Смешно пошевелив густыми черными бровями, а потом и ушами, парень подмигнул Аннеке и улыбнулся во весь свой широкий полногубый рот, блеснув крупными белыми зубами. Аннеке скорчила гримаску, но затем не выдержала и расхохоталась:
-- Ну что ты все время смешишь меня, Файдиас?
-- Характер у меня такой, красотка. Такой уж уродился. Разве ты не слышала разговоры в деревне, что меня подкинули хеды? Но тогда хеды подкинули и моего деда. Бабка говорит, что он в молодости был точно такой.
И парень снова пошевелил бровями и ушами, да так потешно, что Аннеке не удержалась
от нового приступа смеха.
-- А хвост у тебя есть? У хедов, говорят, есть. - сквозь сдавленный смех спросила она.
-- Хвоста нет, а жаль. С хвостом бы я уехал в столицу и поступил в придворные шуты. Ходил бы, хвостом помахивая, и саму королеву с королем забавлял. Шуты при дворе большую силу имеют.
-- А маленький принц тебя бы за хвост дергал, - с серьезным видом добавила Аннеке.
-- Маленький принц еще не родился.
-- А как он родится, так у тебя и хвост отрастет...
Оба вновь захохотали и долго не могли остановиться. Отсмеявшись, Аннеке продолжила свой путь к дому. Файдиас бодро топал за ней, волоча в охапке кувшин. Оглянувшись на него, девушка сказала:
-- Какой ты здоровущий! Знать бы, что тебя встречу, взяла бы два кувшина, второй раз к роднику не ходить сегодня.
-- Да уж, сильнее меня в деревне нет! А хочешь, я тебе всегда воду носить буду? Каждый день, а? По два кувшина, а?
-- Ты же больной, нет? К Тэш каждый день ходишь лечиться! Нет уж, сама воду принесу, а то ты еще надорвешься, выхаживай тебя потом. Ты мне лучше водопровод сделай, вода сама чтоб по трубкам бежала прямо домой, если ты такой добрый. Я потом расскажу, как.
-- Я для тебя что хочешь, сделаю, хочешь, как ты там сказала, водо...приход, хочешь, дом новый, сарай там, поле распахать. Я сильный... И не больной вовсе, так, чтобы на тебя лишний раз посмотреть, хожу. И мне все равно, что ты с Тэш колдуньи. Я не боюсь. Дед мой тоже вот, на бабке моей женился, не забоялся. Бабка моя настоящая колдунья, как Тэш, а пошла за него... До сих пор счастливо живут... Ну, поссорятся иногда, бывает, и то редко: дед бабку кулаком: "Хедка, мол, этакая", а бабка деда возьмет и в осла превратит, и дрова на нем день-два возит, ну и что? Потом помирятся и снова хорошо живут. И ты с Тэш со мной будете, как за каменной стеной. Для тебя - все, что хочешь. И стариков твоих буду покоить, сыты всегда будете... Деток... Знаешь, какой я надежный! На деда моего погляди, я весь в него. И на бабку я тоже похож, колдовать могу. Если указательные пальцы по особенному сложить и в спину человеку уставить, хоть старосте нашему, хоть графу, хоть кому, и шептать, что надо сделать, и этот человек все сделает, и ни за что не догадается, кто ему велел, решит - затмение нашло. Там, ближе к Ахту, говорят, живет настоящий маг, хоть и молодой парень, как я. Я к нему в ученики хочу пойти, вот увидишь, возьмет с радостью. Тем более, я весь волосатый, может, вправду хедам родня, а они колдуны сильные... У них даже младенец новорожденный может сглазить ух как здорово!
Аннеке захихикала:
-- Я что-то не пойму, сватов собираешься ко мне прислать, или к магу в ученики отправляяешься? Разве не слыхал, что маги не женятся?!
-- Много ты знаешь про магов! Вон в сказках у магов через одного сыновья, есть кому искусство передавать. А сыновья от жен появляются, знаешь ли... Ты только согласись, я для тебя стану хоть магом, хоть кузнецом, хоть в дружину графскую, хотя какая там у него дружина, пятерка дохляков, я таких могу два десятка раскидать, даже с утра, до завтрака. Куда ты скажешь, туда и пойду...
-- Ну, в осла я тебя хоть сейчас превращу. Да и превращать, пожалуй, не нужно. А что ты мне в спину пальцы не уставишь и не велишь замуж за тебя идти?
Файдиас покраснел как свекла, остановился и поставил воду на землю, подпер камнем, чтобы кувшин не опрокинулся и подошел к Аннеке почти вплотную.
- Нет, я так не хочу... Я хочу с любовью и лаской, чтобы ты сама сказала мне: "Мой ненаг-лядный..." - Подумал и добавил. - Да на тебя, небось, мои пальцы и не подействуют... на колдунью-то...
Одна его рука несмело легла на талию Аннеке, другая начала робко перебирать ее длинные белокурые волосы. Аннеке не отстранилась. Ощущения были приятными и волнующими, и сам парень был ей симпатичен, с ним всегда было весело. Губы Файдиаса уже касались ее уха, шеи, прикосновения становились все смелее и настойчивее, и девушка тонула в незнакомых чувствах. Но когда он языком попытался разомкнуть ее губы, Аннеке вновь овладел смех, и бедный юноша вдруг обнаружил, что нежно целует пушистую и усатую кошачью морду, а пальцы его ласково гладят длинный мех. Отчаянно вскрикнув, он оттолкнул Аннеке, затем, опомнившись, бросился поднимать девушку и помогать отряхивать одежду.
-- Всегда ты смеешься надо мной, Аннеке, - жалобно проговорил Файдиас,- а я для тебя на все готов. Неужели я такой уж смешной?
-- Не ты смешной, а я смешливая. Да и ты не угрюмец какой-нибудь, у тебя самого всегда рот до ушей, а ушами ты шевелишь ну так препотешно, как не смеяться!..
-- Так как же, Аннеке, присылать сватов?
Аннеке со смехом вывернулась из рук бедняги, с удивившей ее саму легкостью подхватила кувшин и побежала по тропинке к дому.
-- Аннеке, Аннеке, подожди!
-- Файдиас, приходи воду таскать, а еще у нас изгородь покосилась!
Бедный Файдиас остался стоять столбом, и на лице его уже не было улыбки, одна только тоска. Девчонка дразнила его, то беспощадно насмехаясь, то подавая надежду. Юноша вздохнул и отпра-вился домой за инструментом, чтобы починить изгородь Тэш, на ходу придумывая, какой бы ему еще изобрести недуг. На живот он уже жаловался на прошлой неделе, Тэш, пряча усмешку, заявила: "Сделаем полное очищение!" Уж эти усмешки со всех сторон! А от колдуньиного снадобья до сих пор тянуло прятаться за каждым кустом.
