Мэрион Брэдли - Кровавое солнце
— С маленькими кристаллами — нет. Даже землянина можно научить обращаться с ними.
— Не понимаю, — глядя на кристалл, наморщил лоб Джефф. — Вообще, что такое матрица? Что с ними делают матричные механики?
— Знай вы или я ответ на эти вопросы, — невесело хохотнул Раган, — смело можно было бы штамповать свои банкноты. О, конечно, то, что общеизвестно, я вам могу рассказать. Допустим, например, живете вы в Земном секторе; и есть у вас некие деловые бумаги — настолько ценные, что вы боитесь доверить их банковскому сейфу; или, например, драгоценности. Тогда вы идете к матричному механику, покупаете небольшую матрицу — конечно, если можете себе это позволить — механик телепатически подстраивает матрицу под ваши мысли; под излучаемые вашим мозгом волны, если угодно. И теперь ничто во Вселенной не откроет ларчика, кроме вашего мысленного приказа; вы просто вспоминаете узор, которому обучил вас матричный механик, мысленно проецируете его на кристалл, и оп-ля! — ларчик открыт. Ни ключа не надо с собой таскать, ни шифра запоминать; одни силовые линии, и ничего больше.
— Ну и ну! — присвистнул Кервин. — Вообще-то, если задуматься, эта штучка может быть довольно опасной.
— Именно, — сухо подтвердил Раган. — Ведь если достаточно попросту сосредоточиться на кристалле, чтобы выделить немного энергии, то можно… ну, например, поднять температуру в термостате и вывести из строя какой-нибудь важный механизм. Допустим, вы — бизнесмен, не стесняетесь в средствах и хотите вывести из игры конкурента. Тогда вы нанимаете матричного механика, и у вашего конкурента в самый неподходящий момент отказывают все электрические цепи; а у вас железное алиби. Вот почему все матричные механики обязательно зарегистрированы и пребывают под неусыпным контролем властей — и земных, и даркованских.
Кервин призадумался.
— Тогда, — медленно проговорил он, — если кто-то в Земном секторе попытается заблокировать все мои попытки выяснить…
— Ага, наконец-то; я и не сомневался, что до вас дойдет. Похоже, друг мой, вам скорее подошла бы какая-нибудь ворожея, а вовсе не матричный механик.
— Очень может быть, кстати, что так оно и есть, — неожиданно усмехнулся Джефф. — Насколько я понимаю, на Даркоувере предостаточно телепатов и прочих экстрасенсов.
— Я знаю одну женщину, которая практикует… неофициально, — заметил даркованин. — Давным-давно она была матричным механиком. Не исключено, что она сумеет вам помочь, — он порылся в кармане, извлек клочок бумаги и что-то на нем нацарапал. — У меня есть кое-какие связи в даркованском городе, тем и живу. Но ее услуги будут вам стоить, и немало.
— А ваши?
Сухой, короткий смешок Рагана разорвал повисшую было тишину.
— За имя и адрес? Вы же угостили меня вином; к тому же не исключено, у меня есть собственные счеты с другим рыжеволосым. Удачи, Талло! — махнув Джеффу на прощание, он быстро вышел.
Кервин же так и остался сидеть, глядя в свою нетронутую рюмку. В альтруизм Рагана он не верил; не получится ли, что тот им просто манипулирует? Джефф внимательно прочел адрес; место находилось в одном из районов Старого города, пользующихся весьма сомнительной репутацией. Отправляться туда одетым по-земному Кервину не слишком хотелось; собственно говоря, ему вообще не хотелось туда отправляться, будь у него выбор.
В конце концов он решил последовать-таки совету Рагана — но с некоторыми поправками. Джефф изучил внушительный фолиант «Адресной книги города Тендара» и нашел троих зарегистрированных матричных механиков. Все они практиковали в респектабельных районах; все числились «несущими полную ответственность», дабы подчеркнуть, что действуют исключительно в рамках закона.
Кервин выбрал наугад одного. Тот практиковал в даркованском квартале города, но совершенно не похожем на тот, по которому Кервин бродил в свой первый вечер на Даркоувере: высокие дома, широкие полупрозрачные фасады, брызжущие во все стороны светом, тут и там — лужайки, уютного вида таверны, всевозможные лавочки. По улицам — не мощеным, а покрытым гладким, плотным травяным покровом — бесшумно двигались лошади и другие вьючные животные. На пустой площади шло строительство, ввысь поднималась длинная, наполовину возведенная стена какого-то здания; раствор замешивался вручную, вручную же переносились огромные стеклянные плоскости в деревянных рамах, проложенные для амортизации розоватой соломой. На небольшом рынке женщины торговались или просто болтали, а дети цеплялись за их юбки.
Примитивно? По крайней мере, очень непохоже на Земной сектор. Обыденные мелочи незнакомой жизни действовали успокаивающе — и это после стольких разговоров о варварской культуре. Да, конечно, у этого народа нет ни ракет, ни многополосных шоссе, ни небоскребов, ни космопортов. А также погруженных в вечный мрак автоматизированных рудников и рудоперерабатывающих фабрик…
Кервин сухо усмехнулся про себя, Что-то больно он рассентиментальничался; идеализировать отсталый мир, отвергающий Земную Империю… Голое теоретизирование при явно недостаточных исходных данных. Он перечитал несколько строчек, списанных из адресной книги, отыскал взглядом нужный дом (весьма скромного вида) и поднялся по ступенькам.
Сразу за незапертой дверью оказался обставленный в даркованском стиле кабинет: полупрозрачные перегородки, бледные портьеры, низкие сиденья и столики. Заслышав его шаги, к Кервину развернулась стоявшая в дверях женщина, а мгновением позже к ней присоединился подоспевший из дальнего угла кабинета мужчина. Оба они отличались высоким ростом, благородной осанкой, светлой кожей и серыми глазами; одеты они были по даркованской моде, не вычурно, но представительно, и веяло от них уверенностью и спокойствием. Но, казалось, они чем-то поражены, и с губ мужчины сорвалось еле слышно: «Комъин…»
Нельзя сказать, чтоб это явилось для Кервина неожиданностью.
— Вай дом, — произнес мужчина, — вы оказываете мне честь. Чем могу служить?
Но прежде чем Кервин успел ответить, по лицу женщины промелькнула короткая презрительная усмешка.
— Землянин, — произнесла она с привычной, до автоматизма отработанной враждебностью. — Что вам тут надо?
Та же перемена выражения отразилась и на лице у мужчины. Эти двое походили друг на друга, как брат и сестра; и, как сумел разглядеть в неверном изменчивом свете Джефф, хотя были темноволосы и сероглазы, волосы у них отливали бледно-рыжим; но только если очень пристально вглядываться. Впрочем, до рыжеволосых аристократов из «Небесной гавани» им все равно было далеко.
