Ирина Гартман - Игры Богов
Результат дал о себе знать через полчаса, когда Фальк заерзал в седле, словно ему что-то мешало. Щеки мужчины раскраснелись, дыхание стало неровным, но он мужественно сохранял невозмутимое выражение лица, ничем иным не выдавая своего состояния, которое, по представлениям Айта, должно было быть очень затруднительным. Скромное, незаметное растение содержало в себе мощный афродизиак.
К вечеру капитан преисполнился крайне дурного настроения, и от всей души рявкал на готовящихся к отдыху гвардейцев. Айт невозмутимо обнажил оружие и подошел к нему.
— Вы обещали показать мне несколько приемов до ужина, — напомнил он, наслаждаясь недовольным выражением лица Фалька. — Но вы, как я заметил, не в настроении. Отложим?
— Нет, — капитан усилием воли взял себя в руки и кивнул в сторону леса. — Давайте отойдем.
Самообладание Фалька заслуживало всяческого уважения — тренировку он провел без сучка и задоринки, не дав Айту ни малейшей поблажки. Тот, однако, с удивлением заметил, что ничуть не возражает против этого — учиться было интересно. Фальк отбросил издевки и шутки, терпеливо показывая движения вновь и вновь, пока у Айта не начало получаться, а в конце даже похвалил своего ученика. Последнего это парадоксальным образом, взбесило до крайности, и еще два листка из драгоценного запаса перекочевали в еду капитана.
Ночью Айт проснулся от негромкого стона, раздавшегося где-то рядом. Он осторожно скосил глаза на лежащего слева Фалька и с удовлетворением заметил лихорадочный румянец на его щеках и выступившую испарину. Капитан дернулся, мотнул головой во сне и часто задышал, приоткрыв рот и обнажив белоснежную полоску зубов. У костра завозился караульный, недоуменно вглядываясь в темноту. Если он подойдет ближе и увидит состояние своего капитана… Айт почувствовал странное недовольство. Повинуясь секундному порыву, он потянулся к теплой, пульсирующей искре внутри себя, тратя немного ее энергии на то, чтобы отвлечь гвардейца. Тому внезапно стало холодно, и он пружинисто поднялся на ноги, решив собрать еще дров для костра. А Фальк, разметавшись на своем плаще, досматривал на редкость интересный сон…
— Подъем!
Айт быстро перекатился в сторону, успев избежать холодного душа. Он резво подскочил и потянулся всем телом, разминая затекшие за ночь мышцы.
— Хорошая реакция, — усмехнулся свежий и бодрый Фальк, отбрасывая в сторону котелок. — Разомнемся?
— Как прикажете, капитан, — с шутливым поклоном отозвался Айт, делая приглашающий жест рукой. — Вы чудесно выглядите, прямо помолодели на глазах. Ночной воздух действует на вас чудотворно. Снилось что-то хорошее?
Фальк вздрогнул всем телом и отчаянно, по-мальчишески покраснел от смущения.
— Не ваше дело, — процедил он. — Приступим, наконец, у нас не так много времени.
В крайне благодушном настроении Айт последовал за напряженным, как натянутая тетива, капитаном.
Они обогнули деревню, остановившись лишь для того, чтобы пополнить запасы, а затем двинулись дальше. Лес сменился лугами, на которых они и заночевали, рассчитывая на следующий день добраться до нужного места. Вечером, не дожидаясь Фалька, Айт сам повторил все, что тот успел ему показать накануне, и даже удостоился одобрительного кивка своего наставника. Запас афродизиака уменьшился еще на треть, а капитан на утро выглядел крайне озадаченным.
— У вас такой голос, — интимным шепотом заметил Айт, наклоняясь к нему, когда тот складывал свой плащ. — Чувственный, сильный… но полноте, что же вам такое снится по ночам? Я ревную: вы стонете, а я ни причем.
— Что?! — Фальк резко вскинул голову, едва не заехав Айту затылком по челюсти. В его глазах медленно засветилось понимание. — Ах ты… это сделал ты!
— Сделал что? — удивленно шарахнулся в сторону Айт. — Помилуйте, я не понимаю, о чем вы говорите.
— Все ты понимаешь, сволочь! — рявкнул капитан и резко осекся, поняв, что привлекает нежелательное внимание. Он снизил голос до злого шепота:
— Хочешь войны? Будет тебе война.
Подхватив плащ, Фальк стремительно развернулся, едва не хлестнув Айтеши волосами по лицу, и махнул рукой, велев следовать за собой. Тот, покачав головой, поплелся следом.
Во время тренировки выжить ему помогла лишь божественная сущность. Фальк отпустил все тормоза, испытывая своего ученика на прочность и выносливость, не произнося ни слова сверх необходимых пояснений и команд. Ни за завтраком, ни во время перехода его настроение не изменилось, и Айт откровенно заскучал.
— Скоро ли мы приедем? — поинтересовался он, догнав капитана. Тот даже не повернул головы в его сторону.
— Осталось не больше пяти лиг, Ваше высочество, — сухим канцелярским тоном отозвался он. Айт молча поехал рядом, то и дело косясь на спокойное лицо Фалька. Любые слова застревали в горле при малейшей попытке начать разговор. Шутка удалась, но почему-то испытываемое торжество оставалось в душе неприятным послевкусием.
Вскоре впереди показался край Змеиного леса, и Айт воспрял духом, ожидая пополнения их маленького отряда. Фальк, приподнявшись на стременах, вгляделся в даль, а затем пустил лошадь в галоп, заметив группу людей в гвардейской форме. Айт проводит его взглядом, снедаемый тревожным ощущением, и поспешил вслед за остальными, гадая, что же не вяжется в увиденной картине.
От костра, горевшего впереди, поднялся один гвардеец с капральскими нашивками и приветственно замахал рукой. Остальные двенадцать остались на местах, лишь повернув головы к новоприбывшим. Двенадцать? Сердце гулко ударило в грудь, разгоняя кровь.
— Фальк, стой! — не своим голосом заорал Айт, пришпоривая лошадь. — Это Черные!
Капитан растерянно оглянулся на него, не понимая, что происходит, а мнимые гвардейцы уже оказались на ногах и обнажили мечи, готовясь к бою. Фальк неверяще смотрел на них, замерев на месте и теряя драгоценное время. Черные, к сожалению, действовали куда решительнее. В руке их командира сверкнула сталь, и Айт с отчаянием проследил взглядом нож, летящий прямо в грудь Фальку.
— Осторожно! — только и смог выкрикнуть он, понимая, что катастрофически не успевает сделать ничего, чтобы предотвратить неизбежное. Фальк, однако, не растерялся. Он резко дернул поводья, поднимая лошадь на дыбы, и смертоносное лезвие пропороло благородному животному грудь, вместо того, чтобы вонзиться в человека. Айт шумно выдохнул, только сейчас ощутив, что все это время забывал дышать. Оцепенение спало с гвардейцев, застигнутых врасплох, и они дружно обнажили оружие, намереваясь расквитаться за погибших товарищей.
