Gamma - Цели и средства
— Нет, – Смит тоже остановился. – Вы о чем?
— «Северус Снейп: святой или сволочь?». Вообще‑то эту книгу сильно не любят в школе, а в магазинах я ее не видела давненько. Вы‑то где ее раздобыли?
— Да нет, я читал ее «Правду о Поттере», увидел у «Флориш и Блоттс».
— Зря, – Тонкс опять зашагала к Хогсмиду, изо всех сил пытаясь сохранить хорошее настроение. – Там правды еще меньше, чем в «Пророке». Скитер любой факт может так подать, что тошно делается.
— А та книга – она о профессоре Снейпе? Который директор?
— Ее тем более не читайте, чушь и домыслы.
Настроение все‑таки испортилось. Смит это наверняка чувствовал, но, похоже, напал на интересную тему.
— И все же, Тонкс. Вы говорите, она может подать факты, но от фактов никуда не денешься. Вы не защищали Хогвартс, битва не щадила учеников. Что же вы делали? Защищали Поттера?
— Защищали Поттера, – согласилась Тонкс. – А он, пока мы его защищали, пожертвовал собой, чтоб защитить всех нас. Наверное, это звучит не очень логично, профессор Смит, но так и было. В тот момент надо было выбирать: или уступить Волдеморту, или сражаться. За школу, за Гарри, за себя, за своего ребенка, – она пожала плечами. – За Добро. Я превзошла пафосом Дэнниса Криви?
Смит покачал головой.
— Спасибо, Тонкс, наш разговор стоит чтения пары книг по новейшей истории.
— Вот и замечательно, – хмыкнула Тонкс, но уже не сердито. – Хогсмид перед нами, давайте отложим рассказ о моей героической гибели до «Трех метел»? Вон, нас уже Рем ждет. Рем!
Она помахала ему, подбежала, обняла, ткнулась губами в колючую щеку – полнолуние через три дня, брейся не брейся.
— Привет. Ты рано сегодня, Тедди еще гуляет. Добрый день, профессор Смит.
Рем протянул ему руку. Тонкс еще успела напрячься – сейчас Смит заколеблется хоть на секунду и все безнадежно испортит, – но Смит ее спокойно пожал.
— Мы куда?
— В «Три метлы», – предложила Тонкс. – Пока там учеников нет, можно занять дальний уголок. Я обещала профессору Смиту рассказать эту дурацкую историю с некрологом – он его увидел в газете.
— Можно без «профессора», – предложил Смит.
— А можно Эван? – Люпин чуть поморщился. – Смитом зовут аптекаря, у которого я покупаю зелье. Неприятный тип.
— Этот толстяк с бегающими глазками? – уточнила Тонкс. Она видела его раза три от силы, с ним обычно имел дело Рем, но этих встреч хватило, чтоб аптекарь ей категорически не понравился. Улыбается умильно, а смотрит с опаской. – Я и не знала, как его зовут.
— Иеронимус Смит, племянник Эпзибы Смит. Он почему‑то очень гордится этим фактом.
— А, теперь я понимаю, почему он не избавляется от своей бородавки на подбородке. Это, наверное, фамильная черта, – рассмеялась Тонкс. Смит хмыкнул, и Тонкс решила, что это уже неплохое достижение.
Они заняли дальний столик, Розмерта принесла три бутылки сливочного пива, Тонкс откупорила свою и начала:
— Честно говоря, рассказ не слишком долгий. Во время битвы меня достали «сектусемпрой» по голове – знаете такую дрянь?
Эван молча покачал головой.
— Я тоже не знала, пока мне тетушка Белла не показала. Не иначе, кто‑то из упиванцев придумал – режет как ножом, только ножик с меч Гриффиндора размером. Мне по голове попало, кровищи, сами понимаете, с Хоглейк. Вот в трупы и записали. Я‑то не помню ничего, я очнулась, уже когда все кончилось…
Рем помрачнел. Он тоже помнил и помнил больше, он пришел в сознание раньше, и Тонкс была благодарна судьбе за это, хоть и понимала, что это эгоистично. Если бы наоборот, если бы она выкарабкалась и ей сказали, что Рем – мертв…
Он тогда выл, как раненый зверь. Без всякого «как» на самом деле. Она слышала этот жуткий звук раньше, когда впервые после смерти Сириуса заночевала в доме на Гриммолд–плейс. Было полнолуние, волк тоскливо и безнадежно выл в запертой комнате, а она стояла, уткнувшись лбом в косяк, стараясь плакать молча, и хотела войти, и боялась, и проклинала себя за то, что боялась.
Теперь эти звуки издавало человеческое горло. Она хотела сказать, что жива, но губы не слушались, получилось только чуть–чуть приоткрыть глаза, Рем заметил, закричал целителям…
– …а кто‑то уже подсчитал жертв с обеих сторон и тиснул статью в «Пророк». Потом еще десять раз переписывали, кто на чьей стороне был и пал. Что‑то грустная у меня история выходит, я не хотела вас огорчить, Эван, я о другом хотела сказать. Потом стали говорить, будто после битвы Гарри выборочно оживил друзей Воскрешающим камнем – вы слышали о нем?
Смит кивнул.
— В Дурмштранге. Один из Даров Смерти.
— Он самый. Будто Гарри после битвы обошел и выбрал – этих воскрешу, этих не буду. Даже сочувствовали, якобы оживить можно только определенное количество людей, вот и пришлось выбирать. Это ложь.
— Да.
Смит сказал это спокойно и негромко, но в голосе его Тонкс услышала то, что хотела. Он верил.
— Мы просто выкарабкались, – проговорила она, уже улыбаясь. – Нас, вервольфов, просто так не убьешь, да, Рем?
— Не надо, Дора. Не слушайте ее, Эван, она не оборотень, она принимает зелье.
Рем нахмурился, как всегда делал, когда она шутила об их «маленькой пушистой проблеме».
— Теперь да, – примирительно проговорила Тонкс. – Эван, если б вы знали, какая это гадость.
— Я знаю, – отозвался Смит и откупорил наконец пиво. – Когда готовил первый раз, то попробовал, чтоб убедиться в совпадении всех характеристик.
Тонкс поморщилась, словно ощутила во рту горький вкус, к которому так и не смогла привыкнуть. Пробовать такое без нужды – это надо очень любить свою работу. А разве это не то, что ей нужно?
— И как характеристики? Полагаю, совпали идеально?
Смит скромно кивнул.
— Мадам Помфри очень хвалила зелья, которые вы ей приготовили. Похоже, нам повезло в этом году с зельеделом, Эван! А что, если бы я вас попросила варить аконит для нас с Ремом? Мне сравнивать не с чем, но он говорит, что зелье у Смита… Тьфу ты, горгулья… в аптеке, в общем, неправильное.
— Я нашел лучшее из того, что было, – вставил Рем, кажется, предупреждая вопрос Эвана.
— Что ж, давайте я сварю порцию на пробу, и вы примете решение. Мне надо будет найти и заказать некоторые компоненты, потом само приготовление. Пять дней.
— Приходите к нам в субботу, – предложила Тонкс.
— Я могу передать зелье раньше.
— Разумеется. А в субботу приходите просто так. К чаю.
Смит озадаченно замолчал, допил пиво, посмотрел на Рема, тоже, кажется, удивленного.
— Спасибо за приглашение. Приду.
Он отказался от проводов до Хогвартской дороги, торопливо расплатился и ушел.
— По–моему, – заметил Рем, – ты его здорово удивила своим приглашением. Он тебе понравился?
