Екатерина Стадникова - Дом на холме
Ребята проводили взглядами белую фигуру до самых дверей шумного зала.
– Портфель тяжелый. Может, я понесу? – предложил друг без особого энтузиазма, поскольку уже знал ответ.
– Нет, – не стала оригинальничать она.
Впервые оказавшись в толпе, Эмили растерялась, и вряд ли сумела бы отыскать дорогу, даже если бы знала ее. А вот Никодемас чувствовал себя совершенно спокойно, петляя между компаниями.
Резкий громкий звук, пробившийся сквозь общий галдеж, заставил подпрыгнуть.
– Не пугайся. – Остатки былого напряжения ушли. – Этот сигнал означает, что до урока остается пять минут.
– Я и не пугаюсь, – соврала Эмили.
– Угу, – Никодемас сделал вид, что поверил.
Ребята остановились перед двойными дверьми.
– Нам сюда, – сообщил друг.
– Что мне нужно будет делать? – шепотом спросила она.
– Ничего, сейчас войдем, сядем, и сама все увидишь. – Слова успокоили.
Внутри оказалось даже мило: прямоугольная комната, высокие окна, занавешенные легкими шторами, на противоположной входу стене, красивые лампы на потолке. Никодемас провел Эмилию вдоль парт к самому дальнему ряду из трех и положил свои вещи.
– Думаю, ты не против сидеть со мной?
Мальчик снял стульчики, торчащие ножками вверх.
– Конечно, нет. – И не потому, что она никого больше не знала.
– Запомни, – серьезно начал тот, – не говори, пока тебя не спросят. Чтоб вставить что-то, нужно поднять руку вот так...
Никодемас говорил и говорил, пока Эмили рассматривала других ребят, занимавших свои места, а те точно так же поглядывали на нее.
– Ты меня слушаешь? – мальчик щелкнул пальцами.
– Задумалась, прости. – Эмили села.
Второго резкого сигнала она уже не испугалась. Все ученики поднялись на ноги и выстроились в проходах, как по команде. Последним в класс вошел немолодой плотный мужчина с обширной блестящей лысиной.
– Садитесь, – доброжелательно пробасил он. – Я вижу новые лица! Встаньте, мисс, и представьтесь.
Эмили растерялась! Она обвела присутствующих взглядом. Множество глаз уставились на нее.
– Да-да... вы, – усмехнулся учитель. – Первый ряд, задняя парта, второй вариант.
– Леди Эмилия Варлоу, – отчаянно краснея, объявила девочка.
– Вот как? – Мужчина достал из футляра очки и пристроил на носу. – Меня зовут Орбус Оуэл. Запишите себе, чтоб не забыть. Откуда вы прибыли к нам?
– Из дома. – Наверное, что-то было не так, потому что даже Никодемас зажал рот ладошкой, чтоб не рассмеяться.
– Я имею в виду, – учитель сложил коротенькие ручки на груди, – как называлась ваша прежняя школа?
– Простите, сэр. Я обязана отвечать? – осторожно поинтересовалась Эмили.
Мужчина прищурился и склонил голову набок.
– Вовсе нет, – тон оставался доброжелательным, но холодные нотки отчетливо врезались в сознание. – Подойдете ко мне после урока. Садитесь, мисс.
Она чувствовала себя крайне неловко.
– Ну ты даешь! – прошептал друг.
– А что я сказала? – Эмили уставилась на мальчика круглыми глазами.
– Так с учителями разговаривать... не все могут. – Никодемас достал лист, чернильницу и перо.
Она даже представить себе не могла, что замочек на портфеле открывается со столь громким щелчком. Сидящие поблизости даже обернулись, но вскоре урок пошел своим чередом.
– Как я уже говорил на самом первом занятии, – вещал мистер Оуэл, – Начертательная Симвология обязательно пригодится вам в дальнейшем. Мир фигур и цифр не терпит невнимательности!
– Зачем мне подходить к нему после урока? – шепотом спросила Эмили.
– На первый раз, скорее всего, за дополнительным заданием, – друг смотрел сочувствующе.
– На первый раз? – уточнила она.
– Большинство сложных знаков состоит из нескольких простых. – Учитель хлопнул в ладоши. – Наша тема на сегодня: «Прямоугольный треугольник». Новенькая мисс, вам хорошо слышно?
– Да, – пискнула Эмили.
– И мистера Рафли, и меня? – Ирония была вполне понятна. – Еще два замечания – и рассажу!
Никодемас достал еще один лист, свернул его пополам и написал: «Похоже, разозлила ты его...» Девочка обмакнула перо: «Будет цепляться – пожалуюсь папе!» Взглянув на свою строчку, Эмили прикусила язык. Ее чернила оказались серебряными.
«Будет, но недолго». – Это обнадеживало.
«Та женщина... твоя мама?» – поколебавшись немного, написала девочка.
«Нет! Что ты?! Это та самая тетка. Я сирота...» – Жирная клякса плюхнулась на бумагу.
«Прости...» – Эмили подняла глаза.
Никодемас грустно улыбнулся и кивнул в сторону доски, по которой учитель уже вовсю водил мелом.
Переписка прекратилась. На душе неприятно скребли кошки. Чтоб как-то отвлечься, она с утрированным тщанием принялась конспектировать урок.
Внутренний голос, подозрительно похожий на мамин, шелестел ей в левое ухо:
«Хорошие девочки так себя не ведут! Не болтают и не вертятся!»
В этом была своя правда.
«Хорошие девочки не фарфоровые, а живые, – отвечал ему голос Люса. – Подумаешь, три линии, три угла... стоило ради этого идти в школу?»
Эмили украдкой зевнула.
– Откройте учебники, – скомандовал мистер Оуэл.
– Вот, – прошептал мальчик, подвигая свой.
– У меня такого нет, – пожаловалась она.
– Ничего, на перемене возьмем в библиотеке, – ребята склонились над книгой.
Задача, не выглядевшая сложной, вызвала у Эмили непреодолимые трудности (расчеты не были ее сильной стороной). Никодемас покачал головой и подвинул подруге еще и свой лист. Минут через десять спать расхотелось, и Начертательная Симвология начала казаться увлекательной.
К оглушительной трели Эмилия уже совершенно привыкла.
– Ваше домашнее задание – четвертый и пятый параграфы и задачи к ним, – перекрикивая оживленно гудящих учеников, сообщил господин Оуэл.
– Удачи. Я соберу твои вещи. – Напоминание о необходимости «подойти после урока» не обрадовало.
Набравшись смелости, она направилась к большому столу. Мужчина стряхнул мел с рук и снял очки. Круглое лицо и крошечные морщинки вокруг глаз, появляющиеся у тех, кто много смеется, не вызывали опасений.
– Итак, объясните мне свое поведение, – предложил мистер Оуэл.
– Я... я первый день в школе, сэр, – призналась девочка. – До этого я училась дома. Мне искренне жаль, если мои слова вас задели. Я больше так не буду. Честно-честно.
Мужчина, вертевший в руках учебник, закрыл его и убрал в свой чемоданчик.
– Вопрос снят, – кивнул он. – Лично не знаком с вашим отцом, но наслышан о нем. Передайте мистеру Варлоу мое почтение.
Про себя Эмили отметила, что Орбус не такой уж вредный.
